Вел Павлов - Эрсус. Преддверие [СИ]

— В прошлый раз причина была, — я решил пойти ва-банк, ссылаясь на историю старика. — А сейчас ее нет, да и убивать, не разобравшись, не мой стиль. Хотя не скрою, обидно, и убить стоило.

«Хоть я и не убивал никогда, но чувствую что придется».

— О да, припоминаю что-то! — кивнул Бахус. — Учитель мой еще рассказывал, что причиной всему женщина оказалась. Твои, тогда знатно разошлись, повсюду кровь рекой была, жаль что женщину так и не нашли, и вернулись ни с чем, — горестно вздохнул старик. — А ты ничего так, с тобой можно дело иметь! Это ведь я тебя исцелял, и раны у тебя не обычные, я прав? — лукаво ухмыльнулся дедок.

И куда только подевался добродушный старичок?

— Полностью правы, перед попаданием в «мерцающий», я сражался, — не стал я отрицать, редактируя свою историю на ходу.

— Знатно тебя потрепали! И как только жив остался? Древняя магия, судя по ранам? — старик подполз ближе, вглядываясь в меня.

«Гляди, какой любопытный!»

— Вы ведь и сами догадались, зачем спрашиваете?

«Так я и сам не знаю, какая она эта древняя магия, но пофиг, надеюсь проканает».

— Она родная, уж на раны я насмотрелся. Но как у тебя еще не видал. А вот подобных, достаточно насмотрелся. И жив ведь! — недоверчиво уставился на меня старик.

— Повезло просто. Да и сами лечили, видели, какой был. Краше на смертном одре выглядят.

— Повезло, говоришь….Кому именно повезло? — с недоверием протянул старик. — И сколько их было, если не секрет?

Если не считать первые десять, с которыми я хоть и справился, но с трудом, то по итогу, люлей я получил, лишь от двоих. А дедок что-то стал меня раздражать, больно умный.

— Двое всего, — горестный вздох.

— Дрался с двумя обладателями древней магии и победил? — резко выкрикнула до сих пор немая Масти.

— Скажем так, у нас ничья, а повезло, думаю все же мне, я ведь жив остался.

— Это что значит, те сдохли? А сам угодил в мерцающий? Парень да ты откуда вылез?… Ах, точно, северянин ведь, — присвистнул старик, понятливо.

«История шита белыми нитками, но что поделать».

— Врешь, точно врешь! — не согласилась Масти, глядя с презрением. — Не может такого быть. Чтобы обычный воин и одолел двух владельцев древней магии, какой у тебя ранг кстати? — девчонка начала закипать, выплевывая слова.

Это что её так покоробило? А Бахус знатно так удивил.

— Знай свое место мокрощелка. И помни, с кем говоришь, идиотка. Хочешь, чтобы сюда не один, а целая орава его родичей заявилась? — рявкнул старик. — Что ты знаешь о нем, а? Чего молчишь? То, то и оно! Что ни хрена ты не знаешь! А я видел его ранения! Так вот, девочка, с такими ранами не живут. От древней магии умирают сразу. Так что не испытывай судьбу, — зло выдал старик, чем даже меня поверг в шок.

Я не ожидал, что Бахус так рьяно станет меня защищать перед своими коллегами и работодателем, он скорее тут в роли наемного рабочего, это я уловил сразу. Называется это так: «Наше дело маленькое, лечим, да и только».

А вот девчонка та совсем поникла, и присела на задницу, в прямом смысле этого слова. Даже отвернула голову в сторону, чтобы не видеть, как ее отчитывает старик. Неужели он тут и авторитет местный? Или у них вражда? Ладно, разберемся, где наша не пропадала.

— Ничего, Бахус, вот прибудем в Летэс, я посмотрю, как ты запоёшь. Стоит узнать моей матери, как ты себя ведешь по отношению к аристократам семьи Раудона, то сдохнешь! — вдруг выпалила девица, яростно взирая на старичка.

А искры летели уже во все стороны, в прямом смысле.

— Да чихал я с арены Летэса на твою мать и всех Раудона. Вы не пуп Илларана, а всего лишь занюханное баронство, по размерам может и графство. Есть разумные и посерьезней, — хохотнул Бахус, потягивая вино.

Видимо он, не особо боялся семейки Масти. И её угроз.

— Хватит уже, — резко запищал свин, хлопнув по подносу трубкой от кальяна, от чего раздался протяжный звук. — Я знаю, что ваши семье враждовали, хрен знает, сколько лет назад. И я устал от ваших склок. Это будете выяснять потом наедине, но не здесь. До конца пути я ваш работодатель, так что держите себя в руках при остальных.

Я честно выпал в осадок, какая экспрессия. Жаль, нельзя похлопать. Как понял, старик с этой девчонкой собачатся, стоит им увидеть друг друга. И чужое общество им вовсе не помеха.

— Мне если честно, без разницы, уважаемый Хаддад. Пусть продолжают, — на полном серьезе сказал я, скрывая улыбку за отрешенность.

Все трое разом посмурнели, сверля глазами друг друга.

— Я прошу прощения, дорогой друг, за данную сцену, — повинился старик на полном серьезе. — Старые склоки, её мать моя давняя головная боль, а эта точь-в-точь, как и она.

— Я также сожалею, что вам пришлось видеть меня в столь не подобающем свете, эс Белов, а также хочу сразу же пригласить вас в наше баронство, в знак моих добрых намерений и извинений.

Я даже опешил, вот так сразу и в гости. Как интересно получается.

— Ага! Удачи девочка, — буркнул старик. — Мечтай дальше.

— Прошу меня простить, эсса Раудона. Вынужден отклонить столь щедрое предложение, сами видите в каком положении я сейчас нахожусь, — указывая на себя и свой вид. — Но в любом случае буду об этом помнить. И если будет время, обязательно заскочу погостить.

— Этого достаточно, Пал, — прощебетала довольно девица, а старик скривился.

— Так я полагаю все решили свои разногласия? — поинтересовался я.

Подтверждающие кивки от девчонки и старика. А я даже выдохнул, моя тушка, вроде как отошла на второй план, как и моя история.

— В таком случае, кто ставил клеймо? — и двумя пальцами похлопал по шее. — И кто будет его снимать? Особой радости от него я не испытываю, стоит мне его снять и думаю более вы меня не увидите. Я мог бы и сам, но это лишь на родине получится, — между делом напомнил, откуда я «родом». — Сейчас возится с ним, нет желания, особого дискомфорта оно не приносит, но… вот эстетическая часть вопроса, оставляет желать лучшего, — я осмотрел каждого по отдельности.

Соврал, конечно, что не действует, действует и еще как, только под третью мощи справляюсь. А пройдет пара часов, так даже и не знаю, что будет. Хоть и пустыня, но нужно валить. Либо как-то дать понять, чтобы меня лишний раз не трогали, проколюсь и крышка.

— Давайте! — вновь заржал старик. — Объясните северянину. Кто теперь оправдываться будет?

А вот толстяк и серолицый разом побледнели, посматривая друг на друга. И мне это не понравилось.

«Неужели настолько меня опасаются, или «моих» родичей?»

— Понимаете, Пал. Клеймо ставил я, но его не снять, — заблеял Хольд, но сразу же, решил оправдаться, увидев мое выражение лица, хмурое, напускное. — Здесь в этих условиях не снять. А вот по прибытию в Летэс, то там без проблем, — с опаской поглядывая на меня, закончил тот.