Андрей Канарейкин - Первые шаги за гранью

Гном оказался братом владельца таверны и имел ключи от всех помещений. Он вызвался поискать подходящую для Вики одежду, сказав, что в кладовых при желании можно найти практически любой предмет. Виктория последовала за троицей обратно в здание таверны, а потом в кладовые, вместе с гномом.

Первый подходящий Вике по фигуре и росту предмет — простенькое на вид чёрно-белое платье — гном нашёл через минуту. Но только на этом он не стал останавливаться, сказав: «будет невежливо не дать красавице выбор.» Ещё через полчаса перед Викторией валялась целая куча различной одежды: нижнее бельё, платья, брюки, юбки, футболки, блузы, халаты, плащи, куртки, головные уборы, чулки, носки и обувь. Кое-что было маловато, кое-что великовато, но в целом носить можно было всё.

Чисто из любопытства, Виктория не одевалась. Учитывая, какими взглядами на неё пялились дружки гнома, девушке было крайне любопытно, когда они потеряют самообладание. Она меряла одежду, как того требовал гном, а потом раздевалась и кидала подходящие вещи в кучу. Вот только дальше взглядов дело не шло. У мужчин даже стояков не было! Викторию это удивляло. И злило. Поэтому она после каждой примерки снова раздевалась, с каждым разом всё эротичнее и эротичнее. Эффекта не было.

Неподходящие исчезали в недрах кладовой, где копошился гном. Содержимое этого помещения оставалось для Виктории загадкой, всё что удалось узнать даже истинным зрением — Системные данные. Сводившиеся к тому, что закрытая кладовка, расположенная рядом с той, где Виктория любовалась в зеркало — это особая Системная локация, в которую нет доступа без ключа.

В конце концов гном решил, что хватит. Он великодушно заявил, что отдаёт Виктории всю кучу одежды. Когда эльфийка отправила большую часть в инвентарь (со стороны это выглядело так, как будто предметы просто растворились в воздухе), гном хмыкнул:

— Пространственный маг, редкая птица в нашей глуши.

Поймав удивлённый взгляд Виктории, он гордо добавил:

— Ну мы хоть и провинциалы, но всё ж не конченные невежды. В отличие от…

После этого гном ударился в жаркий монолог о проклятом Эплоне и его мерзких варварских жителях. В этот раз Виктория даже слушала. По словам гнома, встреченным его друзьями с крайней степенью одобрения, в Эплоне образованнее самого тёмного Адрадского деревенщины были разве что король и наследный принц.

В итоге Виктория всё-таки оделась — сменила тапочки на нормальные ботинки, надела простенькое бельё, облегающие брюки и мешковатую толстовку с надписью «АДРАД» на спине. Затем покинула таверну, поблагодарив мужчин за помощь. Поблагодарив исключительно словами — гном не только не попросил «достойной оплаты», но и вместе с остальными проигнорировал все намёки и заигрывания эльфийки.

Для обитателей «отражения Похоти» они какие-то слишком целомудренные.

«У них даже эрекции не было, а я так крутилась, так вертелась!» — раздосадовано подумала Виктория.

Может здесь они геи?

«Ну нет, слюни они на меня пускали,» — ответила девушка.

Тогда загадка.

— Однозначно, — пробормотала Виктория, — Но сильнее всего меня смущает даже не это.

А что?

«Они обмолвились о том, как меня притащили в посёлок. История нашего прибытия похоже та же, что и в прошлый раз. И этих троих совершенно не смущает то, что по идее я тогда была не эльфийкой, а кошкодевкой,» — подумала Вика.

Может они просто не в курсе. Ну притащили кого-то и оставили дрыхнуть в таверне. Мне кажется, тут ты уже начинаешь себя накручивать.

«Возможно, но теперь меня гложет мысль — смена расы меняет моё тело, или просто смещает сознание в то отражение, где я всегда была ну скажем высшей эльфийкой?»

Так ты додумаешься до того, что всё в принципе является просто комбинациями элементарных частиц, времени не существует, а твоё сознание просто скользит между различными состояниями материи, в каждый отдельный момент воспринимая новую застывшую Вселенную, являющуюся частью мультиверсума, в котором всё уже произошло ведь он и есть всё возможное. А теперь я, пожалуй, займусь распределением свободного опыта, потому что мне самой стало нехорошо от того, что я только что высказала.

«Я спишу твои глупости на отсутствие истинного зрения,» — ответила Вика.

Сказала ненормальная, бредящая про спектры, отражения и мировые якоря.

Виктория отправилась по дороге прочь из посёлка Тэннард. Её интересовал местный «данж», или Системное место. Потеряться или заблудиться было невозможно — на указатели тут не скупились.

Тёплая, но не жаркая погода, зелёная трава, и череда заросших чем попало полей, холмов и небольших рощиц. Местность в окрестностях Тэнлу, на границе Адрада и Эплона, ничем не отличалась от прошлого отражения Йон-Рунака. Хотя, наверное, теперь уже позапрошлого.

Вопрос «почему поля не засеяны ничем полезным» остался не высказанным — Викторию это не интересовало, а Ника рылась в Системном интерфейсе.

По пути Виктории встретилось несколько групп местных жителей, возвращавшихся в посёлок. И почти в каждой находились те, кто пытался эльфийку отговорить. Мол уже за полдень, нечего туда соваться. Одной, да ещё и с таким низким уровнем!

Виктория нагло врала, что собирается только посмотреть, или что собирается встретить друзей, которые как раз должны скоро вернуться. Проверка навыка каждый раз срабатывала. У отговоривших Вику доброжелателей наоборот были сплошные провалы, причём автоматические, без всяких бросков незримого двадцатигранника. Причина — охренительно высокая базовая сложность переубеждения Виктории. Этот параметр равнялся аж 999, что окончательно убедило эльфийку — базовая сложность проверок убеждения зависит от личного отношения к вопросу, уверенности человека в собственной правоте. В интерфейсе таких параметров естественно нигде не было, но Виктория думала, что у Системы в базе данных есть числовые эквиваленты на любой случай.

Спустя пятьдесят минут ходьбы, Виктория оказалась у места назначения. «Данж» узнавался сразу, даже без Системной подсказки. Неподалёку от дороги находилось нечто, выглядевшее как большой пространственный разлом. Изогнутая чёрная линия была около сорока метров длиной. Она висела над землёй на высоте полутора метров в самой низкой точке, и трёх в самой высокой. Трещина излучала тёмно-фиолетовый свет, не покидавший невидимую границу. Это напоминало полупрозрачный кокон. Под разломом не росла трава, не росло вообще ничего — на расстоянии пяти метров от трещины земля была полностью голой, сухой и потрескавшейся. А сразу после невидимой границы спокойно себе росли густая зелёная трава и цветы.