Владимир Мясоедов - Яд цивилизации [СИ]

— Да все равно бред, — упорно стоял на своем Дорожин. — Вспомни, как выглядели статуи перед входом. Так и хочется этих баб полапать, даром что они каменные! Ну одна, ну две красотки еще могли бы среди пропавших найтись…А остальные? Ты думаешь, какая-нибудь Марфа — жена корабельного плотника, которой годочков сильно за пятьдесят, будет после сеанса гляделок с медузой выглядеть в три раза моложе и заодно сбросит лишних сорок килограмм?

— Перед входом, скорее всего, обычные статуи. Было бы глупо окаменевших людей выставлять на всеобщее обозрение, вдруг найдется спец именно по превращению в камень…Не только ведь медузы таким балуются, Хозяйка Медной Горы тоже подобную магию любит, а служанок у неё много. — Призадумался Олег, мысленно просчитывая варианты. — Но если есть статуи, то должна быть и мастерская, где делают новые вместо разбитых какими-нибудь пьяными посетителями. Там вполне могут стоять и дети, и старухи, и просто замученные жизнью обыватели…Вот захотелось скульптору изваять нечто такое, повседневное. А потом домой отправить, чтобы место от хлама освободить и поставить в сад на загородной французской вилле или еще куда. Таможенники глянут на изваяние, в крайнем случае, проверят, нет ли внутри полости с интересным содержимым, да дальше пойдут искать контрабанду. Никто и не удивится по первому-второму разу, ибо творческие люди любят чудачить…

— А ведь рабочая схема, если допустить, что окаменевших людей можно оживить обратно, — призадумался Дорожин, а после стал смешивать в большом шприце новую порцию зелий, примериваясь к шее блондина. — Ладно, проверим…Слышал я и более безумные гипотезы. Иногда они даже подтверждались…

— А разбудить и еще пораспрашивать второго не вариант? — Уточнил Олег, наблюдая за использованием следователем по особо важным делам его инструментов. — Может он еще чего-то знает…

— Вариант. Если ты магистр алхимии, жизни или целительства, — отозвался Дорожин, производя укол. — Ну или можно подождать денек, пока его кровь хоть немного очистится…А то ведь точно копыта откинет от интоксикации…

Однако, с процессом дознания блондина как-то не заладилось. Буквально на второй минуте работы следователя по особо важным делам у светловолосого французского коммерсанта, которому вернули способность шевелить губами, резко сварился мозг. Причем он не просто нагрелся, а буквально вскипел и расплавившиеся глаза брызнули изнутри двумя обжигающе горячими фонтанчиками. Даже несмотря на то, что Олег почувствовал начало каких-то подозрительных шевелений в энергетическом теле пленника и пытался им противодействовать. Вот только безуспешно. Единственным результатом стало осознание целителем метода, использованного для сокрытия важной информации. Небольшая татуировка из рун, смахивающих на скандинавские, была нанесена прямо на кости черепа. С внутренней стороны.

— Неожиданный результат. И это уже серьезно, — решил следователь по особо важным делам, деловито отряхивая воротник своей одежды. Случившееся его явно удивило, а не шокировало. Впрочем, как и Олега, который и не такое видел. — Ради контрабанды пары ящиков английских сигар такую серьезную страховку в богатого купца запихивать не будут. Тут нечто посерьезнее, может даже государственной важности…Сможешь допросить его душу? Даже если не получится, хоть узнаем, что он и с этого фронта был защищен.

— Специализация не та. Я больше по боевой некромантии, — развел руками Олег. — Может, вызовем подкрепление и с их помощью поставим на уши весь этот гадюшник? Профессиональный спиритуалист в вашем отделении просто обязан найтись, да ту же медузу возьмем за жабры, если она у неё есть и поспрашиваем на предмет её действий.

— Даю тебе девяносто девять шансов из сотни, что она рабыня, которой тело и душу вообще на клочки порвет, если начать спрашивать о грешках хозяина. Это настолько часто используемая схема, что её вполне можно классической назвать, — хмыкнул следователь по особо важным делам. — А мы уже одного уважаемого коммерсанта успешно на тот свет спровадили. Нет, если не хочешь загреметь в ссылку в Сибирь лет на двадцать, то надо сначала найти, чем прищучить гильдию серебряной лилии, а уже потом поднимать шум…

— Знаешь, я был бы очень даже не против просидеть безвылазно в сибирской тайге двадцать лет. Да только кто же мне даст такую роскошь? — Тяжело вздохнул Олег, а после взял нож и начал делать надрезы по периметру лица блондина. По счастью уничтожение мозга оставило весь остальной организм француза абсолютно невредимым, а потому вполне себе живые ткани легко поддавались манипуляциям со стороны целителя. И поддерживать их волшебством в исправном состоянии было совсем не сложно…Во всяком случае, первые несколько часов. — Ты французский, кстати, знаешь?

— Да, конечно, как и всякий по-настоящему образованный человек, — удивился следователь по особо важным делам. — Но…Что ты задумал?

— Бал-маскарад, — отозвался чародей, продолжая свою работу по отделению лица покойного от остальной части головы. Схема, отлично сработавшаяся в жандармерии, вполне могла оказаться эффективной и в казино. Вот только для повышения шансов на успешный исход дела имелась возможность её изрядно улучшить, пусть и ценой надругательства над мертвым. Как минимум негры-рабы должны были при виде одежды одного из своих хозяев и его же физиономии моментально брать под козырек и не задавать всяких глупых вопросов о том, куда идет господин и кто это с ним. Ну, или кланяться, но вопросов члену гильдии все так же не задавать. Даже когда тот шляется по кухне или там лезет в подвал. — Если, конечно, ты не брезгливый…Не бойся, на всю голову чужую шкурку натягивать не будем. Волосы тут длинные, хорошие, так что можно будет ограничиться париком.

Через тридцать минут апартаменты покинуло двое мужчин, облаченных в кафтаны, расшитые символикой гильдии. Правда, одного из них в казино бы ну совсем никто не узнал, а второй выглядел как-то помято, словно неделю пил, а потом еще получил по шее вместо опохмела…Но окружающие в стороны с воплями не разбегались, а дежурящий у дверей слуга лишь угодливо согнулся в поклоне на приказ не беспокоить японца, обдумывающего свое положение и доходящего до кондиции. Верхний этаж казино от нижних отличался не особо, разве только обстановка была еще богаче и шикарней. Позолота блестела практически везде, полированное серебро посверкивало подобно свежему снегу, тут и там висели картины, чьи изображения весьма активно двигались, словно персонажи немого кино, а в стенах периодически встречались ниши, где стояли небольшие статуи людей, животных или магических существ. Посетителей здесь разгуливало намного меньше, чем внизу, а вышколенные чернокожие слуги стояли едва ли не на каждом шагу.