Владислав Бобков - Целитель чудовищ - 6

— Гы-м-м-гы, — она попыталась что-то сказать, но вместо связной речи вышло лишь совершенно нечленораздельное мычание.

— Прошу меня простить, но ваш язык спасти не удалось, — с каменным лицом пояснил Ста на молчаливый вопрос. — Там просто нечего было спасать.

Конечно, будь Стас в полной силе и не потрать он большую часть духовной силы, из которой и получался эфир, он мог бы попробовать что-то сделать. Но прямо сейчас ему нужны были все силы.

В глазе Аями появилось шокирующее осознание. Стас же продолжил бесстрастно вводить ее в курс дела.

— Техника Мизуно уничтожила значительную часть вашего лица, и если на поле битвы вы не чувствовали боли из-за адреналина, то сейчас, если бы я не отключил большую часть ваших нервов, вы бы выли от боли. Тем не менее, даже так я не мог отключить их все, иначе вы бы не смогли сражаться. Поэтому эта боль будет с вами до конца боя. Кивните, если вы меня поняли.

— По уцелевшей щеке женщины робко скатилась одинокая слеза, но это все, что та себе позволила. Аями жестко кивнула. Стас не знал, что было причиной — осознание, что ее красота утрачена навсегда, ведь нынешние целители не могли восстановить что-то столь тонкое, или мучавшая ее постоянная боль.

Напрягшись женщина села, после чего рывком спрыгнула со стола. С каждым шагом она приходила в себя все больше. Пока она шла к своим ученикам, стоявшие по бокам воители стыдливо отворачивались и отводили глаза.

Стас не видел, но с каменного лица воительницы больше не упало ни одной слезы. И хоть по ее оголенным мышцам продолжал барабанить дождь, она продолжала неумолимо идти вперед.

«Проклятье, мне прям не по себе от такой выдержки. Видят боги, если они есть, некоторые люди продолжают меня напрягать, даже не смотря на все то, что я видел в этой жизни».

— Кто следующий? — одновременно вверх было поднято сразу несколько рук. Пока он занимался воительницей, рядом собралась небольшая очередь.

Далеко не все из пришедших средних воителей были без сознания, но некоторых все равно несли на руках.

Взгляд целителя встретился с взглядами, жаждущих исцеления.

— Кладите его сюда, — кивнул он ближайшим носильщикам.

— Эй, парень, а ведь я тебя знаю, — лихорадочный голос нового пациента разрезал вязкую тишину. Ордынцев пригляделся, но не нашел ничего знакомого в лежащем тридцатипятилетнем мужчине с немного женственными чертами лица. — Да не смотри ты так, мы не встречались.

Раненный затрясся от булькающего смеха. Из-под ладони правой руки, которой он зажимал рану на груди, пошла кровавая пена.

«Понятно, задето легкое».

Левой же рукой раненный не давал кишкам окончательно покинуть его живот. И получалось у него так себе.

— А круто ты подлатал Красотку Аями, — и не думал затыкаться мужчина. — И нет, это я не издеваюсь, у нее просто прозвище такое. Наверное, было. Вот она, ирония во всей красе, а парень, да?

— Пациент, прошу вас не шевелиться и не болтать. — нахмурил брови Ордынцев. Любовь этого воителя поболтать мешала землянину закрывать рану в его легких.

— Меня зовут Иошито. Если я выживу, то, клянусь Ками, отплачу, — усмехнулся пациент.

— Сейчас усыплю, — глаза Ордынцева вспыхнули недобрым светом.

— Молчу-молчу. — воитель все же принял угрозу всерьез.

За вторым пациентом последовал третий, а затем и четвертый.

Серьезных раненных было не так уж и много, ведь в прошлом бою ты или уворачиваешься и отделываешься легкой раной или умираешь.

Стас старался тратить как можно меньше праны, поэтому представлял то, что он делает в мельчайших подробностях. Это требовало времени, но, судя по всему, оно у них было.

Потери Мизуно и Хигацудо оказались куда серьезнее, чем можно было ожидать, что заставило последних тратить время на переформирование.

Однако на пятом пациенте появились непредвиденные сложности.

— Что значит ты не будешь меня лечить, сопляк?! — орал лежащий на руках своих людей воитель. — У него на лбу выскочила огромная пульсирующая вена. А носильщики чуть ли не падали от сотрясающей реальность жажды крови.

— Я повторяю, — Ордынцев произнес сквозь зубы. — Я не могу вылечить ваши ноги.

— Что за хрень, клянусь жопой твоей распутной мамаши, ты несешь?! — мужчина уставился на Стаса налитыми кровью глазами. — Я видел, как целители спокойно присоединяли отрубленные конечности обратно на место. Поэтому вот я, а вот мои ноги!

Раненный в бешенстве начал размахивать перед Ордынцевым своими ногами. Вот только проблема была в том, что он держал их в своих собственных руках и они были отдельно от остального тела.

Водяное лезвие срубило их четко на уровне коленей.

Чтобы еще лучше выразить свою мысль воитель начал хлопать ступнями своих ног, словно в ладошки, еще сильнее усиливая кошмарный сюрреализм.

— Я бы мог это сделать, — рявкнул доведенн6ый до ручки Стас. Видят боги, творившийся последние часы кошмар доконал даже его. — Вот только где твои колени, а?! Та техника не просто их тебе отрубила, она начисто уничтожила колени! Мне не к чему их крепить!

Стас был полностью прав, сантиметров десять ног воителя просто перестали существовать.

— Так создай! — обезумевший воитель уже окончательно потерял связь с реальностью и, уронив свои отрубленные ноги, резко протянул к шее Стаса покрытые кровью руки. Учитывая же его силу, угроза была нешуточной.

Бах!

Инвалид, вылетев из рук его же людей, покатился, теряя зубы, и по каменному полу.

— А я смотрю ты все веселишься! — Станислав с благодарностью взглянул возникшего в последний момент Джуна. — Эй, ты ноги забыл! — с хриплым смехом высший двумя пинками отправил обрубки к неподвижному калеке.

— Сенсей! — обрадованно воскликнула Мэй, повиснув на шее учителя и уткнувшись лицом в его грудь. — Сенсей, — она всхлипнула, а потом и вовсе разревелась. — Там было так страшно. Хнык. Я столько раз чуть не умерла!

— Ну что ты, что ты, — под удивленным взглядом Стаса Джун мягко похлопал ученицу по спине. — Ты же Сумада, принцесса. Нас таким дерьмом не проймешь. Вытри слезы. Ты сильнее всего этого. — ожидать чего-то столь заботливого от вечно саркастичного и жесткого мужчины было странно. Тем не менее, спустя пару десятков секунд он ее все же отстранил.

Мэй, вытирая слезы, ссутулилась, пустым взглядом смотря на камни стен. Стоявший рядом Эиджи отвернулся, сглотнув тяжелый ком в горле.

«Как бы они не хорохорились, но им не так много лет, чтобы макать их в этот ад. Еще одна причина, почему план Джишина и Кейташи заслуживает любых жертв».

Ордынцев внимательно оглядел сенсея и было видно, что тот, несмотря на то, что не участвовал в бою, выглядел паршиво.

Черные мешки под глазами, бледный цвет лица, прерывистое дыхание и общая сутулость прямо говорили о том, что он не раз оказывался за границей опустошения праны.