Нил Алмазов - Межклановая война. Книга 2 [СИ]

Видя рыдающую Дакси, я ускорил шаг. Когда оказался рядом, не стал ничего говорить — просто обнял её крепко, прижал к себе как можно крепче и стал гладить по спине.

Поначалу она так и продолжала закрывать лицо ладошками, дрожа всем телом, но уже совсем скоро обняла меня и зарылась головой в моё плечо. Честно сказать, я не нашёл никаких слов в первые секунды. От её слёз и самому на душе стало грустно. Но надо, надо успокоить её. И чем быстрее, тем лучше. С другой же стороны, может быть, ей и стоит проплакаться, чтоб унять нахлынувшие штормовой волной эмоции.

— Я рядом, — негромко произнёс я. — Всё уже хорошо, ты теперь в безопасности.

Дакси не ответила, но рыдания перешли в обычный плач — уже лучше.

— Ну всё, перестань, — продолжил я, стараясь придать своему голосу бодрящих ноток. — Мы вместе, ничего нам не угрожает. Помнишь наш последний разговор?

— Помню, — сквозь всхлипы с трудом ответила она.

— Вот. Я своё слово держу. Давай-ка успокаивайся поскорее, а я пока дам тебе воды. Хорошо?

— Да.

Полностью успокоиться Дакси, конечно же, не смогла: она всё ещё плакала, утирая слёзы, но всё равно не так сильно, как в самом начале.

Оглянувшись, я увидел стакан на столе, нашёл воду и наполнил его до краёв. После этого сразу поднёс Дакси и сказал, чтобы выпила полностью. Поначалу с трудом, но потом всё охотней она допила до дна. Забрав стакан и вернув его на место, я прихватил с собой стул и сел рядом, взяв Дакси за руку. До чего же приятно ощущать её тёплую мягкую ладошку в своей, особенно после всего случившегося, когда я своими глазами видел эту же руку отрезанной…

Чтобы не утонуть в неприятных воспоминаниях, я решил продолжить разговаривать, тем более Дакси уже успокоилась: она взяла лежащий на тумбочке платок и принялась вытирать слёзы.

— Я понимаю, что тебе сейчас, наверное, не очень хочется говорить, что чувствуешь себя нехорошо, но надо общаться.

— Надо, — кивнула она. — Просто это было так страшно, Кирилл… Я так верила, что меня вылечат, а он… Он просто садист. Он… резал мою руку наживую, без анестезии… — Дакси снова заплакала и сильнее сжала мою кисть. — Это было так больно, так ужасно. Я готовилась умереть, хотя так хотела жить и терпела как только могла. Умоляла пощадить… Просила… А он начал вторую резать… И я… и я… — Она снова разрыдалась.

Страшно даже представить, какие муки перенесла Дакси. Слишком лёгкую смерть получил тот врач за свои поступки, слишком лёгкую.

Чтобы она быстрее успокоилась, я снова обнял её, сев на край кушетки и приговаривая:

— Его больше нет, Дакси. Просто нет.

Однако это не помогло. Похоже, здесь я бессилен. Слишком глубоко засели воспоминания, слишком тяжело ей сейчас. Нужно время. Но и смотреть на неё, разбитую и рыдающую, тоже очень непросто. Поэтому, чтобы не выпускать Дакси и не оставлять одну, я связался с Амбелией по нейросети и попросил какое-нибудь сильное успокоительное, но чтобы без уколов — и без того хватило адской боли прошлой ночью.

Медсестра появилась моментально. Поняв всю ситуацию, она подобрала нужную таблетку и кинула в стакан с водой. Затем передала его мне. Правильно сделала, ведь сейчас для Дакси нет никого ближе, чем я.

Проливая немало содержимого, кошка всё-таки смогла выпить, пока я держал стакан и поил её. Амбелия, тихо спросив, не нужно ли ещё что-то, и получив мой ответ, незаметно ушла, но велела звать её при первой необходимости.

Средство подействовало очень быстро. Не прошло и минуты, как Дакси стала спокойнее: она даже не думала снова заплакать. Я же, чтобы она не напрягалась лишний раз, поставил стакан на место, взял платок и заботливо протёр её лицо. К моему удивлению, Дакси при этом даже заулыбалась, в глазах появились искорки счастья.

— Это так мило, — проговорила она ровным и спокойным голосом, а потом даже немного хихикнула. — И чуть-чуть щекотно.

Закончив, я убрал платок, снова сел и не сдержал улыбку.

— Очень хорошо, что ты наконец-то спокойна. Одно удовольствие смотреть на тебя, когда ты улыбаешься.

— А почему ты меня ещё не поцеловал? — деланно обиделась Дакси, не скрывая улыбку.

— А потому что ты была в таком состоянии, что точно было не до этого. Но сейчас исправим.

Встав со стула, я наклонился к ней, прикрыл глаза и чуть коснулся уже таких любимых, даже родных губ. Лишь на мгновение задержавшись, продолжил поцелуй. Неторопливый, нежный, с наслаждением. Как же всего этого не хватало в последнее время. Даже больше — такой поцелуй, искренний и с полной самоотдачей, в разы лучше секса с девушкой, к которой не испытываешь ничего, кроме желания унять природные инстинкты. Это дорогого стоит. И даже тот факт, что из-за слёз, попавших на губы Дакси, поцелуй был на вкус солоноватым, ни капли не портил удовольствия.

— Вот так мне больше нравится, — ласково пропела Дакси, когда мы прекратили наслаждаться поцелуем.

— Согласен, — садясь на стул, подтвердил я. — Знаешь, иногда люди называют своих девушек или жён сладкими. А ты у меня сегодня солёненькая.

— Солёненькая? — Она даже усмехнулась. — Почему солёненькая?

— Ну как же.

— Всё, поняла. Ну, прости, я не специально.

— А я тебя ни в чём и не упрекаю. — Снова взяв её кисть в свою, я посмотрел на Дакси. — Ты уже завтракала?

— Да, мне приносили завтрак. Он хоть был и вкусный очень, но аппетит у меня слабый. Чуть-чуть только съела. А ты ел?

— Ещё нет. Как проснулся, умылся — и сразу к тебе.

— Так ты тоже пациент здесь? — удивилась она.

— Конечно. Но я уже, как видишь, полностью здоров. Ты ведь ещё не знаешь всего, что произошло и как я тут оказался.

Вот на этом моменте улыбка сползла с моего лица. Мне очень не хотелось рассказывать ей правду. Мы спасли двоих, но столько же потеряли. А ещё неизвестно, где Ютси и Фортис, что с ними сейчас. Исключительно хороших новостей у меня, к сожалению, не нашлось.

— Ну так расскажи. Мне очень интересно.

Чего и следовало ожидать. Скрывать тоже нет смысла, ведь рано или поздно Дакси всё равно узнает правду.

Начать я решил с плохих новостей, чтобы после порадовать хорошими. Сильно не вдаваясь в подробности, пересказал всё, в чём участвовал и что видел за это время.

Когда я закончил, Дакси некоторое время молча глядела на меня, а потом задумчиво протянула:

— Ты смог всё это сделать, хоть и не один. Кирилл, ты просто не представляешь, как я тебе благодарна! Ты же и Рику спас, и меня. И сам сумел выжить. — Она ушла в какие-то свои размышления, и я решил подождать, когда продолжит. — Мы же тебе всю жизнь теперь должны. Это… Даже не знаю, как ещё сказать. Очень жаль Антара и Слайми…

— Никто мне ничего не должен, успокойся. Особенно ты.

— Особенно я…