Катажина Береника Мищук - Шептуха [litres]

На моей машине мы подъехали к окраине леса, недалеко от священного дуба. Оттуда мы собирались идти вдоль ручья, пока не найдем то место, где я бросила драгоценную стремянку.

Мешко очень забавно смотрелся в салоне моей машины. Трехдверный «опель», гордой владелицей которого я являлась, был совсем крошечным. Мужчина ростом два метра едва помещался на пассажирском сиденье. У меня было ощущение, что его ноги и руки были повсюду, а бедная машина, накренившись вправо, вот-вот перевернется и улетит в кювет.

Я вытащила из багажника все элементы своего противоклещевого комбинезона и начала их надевать. Мешко молча наблюдал за мной. Он небрежно прислонился к багажнику машины и следил за каждым моим движением. Мне было неуютно под тяжестью его взгляда. Я чувствовала себя глупо в этом наряде, но ипохондрия взяла верх над смущением.

Он взглянул на свою черную футболку, а затем на мой плащ с высоким воротником, который я надела поверх водолазки.

– Ты так не упаришься? – серьезно спросил он, но я сразу же распознала нотки веселья в его голосе.

– Сейчас середина марта, – напомнила я и в ту же секунду почувствовала, что начинаю потеть.

– Сейчас еще семи утра нет, а на градуснике уже плюс двадцать.

– Это ничего не значит. В лесу наверняка будет холоднее, – взъерепенилась я. – Кроме того, этот костюм защитит меня от клещей.

– Это клещи, а не драконы. Броня тебе здесь не нужна…

– Лучше уж встретить змея… – мрачно пробормотала я, надевая на голову широкополую шляпу.

– Может, тебе пройтись до Хуты-Шкляной? Там много пасек. У пчеловодов есть такие шапки с сеткой, прикрывающие лицо…

– Язвить вовсе не обязательно. – Я протянула ему большое металлическое ведро. – В наказание будешь его таскать.

– Не сердись, – примирительно сказал он. – Мне просто кажется, что не стоит всего так панически бояться.

Я надела садовые перчатки и захлопнула багажник.

– Всего я и не боюсь, – покривила я душой.

Я прекрасно знала о всех своих многочисленных фобиях, которые не давали мне спокойно жить и которых вполне хватило бы на несколько встреч с психотерапевтом, но говорить о них не было никакого желания.

От капельки ипохондрии никому вреда не будет.

– Как знаешь. Только помни, что невозможно жить под стеклянным колпаком.

Мы вошли в лес, и совсем скоро остановились около родника. Громадный дуб шумел над нашими головами. Нигде не было видно таинственного лесничего, которого так не жаловала шептуха.

Мешко опустился на одно колено, набрал в ладони воды и отпил. Я мысленно отметила, что если когда-нибудь захочу поцеловать его, то сначала заставлю почистить зубы. В этой канаве могут водиться лямблии!

Я тяжело вздохнула. Зря я изучала медицину. Теперь, благодаря полученным знаниям, мне слишком многое было известно о бактериях, вирусах и, что еще хуже, паразитах, которых я могла подхватить.

Не зная всего этого, я бы, наверное, была всего лишь одержима мытьем рук, а так я еще и тщательно их дезинфицирую. Пользы для кожи это не несет.

– Идем? – спросила я нетерпеливо. – А то еще кто-нибудь украдет эту стремянку, и мне придется покупать новую. А выглядела она солидно… наверняка дорогая.

Мешко поднялся, поцеловал кончики пальцев и, коснувшись коры дерева, пробормотал что-то себе под нос. Наверняка попросил у Святовита удачи.

– Ты неверующая? – спросил он.

– Можно и так сказать. – Я пожала плечами. – Я не верю в утопцев и полудниц. Ну а боги… Кто знает? Может, боги действительно есть где-то там. Но, пока я не увижу их своими собственными глазами, не поверю.

Он со смехом покачал головой.

– Что? – проворчала я и поправила воротник. – Я знаю, что ты хочешь стать жрецом, и мне не следует говорить при тебе такие вещи, но это правда. Когда-нибудь ты станешь вещуном. Тебе стоит привыкнуть к подобным признаниям. Я же верю в то, что вижу.

– Ты, должно быть, видела много клещей…

Я стукнула его по плечу, когда мы медленно двинулись вниз по ручью.

– Клещей, в отличие от богов, я боюсь.

– Я заметил.

Меня не волновало его мнение. Пусть смеется надо мной, если хочет. Я не собиралась снимать с себя ни одной вещички.

– Тебе следует быть осторожной, Гося.

Я ловко перепрыгнула на другую сторону ручья. С высокими сапогами на толстой нескользящей подошве мне были не страшны скользкие камни.

– Я справлюсь!

– Я не об этом. – Он поравнялся со мной. – Я говорю о богах.

– В смысле?

– Сейчас ты находишься там, где вера очень важна. Лысица – это место паломничества верующих со всей страны. Именно сюда на празднование Купальской ночи съезжаются самые мудрые шептухи и важные жрецы, – пояснил он. – Здесь боги гораздо реальнее, чем ты думаешь.

– Не волнуйся, – подмигнула я ему. – Я справлюсь с любыми предрассудками.

Мешко снова покачал головой. Выражение его лица говорило о том, что знает он гораздо больше меня. Этот его менторский тон постепенно начинал раздражать. Притворяется умным и опытным, а сам не сильно старше меня.

– Я не дитя малое, – прошипела я. – Я справлюсь.

– Если понадобится помощь, дай мне знать.

– Ладно.

Понемногу я стала жалеть, что попросила его помощи в этой вылазке. При ярком свете дня лес не казался страшным. Я быстро срезала почки с нижних веток, до куда могла дотянуться без стремянки, и бросала их в ведро, которое послушно нес Мешко.

На другой стороне ручья я разглядела несколько симпатичных сосен. Ручей расширился настолько, что через него было уже не перепрыгнуть. Я колебалась, переминаясь с ноги на ногу.

У Мешко таких сомнений не было. Не заботясь о своих ботинках, он одной ногой ступил в воду, поставил ведро на другой берег и повернулся ко мне.

– Давай помогу тебе, чтобы ты не промокла, – сказал он.

Прежде чем я успела ответить, что мне не требуется его помощь, он обхватил меня за талию и перенес через ручей. Ну и как тут можно долго на него злиться?

– Хм, спасибо.

– Нет проблем.

Мне было ужасно жарко. Я почувствовала, что у меня покраснели щеки, но расстегнуть хотя бы воротник плаща мне не позволяла гордость.

– Гося, ты когда-нибудь слышала о цветке папоротника? – спросил Мешко.

– Да. Когда я была маленькой, мама рассказывала мне о нем сказки.

– Знаешь, в одной из здешних легенд говорится, что именно в этих лесах раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний во время летнего солнцестояния…

– …расцветает цветок папоротника, – закончила я за него. – Я знаю. Меня всегда удивляло, почему именно раз в двенадцать тысяч триста сорок пять полнолуний. Жаль, нельзя сосчитать, когда будет это конкретное полнолуние. Оно ведь бывает не каждую Купальскую ночь.

– В этом году будет.

– Правда?