Илья Гион - Рождение ярости

— Что вы тут все собрались? — и не дожидаясь ответа, сказал. — Снаружи стоит повозка, кто-нибудь займитесь ей.

— Мастер Рейнер! — обратилась к нему Мария. Лицо у нее было все красное. — Я не знала где вас искать! Я отправила письмо в северную казарму, но там сказали, что вы куда-то уехали! Я не знала, что делать! — Мария залилась слезами.

— Успокойся, Мария! — мягко сказал Рейнер. — Что у вас случилось?

— Господин Рейнер, у вас родилась дочь. — устало проговорил доктор Айрон.

— Дочь?! — Рейнера захлестнула волна счастья. Все мысли улетучились из его головы. Казалось, что и не было никакого суда. Он даже забыл о богорожденных.

— Ну это же здорово! Я могу ее увидеть? — радостно воскликнул Рейнер.

— Да, она наверху, спит в кроватке. — всхлипывая проговорила Мария.

— Вместе с Амелией? Я хочу увидится с ними.

— Мастер Рейнер… — Мария заливалась слезами. — Ваша жена. Госпожа Амелия. Умерла…

— Зачем ты это сделала, Серра?! — сердито воскликнул Инго.

— Что, распугала твоих русалок, или кого ты там вылавливаешь? — злорадно проговорила Серрара.

— Это не русалки! Вин сказал, что тут водятся толстые карпы. — Инго перевел взгляд на поплавок. Ему показалось, что он только что увидел, как тот дернулся.

— Никого тут нет. — и девочка, подняв над головой второй булыжник, с силой кинула его в воду, стараясь попасть в поплавок.

— Перестань! Тебе откуда знать? — возмутился Инго

— В таких лужах не водятся карпы, братец. — Серрара села на край берега, свесив голые ноги в воду. Посмотрев по сторонам, она сняла капюшон, который закрывал половину лица.

— Ты зачем его сняла? — проговорил Инго. — Капитан нам не велел их снимать на улице, ты же знаешь.

— Ой, да брось, темно же, да и нету никого. — сказала Серрара болтая ногами в воде. — Вечно ты всего боишься.

— Я не боюсь!

— Тогда взял бы, и сам снял. — ехидно подзадорила Серрара.

— А вот и сниму. — Инго вскочил на ноги и одним движением сдернул большой капюшон.

На улице уже была глубокая ночь, и луна, отражаясь от поверхности озера, вырисовала очертания брата с сестрой. Хоть им и было всего по двенадцать лет, ростом они уже на голову опережали своих сверстников. Инго отличался от Серрары более загорелой кожей и прямыми, черными волосами. Его внешность очень сильно контрастировала с его белыми глазами. Серрара же была чуть выше, чем ее брат, и имела темно бордовый цвет волос. Общая у них была лишь миндалевидная форма глаз.

Но как они выглядят, знали лишь трактирщик Руквуд, капитан Стенториан и стражник Вин. С двух лет, им приходилось надевать куртки с высоким воротником и обматывать руки в толстые бинты, изображая прокаженных. Это была лучшая маскировка. Никто к ним не подходил, боясь подцепить выдуманную болезнь.

— Ну что, съели тебя? — язвительно спросила Серрара.

— Это не шутки, Серра. Ты слышала, что нам рассказывал Вин. Церковь уничтожает все, что связанно со старыми богами.

— Я знаю это получше тебя. Но я не хочу всю жизнь ходить в этих лохмотьях. — Серрара скинула бинты, которые были намотаны на руки. Сняв мешковатую накидку, и оставшись в одной майке и бриджах, она прыгнула в озеро.

— Ты с ума сошла. — зашипел Инго.

— Да нет тут никакой рыбы, смирись уже.

— Да я не про рыбу. — покачал головой Инго.

Хоть Серрара и была его сестрой, характер у нее, как и внешность, был абсолютно противоположный. С малых лет она убегала далеко от дома, дралась с местными мальчишками и задирала самого Инго. Но хотя она и была порой невыносима, Инго все равно любил и беспокоился о ней. Друзей у них не было, если не считать Вина. Порой, когда им наскучивало сидеть в затхлом районе для бедных, Инго с Серрарой отправлялись в северный район и там пугали богатых дам, выскакивая на них из-за кустов. Ну и конечно жизнь рядом с пиратами не могла не сказаться на их моральных качествах. Украсть кошелек или какую-нибудь другую ценную вещь, для них было проще простого. И за свои проделки они не редко получали взбучку от капитана Стенториана.

— Прыгай сюда, вода теплая. — весело сказала Серрара.

— Нет, я не хочу. — сказал Инго.

— Боишься? — снова начала раззадоривать Серрара.

— Не боюсь, просто не хочу. Да и ты выбирайся, нам уже пора возвращаться. В трактире, наверно, уже все разошлись. Руквуд сказал, что из-за рождения принца сейчас в городе намного меньше пиратов.

— Как ты вообще понимаешь, что говорит этот старик? «Мейкие пайщивцы, щколько ящ мне вам повтоящ!» — очень похоже изобразив шепелявый голос старика, Серрара погрозила кулаком. — Ладно, ты прав, давай возвращаться. — она вылезла из воды и накинула капюшон.

— Давай сходим завтра к Дедушке? — предложил Инго.

— Сходим. Только давай пойдем вечером, не хочу сидеть с этими придурками. — сказала Серрара выжимая волосы.

— Но ведь вечером начнется праздник! — напомнил Инго.

— Черт возьми, а я и забыла. — опомнилась Серрара. — Ладно, так уж и быть, сходим утром. Чего ты там возишься?

Инго уже три минуты пытался вытащить удочку, но похоже она зацепилась за какую-то ветку на дне.

— Брось ее тут. — и Серрара выхватив удочку, швырнула ее на середину озера.

— Серра! — Инго возмущенно посмотрел на сестру. — Я ее взял у старика!

— «Щерра! Бе-бе-бе-бе-бе» — высунув язык, передразнила Серрара. — Пошли давай, нам завтра рано вставать.

И они побрели по освещаемой луной тропинке в сторону белых строений, что виднелись вдалеке.

В бедном районе Вестерклова, это было самое опасное время суток. На улице появлялись бандиты самых разных мастей: от пиратов, до работорговцев и наемных убийц. Немногие люди решаются выйти в это время из дома. Но Инго и Серрара не боялись ходить по ночам. Все дело в их внешнем виде. Мало кто захочет подойти к прокаженному, ну а если такие случаи и были, то только по пьяни. Три года назад, когда им было по девять лет, какой-то заезжий пират попытался похитить их, но тут же был повален Серрарой, пока Инго обшаривал его карманы.

Дойдя до трактира, они вошли внутрь. Как и говорил Инго, народу тут оказалось совсем мало. Лишь парочка пиратов и проститутка сидели в темном углу.

— Сколько раз я говорил вам, чтобы заходили с черного входа, паршивцы мелкие. — зашипел на них Руквуд.

— Тебя забыли спросить, старый пердун. — раздраженно ответила Серрара.

— Закрой свой рот, или будешь ночевать на улице. — закряхтел в ответ старик.

— Всяко лучше, чем с клопами-переростками, вроде тебя.

— А ну живо в свою комнату, оба. — Руквуд показал на ширму своим кривым пальцем.

«Комнатой» назывался чердак, с круглым окном. Летом там всегда было прохладно. А когда наступала зима, они переносили свои кровати поближе к печной трубе и поэтому никога не мерзли.