Дмитрий Ра - Имбанутый. Том 4 [СИ]

Когда солнце стало невыносимо палящим, а я почувствовал себя яйцом не то что вареным, а кисельно-ущемленным в достоинстве желтком, мы стали сооружать тканевые навесы и заготавливать куски льда. Астария расщедрилась, выжимая из себя килотонны маны. Кстати, я очень удивился, что вода, сделанная из магии, очень хреново утоляет жажду.

— А почему так?

Ответила Катарсия:

— Природная материя и материя, сотканная магией, отличаются. Вот так.

— Так мы же сосали… — настаивал я.

Несколько подозрительных взглядов уставились на меня.

— Сосульки, — кивнул я в сторону Астарии. — Давайте побыстрее, у меня уже кожа плавится.

— Ты вампир, Трайл. Вода тебе не нужна. Ты даже не почувствовал. А вот мы — да. Холодно, приятно, чувствуется вода, но она не утоляла.

— Вообще странно.

— Любое заклинание распадается со временем на ауру. Можно укрепить природную землю аурой и создать фамильяра, но рано или поздно аура ослабнет, и земля сыпется. Можно создать воду или лед из воздуха, используя ауру, но всё рано или поздно придет к своему естественному началу. Никто не в состоянии ауру превратить в природную материю. Магия временна, но разрушительна.

— Век живи — век учись.

— Это самые основы.

— Месяц живи — месяц учись.

— Даже дети знают.

— Ну харэ, а…

К нам подошла Кая.

— Трайл. С Гуроном что-то не то. Раны все зажили, но у него сильный жар.

Послышался возмущенный голос гнома:

— Да все со мной нормаль, молотом вас! Кая, я же просил не говорить!

Я подошел ближе к раскрасневшемуся Гурону. Слишком раскрасневшемуся даже для пустыни. Дриайя бегала вокруг него и не могла найти себе место.

— Ты чего? — спросил я. — Заболел?

— Да все нормально! Ни один жар еще не погубил гном…м…м…а….

И свалился.

— Катя! Бегом сюда!

Я пощупал лоб бородача. Хера се. Да у него, наверное, под сорок.

— Что с ним? — спросил я подоспевшую эльфийку.

Та переадресовала вопрос Кае:

— Ты же вылечила его?

— Да! Полностью! Я не знаю, что случилось! Там был небольшой синяк и всего-то.

Катарсия стала обследовать гнома. Сунула руки ему под одежду. Повыдергивала волосы из бороды, открыла рот и сунула туда два пальца. Даже обнюхала. Задержала взгляд на странном покраснении, пощупала.

— Понятно.

— Что понятно? — паниковала Дриайя. — Что? Что?

— Вампирская голова его укусила. Во время игры в фотбул.

— Футбол, — поправил я.

— Точно…

— Прощай, гном, — подошел к нам Эхзолл. — Вампир, я же могу его препарировать?

Катя кивнула:

— Я бы посмотрела.

Дриайя запаниковала:

— О нет! Нет-нет-нет! Гуро! Мой милый Гуро! Трайл! Братик! Прошу! Сделай что-нибудь! Пересели его! Он же умирает…

Я покачал головой:

— Не совсем. Он превращается в упыря. Только медленно. Наверное из-за того, что не умер сразу. Черт…

— О, Ашхая, мать моя! Прошу! Нет! Только не это!

Гномиха расплакалась, вцепилась в воротник своего любимого.

Я завертел головой. Со всех сторон песок, а раскаленное солнце прижигало сильнее и сильнее. На бледной вампирской коже уже проступали волдыри. Если идти назад — это два дня быстрым шагом. Вперед — шесть. Гном не дотянет. Да я и не смогу.

— Кто-нибудь знает, здесь есть какие-нибудь поселения? Сойдут даже сатиры и на крайняк гоблины. Но не тупее.

Ответил Леголас, с жалостью смотревший на гнома:

— Нет, господин Трайл. Мы одни на многие дни во все стороны.

