Chwiryong - Создатель подземелий [ЛП]

Солдаты Эмбрио рассеялись по всем направлениям. Большинство из них бежало на запад, но некоторые углубились на юг. Разумеется, никто не думал, что им удастся захватить подземелье Дома Маммона или оккупировать Свободный Город. Однако само их существование стало головной болью юга. Рано или поздно югу будет просто необходимо их подчинить, разгромив или поглотив.

Лотос, Демонический Король Диких Животных, сопровождавший Эмбрио в этой битве, выжил и бежал. Если бы он ушёл на запад или север — ничего страшного, но если он проникнет на юг — дело совсем другое. Лотос — глава дома, наделённый огромной силой. Это далеко не обычный беглец.

Северный и восточный регионы тоже вызывали определенное беспокойство.

Несколько глав домов на севере сдались Эмбрио. Поскольку они ждали на севере на случай провокаций с востока, трудно предположить, как они себя поведут после поражения Эмбрио.

В настоящий момент основным источником проблем являлся именно восток, жители которого с самого начала пытались ловить рыбу в мутной воде, пока Эмбрио сражался с Домом Маммона. Теперь же, когда Эмбрио больше нет, ничего странного, если вместо севера они нападут на юг. Скорее всего, конечно, они пойдут на бесхозный север. В каком-то смысле эта проблема даже серьёзнее.

А самые раздражающие и трудные — это неотложные проблемы. Например, реорганизация Дома Рэндольт, сбор костей Костяного Дракона, возвращение в Дом Маммона, успокоение народных волнений в Свободном Городе и восстановление духов подземелья. Из всех этих головных болей... последняя больше всех мешала Ёнг-Хо эффективно решать назревшие вопросы. Ему просто не хватало рук для такой большой работы.

После окончания битвы с Эмбрио прошло полдня.

Ёнг-Хо сидел на кровати в покоях Короля Демонов, в самой удалённой части Дома Рэндольт. Его внешние раны исцелились благодаря очередной эволюции, укрепившей физическую силу, но не более того, всё тело постоянно ныло, Ёнг-Хо даже не мог заснуть. Сегодня Дом Маммона столкнулся не просто с обычными "косметическими проблемами".

Что это за демон, которого уничтожил в свои последние минуты Эмбрио? Что означали последние слова Эмбрио?

Ёнг-Хо не забрал эссенцию Эмбрио и демона, который вылез из-под земли, потому что она была полностью уничтожена. Похоже, такой эффект произвела магия Эмбрио, активированная им в свой последний миг.

Берегись шести королей.

Остерегайся Короля Обжорства.

Из всех духов подземелья меньше других пострадал Тигриус, но он не мог дать совет Ёнг Хо, потому что был слишком занят устранением последствий битвы. Мудрая Офелия, обычно служившая его советницей, когда происходило нечто подобное, серьёзно ранена. Ёнг-Хо не стал спрашивать ни у кого из них совета. На данный момент лучшим выходом из положения ему казался полноценный отдых. Когда проблем собралось слишком много, глупо о них беспокоиться.

"Что ж, я справлялся и с большими проблемами".

Он уже закончил перемещать раненых солдат в подземелье Дома Рэндольт. Поскольку большая часть пространства дома была занята фортификациями, раненым приходилось лежать в коридорах и местах сбора, но это было неизбежно.

"Конечно, вот чем я должен заняться прямо сейчас".

Глубоко вздохнув, Ёнг-Хо посмотрел в сторону. У него есть кое-что, требующее незамедлительного решения.

Каталина тихонько сидела у изножья кровати. Её длинные ушки и хвост поникли. Даже после битвы Каталина усердно трудилась и очень устала, отдав всю свою ману Ёнг-Хо. Хотя у неё могла быть и другая причина так опустить свои длинные ушки.

Ёнг-Хо, сам того не заметив, со звуком сглотнул. Этот звук показался ему необычайно громким. Ёнг-Хо снова глубоко вздохнул. Но даже сделав это несколько раз подряд, так и не смог успокоить колотящееся в груди сердце. Более того, оно забилось ещё быстрее.

Тогда Ёнг-Хо, стараясь притвориться как можно более спокойным, тихонько позвал:

— Каталина, Каталинаааа...

— А, э... Да! Что? Господин?!

Отозвалась она, слегка вздрогнув. Но продолжала, не поднимая глаз, упорно смотреть в пол.

Ёнг-Хо крепко стиснул зубы, ему стало совсем худо. Он почувствовал, что даже краснеет. Но приходилось не молчать, надо было обязательно о чем-то говорить. Ёнг-Хо снова открыл рот и, заикаясь, продолжил:

— Каталина, знаешь... Я о том, что ты сказала мне в бою.

Каталина медленно повернула свою голову и проникновенно посмотрела на него.

Каталина нервничала тоже. Даже, казалось, была немного напугана, отчего ее глаза в одно мгновение наполнились крупными слезами. Ёнг-Хо не мог продолжать — у него кружилась голова. Но Каталина ведь тоже не могла ждать до бесконечности. Перестав кусать пересохшие губы, она подняла ушки, посмотрела ему прямо в лицо и уверенно сказала:

— Я говорила всерьёз.

Это всё, что смогла произнести в этот момент Каталина. Ёнг-Хо прекрасно понимал её чувства даже без Бригады и установления связи с духом подземелья, поэтому сразу же ответил:

— Ты мне тоже очень нравишься.

На самом деле Ёнг-Хо хотел осыпать её комплиментами, но сейчас мог спокойно произнести лишь эту фразу. Потом опять добавил:

— Правда, нравишься.

Простейший ответ, который мог бы дать школьник, но Ёнг-Хо было всё равно. Они оба надолго замолчали, Ёнг-Хо смотрел на её трепещущие, словно крылья, красивые ушки. И хотя глаза у самой Каталины были на мокром месте, но она так и не смогла скрыть радостную улыбку. Сердце Ёнг-Хо снова заколотилось.

Каталина привстала и с нежностью потянулась к нему.

— Господин...

— Да?

— Надеюсь, вы исполните моё желание... Исполните?

Ёнг-Хо, конечно же, такого совсем от нее не ожидал. Честно говоря, сейчас он просто не мог даже нормально думать. Каталина глубоко вздохнула, сглотнула и решительно придвинулась поближе к Ёнг-Хо, оказавшись лицом к лицу с ним.

— Господин, господин... пожалуйста, стойте спокойно. Ничего не говорите, просто молчите.

Ёнг-Хо хотел сказать: "Подожди минутку", но промолчал, думая лишь о том, что уже слышал эти слова всего несколько часов назад. Он застыл, как деревянный истукан, Каталина дрожащими ладонями обхватила его лицо. Офелия и Каиван проделывали уже с ним то же самое, теперь вот... Каталина. Как будто сам Ёнг-Хо рождён для того, чтобы его целовали, а не он целовал других.

Каталина робко прикрыла свои застенчивые глаза, Ёнг-Хо не смог. Он не мог отвести увлеченного взгляда от её пухлых, нежных губ, которые с каждой секундой были всё ближе и ближе.

— Офелия, дочь Эндериона, вынуждена прервать господина великого Дома Маммона. Я, конечно же, очень сожалею, очень. Но это слишком срочно. Думаю, сейчас — самое время.