Елена Звездная - Город драконов. Книга пятая [СИ]

Но…

— Прежде чем угрожать мне, вспомните кто я, — холодно напомнила главе Вестернадана.

— В отличие от вас, Анабель, я то как раз помню… кто вы, — и теперь угроза разливалась по всему замкнутому пространству, приглушая голубое сияние. — А вам напомнить?

И я внезапно оказалась на руках того, кто магию левитации использовал с не меньшей виртуозностью, чем ментальную. Миг, и обжигающие губы накрывают мои. Жадный, алчный, срывающий стоны поцелуй, и рука, скользнувшая под одежду, чтобы очень органично устроиться там, где уже побывала ранее — на моей груди. Но если я, пытающаяся предотвратить подобный разврат ожидала бесстыжих прикосновений исключительно с бесстыдными намерениями, то я ошиблась. Ему нужна была моя грудь, он наслаждался ощущением интимного прикосновения, но гораздо больше лорду Арнелу была нужна я. И поцелуи стали меняться, стремительно становясь то упоительно нежными, то аморально бесстыдными, то жестокими, то практически невинными, и в какой-то момент он подобрал ключ к моему сердцу, отслеживая именно его удары.

И этим ключом стала нежность.

Беспредельная, упоительная, ласкающая как тёплые волны океана, нежность. Нежность, которой в лорде Арнеле оказалось так много. Мне вдруг показалось, что она была в нём всегда, но дракон, скованный навязанным ему властным и жёстким образом, никогда ранее не давал ей выхода. А сейчас практически выпустил на волю, не видя более смысла скрывать то, что являлось частью его характера, его личности, его отношения ко мне.

И в этой нежности утонули мы оба…

Не ведаю, в какой миг, я закрыла глаза, но мне вовсе не хотелось их открывать более, а Арнел… Нежные прикосновения к губам, щекам, ресницам, контуру лица, и снова сладкий, упоительно нежный поцелуй в губы. И в какой-то миг я поняла что давно обнимаю дракона, а он легко притрагивается к моему телу, то нежно обрисовывая талию, то касаясь спины, то сильнее притягивая к себе, но ничуть и никак не переходя грань, словно чувствуя, насколько она тонкая, насколько острая, и насколько разрушительная для того удивительного чувства, что вдруг возникло между нами. И я испытывала то желание отдаться во власть его нежности, то самозабвенно ответить на поцелуи, от которых все сильнее кружилась голова, а тело наполнялось лёгкостью, то остановить всё это, и вместе с тем, сделать всё что угодно, только бы это никогда не заканчивалось.

— Так значит наркотик? — поинтересовался лорд Арнел, спустя длительное, весьма длительное время.

Минут пять миновало… наверное.

— О, да, и крайне сильный, — слова вырвались сами.

— Надеюсь, вызывающий привыкание? — несколько иронично произнёс дракон.

Я открыла глаза и посмотрела на его лицо — иронии в его собственных глазах не было ни капли. Была нежность. Беспредельная, безграничная нежность, а ещё счастье, и какое-то невероятное восхищение мной.

— Вы так странно на меня смотрите, — была вынуждена признать, ощущая тепло его ладони на моей обнажённой талии.

Он улыбнулся, так необычно, удивительно чувственно, и тихо сказал:

— Моя милая, неустрашимая, упорная и отчаянная мисс Ваерти… я никогда не встречал столь упоительно нежную женщину. Никогда. Дарить любовь и нежность друг другу всю ночь? Всю жизнь считал это бредом. Страсть — вот он двигатель прогресса, и я полагал её и закономерный её финал тем единственным, что происходит между мужчиной и женщиной. Но эти почти четыре часа, миновавшие как несколько минут, напрочь перевернули моё представление о занятии любовью.

Вздрогнув, я стремительно поднялась, впрочем, оставшись на коленях дракона, он попросту не отпустил, достала часы и вздрогнула повторно — мы целовались три часа и сорок пять минут! Почти четыре часа, и будь я проклята — время промчалось как один миг.

— О, Господи! — только и смогла прошептать, чувствуя, как стремительно краснею.

— А вот если спросишь, почему я был вынужден остановиться, хотя, признаюсь, далось мне это весьма не просто, то я отвечу — мы у границ столицы. И на этом этапе полёта я ожидаю некоторых проблем.

— Каких же? — ожидая, что сгорю сейчас со стыда, несколько раздражённо поинтересовалась.

— Сгорательных, — словно поняв, о чём я думаю, сообщил лорд Арнел, прошептав мне это у самого уха.

— Вот только попробуйте начать издеваться надо мной, по поводу произошедшего! — воскликнула я.

И поведение дракона изменилось мгновенно.

Резко ухватив меня за подбородок, он развернул к себе, и прошипел, испепеляя взглядом:

— Анабель, да услышь же ты меня, чёрт возьми! Я всего этого не планировал! Я приказал подготовить экипаж, в котором второе сиденье переделали под пусть узкую, но максимально удобную кровать, чтобы ты, находящаяся на грани из-за трансформации драконов, смогла поспать. Да я вспылил, из-за предложения побыть шафером, да вспылил повторно из-за твоих слов. Но прикоснувшись к тебе, я потерял счёт времени ровно так же, как и ты. Так что можешь начинать издеваться надо мной по данному поводу, я разрешаю!

И ссадив меня на сиденье, потянулся в ящик, обнаружившийся под импровизированным столом, чтобы достать оттуда тёплый меховой плед.

Плед был протянут мне, со словами:

— Закутайся. Как можно плотнее.

— Может мне стоит переодеться? — спросила, испытывая весьма сомнительные эмоции — чувство вины и чувство обиды одновременно.

— Нет, не стоит, я буду держать тебя на руках.

Даже не глядя в мою сторону, ответил Арнел.

Что ж, поднявшись, я для начала оттянула ночную рубашку на приличествующее ей место, затем посильнее завернувшись в тёплый халат, крепко затянула пояс. И лишь после, накинув плед, который как оказалось был с капюшоном, вновь села на сиденье, причём то самое, которое, было кроватью.

Дракон всё так же смотрел в сторону. На его лице читался нескрываемый гнев. И весь этот гнев, Арнел выплеснул в одной едкой фразе:

— Анабель, вы хоть когда-нибудь, перестанете считать меня врагом?

И вот после этого Арнел посмотрел на меня. Глаза в глаза.

И от нежности не осталось и следа.

Впрочем, как и у меня.

— Лорд Арнел, — я выпрямила спину, вскинула подбородок и ответила ему тем же гневом, коим он столь щедро одарил меня. — А теперь, когда вы вот так смотрите в мои глаза, считая себя правым во всём, ответьте мне, о, непоколебимый праведник, что вы сказали моей матери?

И Арнел глаза закрыл. Несколько секунд он дышал, определённо пытаясь прийти в себя, затем задал мне всего один вопрос:

— Как вы узнали?

Ни извинений, ни стыда, ни раскаяния. Одно лишь: «Как вы узнали?».

— И это всё, что вас интересует? — холодно спросила я.

Дракон молча посмотрел на меня и более взгляда уже не отводил.