Роберт Сальваторе - Время не властно

– Ее в любом случае не будут здесь обсуждать.

– Разве мы сейчас не говорим о ней?

– Лишь потому, что за воина было заплачено целое состояние… причем за живого.

Джарлакс пожал плечами. Болтовня мага его мало интересовала.

– Значит, отдавай мне это самое состояние, и я отправлюсь выполнять свою работу. Если ты задержишь меня еще на несколько минут, сам будешь рассказывать Матери Зирит о том, что нужного ей воина прикончили, пока ты спорил с Джарлаксом о цене.

Хорроодиссомот услышал, как где-то в темноте у него за спиной щелкнула дюжина арбалетов, кто-то прошептал магическое слово, активирующее волшебный посох, и начал нараспев произносить молитву богине.

Джарлакс с невозмутимым видом стоял перед Ксорларрином, протянув руку.

И Хорроодиссомот вынужден был отдать наемнику мешок с ценностями.

– Прошу тебя, напомни Матери Зирит, что все пленники, которых я живыми заберу из этой схватки, принадлежат мне по закону и с разрешения твоей госпожи и ее союзниц в Правящем Совете. Таковы условия нашей сделки; именно воинов я сильнее всего желаю заполучить в обмен на свои услуги.

– Неужели ты собираешь армию, Джарлакс? – осведомился маг. – Армию бездомных отщепенцев? Знаешь ли, мужчине подобное предприятие может грозить гибелью.

– Оно может грозить гибелью множеству дроу, – отрезал Джарлакс. – Гораздо большему количеству, чем ты в состоянии себе представить.

Чародей пренебрежительно фыркнул.

– Тебе лучше поторопиться, Джарлакс, потому что Дом Тр’арах выступает сегодня ночью.

– Откуда тебе это известно?

Маг рассмеялся, щелкнул пальцами и исчез.

Джарлакс прикрыл один глаз и оглядел переулок при помощи другого глаза, защищенного чудесной черной повязкой; таким образом он смог убедиться в том, что Хорроодиссомот действительно ушел.

Молодой наемник с облегчением вздохнул и стукнул кончиками пальцев по пряжке пояса, которая издавала щелканье, подобное щелчкам арбалетного механизма, и прочие звуки, создававшие иллюзию присутствия вооруженного отряда. Затем запихал мешок с золотом и драгоценностями в небольшой кошель, висевший у него на поясе: кошель этот выглядел небольшим, но на самом деле вполне мог вместить сокровищницу какого-нибудь дракона.

Теперь Джарлаксу оставалось лишь сообразить, как, во имя Девяти Кругов Ада, вытащить могучего молодого воина из грядущей битвы между Домами, не лишившись при этом половины своей немногочисленной шайки наемников. Или собственной головы.

– Это преувеличение, – заверил Дювон Тр’арах свою мать и госпожу, Мать Хаузз. – Я обучался вместе с ним в Академии. Да, он хорошо владеет клинками, но сравнивать этого выскочку с великими мастерами оружия – немыслимая глупость.

– Ходят слухи, что даже Утегентель Армго не желает иметь дело с гордостью Дома Симфрэй, – вмешалась Донджелина, старшая дочь и жрица их скромного Дома. Недавно ей исполнилось сто лет, и всем стало ясно, что ей никогда не добиться титула верховной жрицы. Правда, у нее еще оставался шанс сделаться главой Дома.

Дювон презрительно хмыкнул:

– Естественно, Утегентель не станет тратить свое время на это существо. Зачем ему это? Что даст ему такая победа?

– Может быть, упрочит его репутацию?

– Могучий Утегентель убивал в одиночку по дюжине воинов дроу. Репутация? – Аристократ презрительно покачал головой, услышав идиотское предположение сестры. – Даже согласившись сражаться с этим жалким отродьем Симфрэй, Утегентель нанесет вред своей репутации.

– Помолчи, сын, – приказала Мать Хаузз. – Всем известно, что он блестящий воин, и при чем здесь твои воспоминания об учебе в Мили-Магтир? Интересно, как ты можешь быть настолько уверен в своих суждениях спустя десятки лет? Кстати, почему тебе так не терпится вступить в эту схватку?

– Ради славы Дома Тр’арах! – без колебаний воскликнул молодой воин. – Уверяю тебя, Мать: если бы мастером оружия Дома Симфрэй служил Утегентель Армго или Дантраг Бэнр, если уж на то пошло, я умолял бы тебя отказаться от войны. Но из-за этого жалкого выскочки? Нет. Я убью его собственными руками.

– Ты там поосторожнее, братишка, – снисходительно усмехнулась Донджелина.

– Я видел его в поединке. Я знаю, как его одолеть.

Донджелина закатила глаза к потолку, но отвернулась к матери. Никто из присутствующих не желал продолжать бессмысленный спор. Женщины знали: если Дювон из-за своей глупой самонадеянности погибнет во время нападения на Дом Симфрэй, это будет неприятно, но не более того. У Матери Хаузз имелись свои далеко идущие планы. Она собиралась заключить важные союзы после того, как Дом Тр’арах докажет в этой битве свою состоятельность, и хвастливые речи сына не слишком интересовали ее.

Она была уверена: пройдет еще каких-нибудь пятьдесят лет, и Дом Тр’арах займет достойное положение среди высокопоставленных семей Мензоберранзана. Пусть самой Матери Хаузз не суждено заседать в Правящем Совете, но она сделает все возможное, чтобы обеспечить своей дочери Донджелине место за столом в виде паука.

– Маги готовы? – поинтересовалась Мать Хаузз. – Те, которых мы наняли, чтобы начать обстрел, не подведут нас?

– Услуги магов из Дома Ксорларрин обошлись нам недешево, но всем известно, что они стоят каждой потраченной золотой монеты, – ответила Донджелина. Ее переполняла гордость, когда она говорила о сделке с могущественным Четвертым Домом, которую заключила сама, лично. Она, простая жрица, никому не известная Донджелина Тр’арах, стояла перед троном Матери Зирит, говорила с этой влиятельной и грозной женщиной, требовала ее внимания.

– А твои жрицы?

– Мы зальем их огнем! – уверяла Донджелина мать. – Мы заморозим их так, что они прирастут к месту, будут парализованы, не сумеют обороняться, когда воины Дювона набросятся на них.

– Это следует проделать очень быстро, – уже в который раз повторила Мать Хаузз. – Мы должны напасть совершенно неожиданно и мгновенно обезвредить противника.

– Тебе нужно лишь назначить время, госпожа, – встрял Дювон.

– Она только что назначила его, глупец, – бросила Донджелина, и Дювон в недоумении покосился на нее.

– Чародеи-Ксорларрины заняли позиции, – продолжала жрица.

– Мне ничего не сказали.

– Ты мужчина. Тебе все сказали сейчас, – фыркнула Донджелина.

Мать Хаузз на своем троне расхохоталась и знаком велела им приступить к действию.

Воины и жрицы покинули стены особняка Тр’арах и двинулись по темным улицам, освещенным лишь магическими огоньками низших Домов, расположенных в этом небогатом районе Мензоберранзана.

Они передвигались в полной тишине, если не считать шепота наблюдателей, которые передавали другим известие о том, что один из Домов дроу отправился на войну.