— Гадство.

— Возьми мое тело! — кричала Дриайя. — Я согласна с ним поменяться!

— Чтобы потом мне Гурон воткнул кинжал в брюхо? Нет, Дри, так не годится. Что там с башкой? Она выздоровела?

Йолопуки открыл коробку, сунул туда руку, вытащил глазное яблоко под мерзкий звук «чмок».

— Вот такая штука отрасла. Остальное Йолоупуке не понимает.

— Нахуя ты ее отодрал?!

— Чтобы показать.

— Твою троллиху! Он теперь еще дольше будет куски свои отращивать. Я помню, как долго меня восстанавливало. Так-с. Времени у нас мало. У кого есть что пожрать белкового! Киньте в коробку!

Катарсия многозначительно посмотрела на меня:

— Отрежь свою руку и закинь ему.

Я захлопал глазами. Это было настолько логичным и до тошноты очевидным вариантом, что я не сразу сообразил, как возразить.

— Не… — неосознанно передразнил я Ашу. — Пусть Аша своей крови брызнет…

— Не.

— Это не аргумент!

— Не.

Встряла Катарсия:

— Ее кровь слишком насыщена магией. Даже капля может оказаться лишней.

— Я не буду отрезать себе руку! Да и как я понял, вампиры не жрут друг друга. Там какое-то… несварение.

— Я дам! — отозвалась Дриайя.

— Она даст! — подхватил я.

И вот коробка с мясом лежит на песке, а Дриайя, как и положено брутальному фэнтези существу, легко вспорола себе ладонь кинжалом. Кровь брызнула, обильно потекла на «мяч». Кусок мяса забулькал, зашевелился, жадно всасывая в себя угощение. Мерзкое месиво стало приобретать знакомые очертания, когда уже Дриайя еле стояла на ногах и вся побледнела. Кая остановила ее и залечила глубокий порез.

Солнце нещадно палило. Мы наконец-то воздвигли навесы из дерьма и палок и разбрелись в тенек, обнимаясь с кусками льда, обернутыми в тряпицы. К сожалению, таяли они слишком быстро.

Я, Кая, Катя, Аша и Гурон с Дриайей уместились в одном навесе, наблюдая за быстрой регенерацией головы. Кости появлялись из ниоткуда, формируя череп. Мясо складывалось в идеальные мышцы и жилы, а мозг вырос сам из себя. Формировался он довольно лениво. Видимо футбол его знатно потрепал.

— Интересно… — восторгалась Катя.

Кая морщила носик. А я пытался выбросить из головы все естественные науки, повторяя в голове мантру «Магия — это норма».

Когда мяч стал похож на голову и сформировались губы, башка прокряхтела:

— Бух… ху… мда… мжа…

— Во плющит, — покивал я.

Катарсия:

— Умственное вещество еще не восстановилось.

— Ну, давайте подождем. Аша, убери свои отростки. Ого, сколько перьев. Ты летать еще не пыталась?

— Не.

— Попробуй. Мне кажется, ты уже можешь.

— Да-а-а?

— Ага. Так, ладно. Давайте еще подождем.

Не знаю сколько времени прошло, но я постоянно хлопал по шаловливым ручкам Кати, намеревавшимся вмешаться в процесс регенерации вампирских клеток.

Кстати, не знаю почему, но белоснежные пальчики Катарсии, ковыряющиеся в мясистом нечто с чмокающими звуками заставили мой хер реагировать. Воу-воу, полегче с фантазиями. Так скоро и до извращенств дойдем. Знаем-знаем. Сначала ты трахаешь сестренку, потом радуешься групповухам и «сажанием орчих на лица мужиков», а дальше лоли, трупаки, золотой дождь, копрофилия, некрофилия… Кстати, кто-нибудь трахался с упырем? Это же зомби. Ну, то есть мертвые. Но если упырь свежий, то считается ли это некрофилией? Это ведь идеально. Можно вытворять с женщиной что угодно и никто… никто ничего не узнает…