Александр Нагорный - Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань

Мадам-кутюрье взяла Лерку в оборот сразу же, как только мы появились. Оказывается, она поступила совсем как Михайлов, показала Леркины эскизы своим товаркам. И те из них, кто уж если и не держал руку на пульсе моды, а хотя бы придерживал, все пожелали иметь наряды этого фасона.

Далее от госпожи Зайцевой последовало пожелание ещё больше расширить модельный ряд. На что Лерка отреагировала практически так же как в случае с маникюрным набором. По факту моментально достигнутой договорённости в распоряжение Людмилы Прокопьевны поступил эскиз «новейшего писка» Австралийской моды. Восхищённая хозяйка ателье на радостях презентовала нам с Леркой, в основном ей, конечно, семь листов бумаги, а также поведала о местонахождении лавки, торгующей разнообразными офисными принадлежностями.

Визит к Константин-Санычу был отложен до лучших времён, и заменён поездкой в магазин канцтоваров. Хорошо, что Семён знал город как свои пять пальцев, сами и заблудиться смогли бы.

Лавка канцтоваров поражала богатством выбора и скудостью ассортимента одновременно. С одной стороны ни калькуляторов, ни стиплеров с дыроколами, ни фломастеров, ни обычных линеек, с другой же «безумное» количество всевозможных чернильниц, пузырьков с чернилами и других девайсов, назначения которых я себе даже не представлял.

А ещё там продавались книги, только не те, что с картинками или с буквами, нет, это были книги для ведения записей, и стоили они целый рубль, или всего рубль, после дома за семнадцать рублей я уже ничего не понимаю. У нас бы они проходили по разряду тетрадей, но сами тетради тут пока ещё не изобрели. Я это исправлю. Наверное. Попробовать, точно попробую.

Лерка пожелала приобрести листов десять бумаги. В процессе покупки мы выяснили значение такого интересного термина, как десть. Оказывается десть — это стопа бумаги, даже не стопка, потому что спота — это двадцать дестей, а десть — это скорее пачка в двадцать четыре листа. Короче мы взяли десть бумаги. Поскольку ни скотча, чтобы заклеить, ни резиночек, чтобы перехватить, здесь не имелось, да и не производилось, то скрученные в рулон листы, нам попросту перевязали узенькой полосочкой ткани, и мы, наконец-то, отбыли восвояси.

Хотя, нет, пока бумагу «упаковывали», Лерка успела задать нелепейший, на мой взгляд, вопрос о цветных карандашах с очень предсказуемым результатом. Торговец даже не понял, о чём его спрашивают, и показал нам простые карандаши, покрашенные в красный и синий цвета. И уже после этого мы откланялись и свалили.

Семён довёз нас до гостиницы, спросил, не нужен ли он нам будет завтра. Поскольку на завтра у нас было намечено такое непредсказуемое мероприятие как предвступление, мы и сами не знали, поедем в город или нет. Собственно так ему и сказали. Извозчик пожал плечами и, высказавшись в том смысле, что где его искать, мы теперь знаем, положил в карман второй пятак и уехал.

Встреченный нами на ресепшне господин Мозель, поинтересовался, нужны ли нам теперь купленные им для нас недостающее шесть листов бумаги. Я заверил его, что несмотря ни на что, заказанную ранее бумагу мы непременно выкупим. Дмитрий Францевич в свою очередь пообещал прислать её с кем-нибудь из горничных. Мы раскланялись с ним и поднялись к себе.

Лерка кинула рулон с бумагой на секретер и уселась, правильнее сказать плюхнулась, в своё любимое кресло у окна.

— Чё думаешь? — без предисловий спросила она меня.

— О чём? — уточнил я.

Лерка неопределённо поводила рукой в воздухе:

— Ну, так вообще о ситуации.

— Всё страньше и страньше, — ответил я, садясь на диван.

— Ты о чём? — нахмурилась Лерка.

— Ну, так вообще о ситуации.

— Смешно, — слегка покивав, заметила напарница. — А серьёзно?

— Если серьёзно, Лерчик, то я ни хрена не понимаю в здешних ценах. От слова вопще.

— И что же тебя смущает? — заинтересованно глядя, спросила Лерчик.

Я перевёл дух, собираясь с мыслями и одновременно прикидывая, о чём стоит поговорить прямо сейчас, а с чем и подождать.

— Знаешь, Лер, всё как-то не сообразно. С одной стороны поездка на такси, будем говорить так, стоимостью в пять листов ватмана, с другой десятидневное проживание в двухместном номере за те же деньги. С питанием, заметь.

— Ужин не входит, — напомнила сестра.

— Да бог с ним, с ужином, — махнул я рукой. — А особняк, — я выделил это слово. — Просто огромный, и чё? Сто́ит как дюжина пряников.

— Пряничный домик! — хохотнула Лерка.

Я, проигнорировав её замечание, продолжал:

— А мне за пять рублей, считай, целый гардероб прикупили.

— Мне тоже.

Я напрягся, припоминая, что из вещей купили мне, что Лерке. Выходило, что гардероб очень далеко не полный, как у меня, так и у неё. Тогда вообще абзац! Приобрести дом дешевле, чем просто шмотья накупить. Я аж башкой потряс.

— Ты чего? — засмеялась Лерка. — Укладываешь в голове умопомрачительные цены?

Ага! Смешно ей! Да-а-а. От такого и впрямь голова кругом пойдёт.

Лерка перестала смеяться, и без тени иронии спросила:

— Кстати, о доме, как считаешь, что лучше купить дом или квартиру?

Я не знал, поэтому решил выяснить у подельницы её мнение:

— А сама что думаешь?

Она ответила не сразу, сначала закинула ногу на ногу, запрокинула голову и, глядя в потолок издала какой-то непонятный звук, а может, просто это она так обречённо выдохнула.

— Сдаётся мне, что показали нам далеко не всё, — произнесла она, после некоторой паузы. — Но вот что совершенно точно, так это то, что ничего принципиально нового мы там не увидим.

— А вдруг? — с сомненьем спросил я.

Лерка отвлеклась от созерцания потолка и уставилась на меня:

— Что, например?

— Что «что»?

— Сашенька! Что принципиально нового, по-твоему, нам могут ещё показать в этом городе? Дом как у князя? Так нам его и не потянуть. Во всех смыслах.

— Это в каких это во всех? — удивился я.

— Вряд ли у нас хватит денег, такое купить. Вряд ли у нас хватит сил, такое содержать. По совести сказать, мы даже осознать сразу такое, и то не сможем.

— То есть как это, не сможем?

— Саш, ну, вот что ты с глупостями лезешь? Собрался княжеский дворец покупать? Нет? Ну, и всё!

Я поёрзал, устраиваясь поудобней, подумал, что дом как у князя нам и вправду ни к чему, но какую-то недвижимость нам всё же приобрести необходимо, поэтому спросил:

— Что предлагаешь?

— Предлагаю выбрать между домом и квартирой.

О, как! Я у неё спрашиваю, а она у меня! И словно бы так и надо. Ладно:

— Я выбирать должен? — интересно, как она выкрутится?

Но вопреки ожиданиям, так сказать, паче чаянья, ход опять перешёл ко мне.