Елена Малиновская - (Не) пара для короля [litres]

Невеселый выбор. На одной стороне весов самостоятельность короля как правителя. На другой – моя жизнь. Если Эйган захочет возродить контур, то ему неминуемо придется пожертвовать мной.

«Неправильно, – в этот момент исправил меня внутренний голос. – Если Дарриэль этого захочет. Он верховный маг. Он без проблем тебя инициирует. Но только это будет означать, что ты – лишь средство для него в хитроумной придворной политике. Потому как жизнью любимой девушки не рискуют».

– Иви ведь эмпат, – негромко проговорил Дарриэль. – И эмпат очень неплохой. Она способна чувствовать чужую боль как свою. Темной ведьме будет весьма проблематично использовать свой дар с таким ограничением. Кого бы она ни прокляла, она все прочувствует на своей шкуре. Всю боль, все отчаяние, весь страх жертвы.

– Дарри… – Король словно подавился. Через минуту томительного ожидания продолжил: – Я понимаю, куда ты клонишь. Но… Она ведь Квинси. Давать такую силу одному человеку… Это не просто опасно, это безрассудно! Самым правильным с моей стороны будет приговорить ее к смерти после окончания всего этого. Ты ведь это понимаешь?

Я вся напряглась в тревожном ожидании. Что же ответит Дарриэль?

– А если… – начал он и замолчал.

Мне не надо было смотреть на эту парочку, чтобы понять, что они вновь углубились в мысленный разговор. Правда, теперь решалась моя судьба.

– Я не хочу инициации, – срывающимся от волнения тонким голоском проговорила я. – Мне это не надо. Меня вполне устраивает нынешнее положение вещей.

Дарриэль, стоявший рядом, вскинул руку. Прижал указательный палец к моим губам, заставляя замолчать.

– Иви, – строго проговорил он. – Поверь, никто казнить тебя не собирается. Клянусь своей силой! Силой верховного мага!

И словно в подтверждение его слов между нами вспыхнул тусклый огонек, доказывающий, что небеса услышали его обещание.

– Значит, я могу идти? – робко поинтересовалась я. – Я… Мне очень жаль, что все так вышло.

Синие глаза Дарриэля словно вспыхнули собственным огнем в полумраке подземелья. Он глядел на меня так твердо и внимательно, что я невольно смутилась.

– Иви, – проговорил он спокойно. – Инициация будет. Сегодня. И это не обсуждается.

– Но… – Я задохнулась от волнения. В ожидании поддержки обернулась к Эйгану, который хмуро расковыривал носком сапога каменный пол.

– Ивори, – мягко проговорил король, предусмотрительно не глядя на меня. – Дарриэль меня убедил. Поверь, я буду счастлив, если ты согласишься.

– Но…

Я закрыла глаза и помотала головой. Но я не хочу этого! Я… Стыдно признаться, я боялась. Увы, я не Джетта, которая взошла на костер без единой слезинки. Я боюсь боли и боюсь смерти. И я не понимаю, зачем мне все это.

– Иви, – а теперь заговорил уже Дарриэль. Он крепко схватил меня за обе руки. Сжал запястья. Не больно, но ощутимо. Продолжил тихо, но внятно: – Иви, прошу. Соглашайся! Я инициирую тебя лично. Ты получишь всю силу, которая тебе причитается.

– Но… – опять обронила я.

К чему мне эта сила, если это грозит смертью? И к чему мне вообще рисковать жизнью из-за чужих интриг?

– Я уже говорил тебе, что в итоге ты получишь все. – Синие глаза Дарриэля вспыхнули льдистыми звездами во мраке подземелья. – Иви, у тебя нет другого выбора. Ты вольна покинуть дворец прямо сейчас. Но я готов поклясться жизнью, что тебя моментально убьют. Ивори… Иви. Просто поверь мне. Пожалуйста.

Я подняла голову и посмотрела на него. Дарриэль честно ответил на мой взгляд. А я как-то некстати вспомнила наш поцелуй. То странное чувство свободы и полной защищенности, когда он сомкнул объятия.

Нелюбимая дочь. Темная ведьма в перспективе…

В душе шевельнулась фамильная гордость. О нет, я не буду рыдать в истерике, умоляя Дарриэля передумать. Я не буду даже просить о смерти без боли. Я с честью приму свою судьбу.

– Делай как знаешь, – чуть слышно обронила я.

Поспешно отвернулась, вновь спрятав лицо в батистовом платке, от которого остро и пряно пахло древесными благовониями.

Обратный путь из подземелья запомнился мне какими-то вспышками, почти не связанными друг с другом. Стыдно признаться, но все это время Дарриэль опять тащил меня на себе. После всего услышанного и всего узнанного на меня нахлынула небывалая усталость. Мне было больно. Просто больно. Да, я всегда знала, что мать не любит меня. Но одно дело – подозревать это, где-то в глубине души тая глупую, возможно, надежду, что все не так. А другое дело – понять это четко и ясно.

Это же моя мать! Моя… Мой самый близкий человек. До сего момента я не верила, что герцогиня Кейтлин Квинси по доброй воле отправила меня на верную смерть. А теперь…

После слов Эйгана о моем незавидном будущем мне тем более было плохо. Я знала, чувствовала сердцем, что Дарриэль прав. Рано или поздно, но я стану темной ведьмой. Истинной Квинси, одна из которых жизнь отдала за свержение короля.

Я негромко застонала, почувствовав, как в очередной раз голова стала раскалываться от сомнений. Как же тяжело! Я не хочу быть темной ведьмой. Но я Квинси по крови.

– Иви…

Я почувствовала, как моего пылающего лба коснулся легчайший поцелуй. Мы тряслись в карете, уезжая от дворца в неведомые дали.

– Дарри… – Я запнулась и начала серьезнее: – То есть лорд Тиррольд, вы же понимаете…

– Эйган, пожалуйста, влепи ей еще оплеуху, – оборвал меня Дарриэль. – Потому что я не смогу при всем своем горячем желании.

– О нет. – Король коротко хохотнул. Он сидел напротив нас, и очертания его лица лишь угадывались во мраке. – Честное слово, Дарри, я бы с радостью отрубил себе руку после всего произошедшего. Ну не мое это – бить женщин. Даже не проси.

– Я понимаю.

Дарриэль легонько тронул мою опухшую скулу. И моментально по щеке пробежала теплая щекотка исцеления.

– Ты мог бы сделать это намного раньше, – ворчливо проговорила я.

– Я не хотел тревожить сеть на дворце, коль скоро она настроена на меня, – возразил Дарриэль. – Я не очень высокого мнения о магических способностях Филиппа, но лучше не забывать об осторожности.

Он легко привлек меня к себе, словно не почувствовав моего сопротивления. А впрочем, я и не сражалась всерьез.

Мысли путались, разбегались, не давали мне ясной картины.

Что будет дальше? Если Дарриэль инициирует меня сейчас, то… то… Демоны, после смерти матери я стану темной ведьмой! Страшной, ужасной, дико умелой. Неужели после этого мне будет одна дорога – на костер?!

Я опять заплакала. Точнее сказать, прерывисто задышала, уткнувшись лицом в отворот камзола Дарриэля.

Да, я не герой. Я боюсь боли. Я боюсь смерти. Я вообще не хочу жертвовать своей жизнью во имя чьей-то власти или должности.