Ирина Матлак - Прислуга в гостинице духов [litres]

Надо мной раздался смешок Германа и, подав руку, он помог мне встать. На непослушных ногах я тут же потащила его к Ане, рядом с которой уже нарисовалась насмерть перепуганная Аленка.

– Дура! – отчитывала она. – Я же чуть не поседела, когда этот урод грозился тебя пристрелить!

– Я же ведьма, – потупившись, ответила Аня. – Почувствовала его воздействие, но сумела ему противостоять. Просто хотела быть полезной и раздобыть ключ.

– Ключ раздобыть она хотела, – передразнила Алена, не без удивления на нее покосившись.

Да уж. Такой самоотверженности от нашей ведьмочки не ожидала даже я!

На выяснение отношений, осмотр гостиницы и обретение относительного спокойствия ушел остаток ночи. Все носились туда-сюда, всюду стоял ужасный гомон, духи-помощники пытались убирать учиненный в холле погром. Где-то под утро прибыло несколько человек, облаченных в странноватого вида темно-синие костюмы. Они надели на потерявшего сознание Диму наручники и, переговорив с Кириллом, унесли его в какой-то другой мир, где сквозь дверной проем виднелась только чернота. Как чуть позже пояснил Кирилл, там находилась тюрьма, предназначенная для преступников такого рода.

А еще в кабинете обнаружился Игорь. И, увидев его, я не знала, смеяться мне или плакать. Мне он всегда представлялся солидным мужчиной, властным и уверенным в себе. А на деле родственник Кирилла оказался субтильным сутулым товарищем, одетым в простые черные брюки, которые были велики ему как минимум на размер, и клетчатый свитер. Вид он имел крайне жалкий и, судя по всему, вообще не понимал, где находится и что происходит.

После недолгого разговора с ним все пришли к выводу, что Дима просто использовал его для достижения собственных целей. Игорь явно обладал не очень устойчивой психикой и легко поддавался внушению, чем псионик и воспользовался. Тем не менее «люди в темно-синем», которые вообще-то были магами, тоже забрали его с собой, сказав, что во всем разберутся.

Несмотря на бессонную ночь, расходиться никто не спешил. К счастью, за время пребывания в Большом Доме Дима не успел его разгромить и местный ресторан не пострадал. Там, ранним утром за длинным столом и собралась вся наша честная компания. Правда, мы с Германом, занятые друг другом, чуть опоздали и, придя последними, наткнулись на стоящих рядом с входом Тэйрона и Аню.

– Не знаю, как вас благодарить, – расслышала я негромкие слова ведьмы. – Если бы не вы…

– Забудь, – отмахнулся заклинатель и, собираясь еще что-то сказать, осекся, заметив нас.

Я застыла, изо всех сил стиснув руку Германа, когда заклинатель сделал шаг в нашу сторону.

– Юля… – чуть помедлив, произнес он. – Давай поговорим.

Мне хотелось громко выругаться, наброситься на него с кулаками, послать куда-нибудь подальше, несмотря на близкие родственные связи, но вместо этого я как можно громче согласилась:

– Ну, давай… папочка.

Одно короткое слово произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Ко мне снова было приковано всеобщее внимание, и на сей раз изумления в нем оказалось столько, что оно могло наполнить весь Большой Дом.

– Папочка? – переспросил Герман.

– Папочка? – синхронно переспросили все сидящие за столом.

И только Най, самодовольно улыбнувшись, с удовлетворением кивнул:

– Догадалась наконец!

Наш уход получился не менее эффектным. То ли по привычке, то ли из-за сильного волнения заклинатель создал свой светящийся тоннель, пройдя по которому, мы оказались в кабинете Кирилла.

«Будто пешком не могли дойти!» – мысленно фыркнула я, но вслух ничего не сказала, потому что разговаривать с папой не хотела в принципе. А на разговор согласилась только из желания поставить его в неловкое положение, афишировав наше родство.

– Будьте добры объяснить, что все это значит? – вместо меня начал Герман, присев на краешек стола и сложив руки на груди. – Вы действительно отец Юли?

Его сложенные на груди руки я отметила особо. Наверное, не у одной меня зачесались кулаки.

Заклинатель откинул злосчастный капюшон, и у меня снова заныло сердце. Какая-то крошечная и очень наивная часть меня все еще надеялась, что произошло недоразумение и я ошиблась. Но теперь никаких сомнений не осталось – под извечным черным плащом действительно скрывался мой отец.

– Не уверен, что сумею правильно объяснить и вы двое меня поймете, – с несвойственной ему неуверенностью начал заклинатель.

– Вот и не пытайся! – не выдержала я, а вслед за этим все барьеры, сдерживающие эмоции, рухнули, и меня прорвало: – Да как ты вообще мог? Как мог так поступить?! Ладно, тогда, четырнадцать лет назад, хотя причины мне непонятны. Но сейчас! Ты ведь знал, что я люблю этот Дом, люблю все, что с ним связано! Понимал, что я люблю Германа! – признание вырвалось легко, и я, пребывая на эмоциях, даже его не заметила. – Ты едва не разрушил мою жизнь! Весь последний месяц смотрел на то, как я мучаюсь, знал, что это происходит по твоей вине, и ничего не делал! Да ты… ты… разве родители так поступают?!

После каждого моего восклицания плечи Тэйрона – вернее, Анатолия Мартынова, опускались все ниже. Он как будто уменьшался в размерах, выражение его лица становилось все более скорбным и, не захлестни меня чувства, я бы отметила, что таким не видела его еще никогда.

Высказавшись, я еще некоторое время ловила ртом воздух, а потом с размаху опустилась в кресло и, повторяя жест Германа, сложила руки на груди.

Повисло гнетущее молчание.

Но отец всегда отличался умением быстро брать себя в руки и справляться с любыми трудностями, справился он и теперь. Резко выпрямившись, он обвел нас с Германом уже решительным, выражающим уверенность взглядом, и произнес:

– Да, я неоднократно влиял на вашу память и не стану это оправдывать. За свою жизнь я, как и многие, совершил массу ошибок, о которых жалею. Все началось в тот день, когда ты родилась. – Он остановил взгляд на мне. – Твоя мать никогда не догадывалась о моей второй жизни и не подозревала, какая опасность угрожает нашему ребенку. Духи боятся заклинателей, многие нас ненавидят. Наш дар переходит от отца к первенцу, который обычно рождается мальчиком. Но у меня, вопреки ожиданиям, родилась дочь, чей своевольный характер проявил себя уже в этом. Я подумал, что раз так, то мои способности тебе не передадутся, и это стало моей первой ошибкой. Духи почувствовали тебя уже в первый день жизни и попытались убить.

– Духи? – несмотря на твердую решимость больше с ним не разговаривать, невольно переспросила я. – Хотели меня убить?

– Далеко не все из них так безобидны, как тебе кажется, – произнес папа. – Заклинатели – это маги, способные не только их уничтожать, но и лишать воли. От ребенка избавиться всегда легче, чем от взрослого, поэтому они и предприняли попытку в первый же день твоей жизни. К счастью, я успел вовремя. Следующие нападения повторялись на протяжении четырех лет. Я не мог находиться рядом с тобой все время, и постоянная защита, которую я поддерживал, отнимала у меня слишком много сил, поэтому я решил эту проблему по-другому. Ты уже тогда видела духов: и мелких, случайно проходящих мимо, и тех, что желали твоей смерти. Ты была ребенком, поэтому не понимала всей опасности и воспринимала их присутствие относительно легко. Я запечатал все воспоминания о них вместе с силой, которая начала проявляться в тебе уже тогда.