Тальяна Орлова - Академия нечисти: пленных не берем [СИ]

– Размечталась, – протянула эльфийка. – Сама справляйся – ручками. Какого бы беса нам тебе помогать?

Я бросила на нее веселый взгляд. Сама-то она чем друзьям помогает? Создает красивую праздничную атмосферу? Но ее товарищи будто даже не обижались или по какой-то неведомой причине соглашались, что не эльфийское это дело – ноготки работой портить. Спорить я тоже не видела смысла: заслужила – надо мыть, а вот такие магические фокусы буду устраивать тогда, когда им обучусь. Запустила теплую воду в крайней мойке, принялась за дело. Они тоже вернулись к своему, но, само собой, оставить меня в покое не могли.

– То есть твои друзья тебя в беде бросили? – поинтересовалась со спины Нилла.

– Нет. Я им не сообщила, – я пожала плечами. – Просто размер беды я даже под лупой не рассмотрела. Подумаешь – посуду помыть. Первый раз в жизни, что ли?

– То есть ты из бедняков, раз к черной работе привыкла?

Последний вопрос Ниллы немного удивил, поскольку прозвучал вообще без высокомерия, а с чистым интересом. В академии вообще по богатству людей делить не принято, да и сами они на моих глазах такую же работу делают и не считают ее зазорной. А среди них точно очень родовитые водятся. Потому спрашивала она точно не в желании насмехаться над нищетой – это другой случай. Именно по этой причине я ответила честно:

– Вообще-то, нет, моя семья считалась зажиточной. Мой отец был Первым Крылом – по-вашему, что-то типа губернатора или правителя отдаленной территории. А война из всех зажиточных сделала бедноту, из богатых – зажиточных, а из нищих – лесных разбойников.

– А кто вам виноват? – продолжила девушка-оборотень с нажимом. – Это вы нарушили мирный договор!

– Не мы, а бывший халиф, – поправила я. – Он был одержим идеей поднять Оланир за счет разрушения изнутри могущественного соседа. Нам же пришлось просто защищать свои дома, а там уже не до разбирательств, кто это начал.

Мой ответ ее непонятным образом устроил, однако Нилла зацепилось за другое:

– Ты сказала, что отец был – он погиб на войне? Я слышала про птичьи кланы – некоторые из них представляли серьезную угрозу для наших. Что же ты делаешь тут, оланирская шпионка?

Я с трудом не обернулась, не посмотрела на нее, остальные тоже притихли, ожидая моей реакции. И я понимала, зачем об этом спрашивают – пытаются выяснить, как много ненависти я привезла с собой из халифата. Подумала немного и ответила честно:

– Нет. Он умер, предотвращая природный катаклизм, в десятке дней пути от ваших армий.

Не стала добавлять еще немного правды: а до этого убил огромное количество ваших солдат. Воронова стая всего несколькими десятками своих останавливала целые отряды захватчиков – те даже к преддверию скал не добрались, не то чтобы войти в наши дома. И в действии моей родни не было ни капли политики. Но именно они и повернули всю политику вспять. Генералы поняли, что победоносное наступление будет спотыкаться о такие пороги – возможно, преодолимые, но ценой тысяч жертв своих же вояк. То есть весь Оланир захватить не выйдет, как они раньше собирались. Можно сравнять города с землей, можно испепелить весь центр страны, но по окраинам останутся Вороны или подобные им, которые на своей земле или в своем небе за каждую собственную жизнь заберут сотню вражеских. И хуже всего, что тем отсталым людям, способным выживать даже на голых камнях, плевать и на халифа, и на богатства, и на национальные интересы. Вот так одна из трех сторон, вообще меньше всего заинтересованная в переговорах, заставила остальные стороны начать дипломатические беседы. Халифа казнили – империя потребовала лишь этой жертвы, оставили у власти Совет Знающих, подписали новые мирные договоры и убрались восвояси. Собственно, с этого момента халифат официально больше так не называется, но нам-то с гор такие новости слышать непривычно, потому мы все еще говорим по старинке. Война закончилась нашим проигрышем – это факт, но и империя вряд ли может заявить, что она закончилась ее победой. Именно поэтому неприязнь будет сохраняться еще поколениями, ведь каждый помнит, сколько людей погибло, по сути, ни за что, за какой-то промежуточный результат «ни нашим ни вашим».

Тишину нарушил Вайд, заявив неожиданно добродушно:

– Ничего себе, так ты дочка губернатора? У меня папанька всю жизнь мостовые укладывал, я кое-как перед академией грамоту осилил, чтобы сюда приняли. Потому шевелитесь, белоручки благородные, мне еще к контрольной готовиться – я сегодня завалил. Лоран, тебе тоже! Специально для нас двоих преподавательница решила устроить пересдачу. Так что зря твой оланирский червяк тебя вытаскивал.

Губернатор – громко сказано, но я пояснять больше не стала. Они справились со своими остатками довольно быстро, а мне еще предстояло торчать здесь не меньше получаса. Вот только компания почему-то расходиться не спешила, наслаждаясь наблюдениями за мной. Лоран вообще решил подлить масла – подошел со спины, протянул руки вперед под моими и тоже ухватил грязную тарелку. Я от близости покривилась, но он опередил протест:

– Я просто помогаю, Синица. Смотри, как в четыре руки здорово получается. Да не мотай ты головой, мне же не видно! О, кстати об этом, я все еще не ослеп.

– Если не отойдешь, то сделаю, – пообещала я. – На этот раз с помощью вилки, а не булыжника.

Но он, наоборот, нагло прижался к моей спине, а голову вообще мне на плечо водрузил. Я содрогнулась. Оттолкнуть его могла запросто, попутно еще и обе руки переломать, но демонстрировать такое неприятным людям не хотелось, и так меня в шпионаже постоянно подозревают, даже друзья на эту тему подшучивают.

– Аккуратнее, Лоран! – рассмеялась Элонесса. – Еще увидит кто-нибудь, неправильные выводы сделает. И женят тебя на оланирке – в качестве акта дружбы народов.

– Это будет самый страстный и самый короткий брак в истории, – продолжил Лоран издевательства. – Она убьет меня через секунду после венчания. А потом до конца жизни будет рыдать над моим телом и умолять, чтобы воскрес. Если воскресну – снова убьет, даже не сомневаюсь. Кстати говоря, Синица, я могу и мертвым полежать, если тебе так приятнее со мной общаться. Эй, мой тарелку тщательнее, иначе нам всем завтра прилетит!

Терпеть его прикосновения я точно обязана не была. Потому приподняла руку, стряхнула пену, а заодно и пустила воздушную плеть назад, метясь ему под колени. Не промахнулась, раз парень вскрикнул и рухнул вниз. Констатировала уверенно:

– Лежать тебе действительно идет.

Я приготовилась отразить какую-нибудь атаку Вайда или даже пинок от Ниллы – не допустят же они, чтобы я над их товарищем так запросто насмехалась. Но их прервали новые голоса: