Анна Мичи - Смертельный турнир [litres]

Не удержавшись, я осторожно, из-под ресниц, взглянула на парня. Сердце забилось сильнее, когда я заметила, что он тоже смотрит на меня, и взгляд его теперь куда мягче, словно льдинки растаяли. И губы сжимает не так плотно. А губы у него красивые, Хагос бы взял его душу.

Хоть с меня и стянули куртку до самых запястий, почему-то стало жарко.

Парень, закончив с обработкой, резко встал, вернул аптечку на место, обернулся и ледяным тоном проронил:

– Жду объяснений.

Наваждение спало. Каких еще объяснений? Как же раздражает такой тон, будто ему все должны!

Похоже, мои чувства прочитали по лицу, потому что спаситель мой скривился и выдал нотацию:

– В такое время все студенты должны быть в общежитиях, а не шататься Хагос знает где. С чего тебя понесло в зал, и кто там был? Явно не свидание ведь, а? Или вы с кавалером любите пожестче?

От возмущения не сразу нашла слова. Точно идиот. Или специально несет эту чушь? Сам же мои повреждения обрабатывал, о каком кавалере речь?

– Не скажу! Вы вообще кто такой?

Говорит, «все студенты» – значит, сам не студент? Но он молод, не старше двадцати пяти. Мог бы сойти и за старшекурсника, но держится иначе. И в подсобке сидит как право имеющий. Что он тут, инвентарь считает? Новый кастелян?

Я подавила усмешку, но было поздно. Этот гад заметил, гневно прищурился.

– А ну-ка, выкладывай, или обо всем станет известно ректору.

Пф-ф! Напугал домерона голой задницей. Наш ректор известен своей мягкостью. Он на этого ябеду только посмотрит со снисходительной улыбкой, и делу конец. Вот если выяснится, что это не банальное ночное свидание, а меня хотели убить… тогда да, вся академия встанет на уши.

Но я не хотела, чтобы об этом знали. Понимала, что глупо, что это только на руку нападающему, и все равно не хотела.

Это не может быть Хен. Точно не он. Или кто-то мстит за Хаунда, или Висперина нашла нового поклонника и решила натравить – кто угодно, только не он. Но докладывать пойду только тогда, когда буду в этом уверена.

Просто теперь нужно держаться настороже.

И все же разум бесконечно возвращался к одной и той же мучительной мысли: а что если это все же был он? Что если он и впрямь охотится за мной? Но что я ему сделала? Это мне впору мстить, а не наоборот.

И еще пронизывала острая, скручивающая внутренности тоска: а ведь мы так и не встретились… Хагос бы побрал этого хагосова Хена!

– Не скажешь, будешь до утра тут сидеть, – господин ледяное высокомерие напомнил о своем существовании.

– Меня подруга ждет, – с превосходством улыбнулась в холодное лицо, – и, если я через полчаса не приду, объявит тревогу. Точнее, уже минут через пятнадцать.

Темные брови сдвинулись, ломая высокомерную маску. В глазах промелькнула тень.

– Где ждет?

Чуть не огрызнулась – какое ему дело? – но нехотя объяснила, где оставила Лидайю.

– Сиди здесь, – приказал парень и вышел.

Следом услышала, как поворачивается ключ в замке. Этот сукин сын запер меня! От возмущения подскочила, сжала кулаки.

Хагос, да кто он в самом деле такой? Новый преподаватель? Вряд ли, с чего им появляться к концу года. Просто работник? Тоже вряд ли, слишком уверенно держится. Родственник кого-то из преподавателей? Это может быть. Двоюродный племянник декана, например.

Хотя они с мастером Вертом непохожи. Мастер старый, грузный, взгляд суровый из-под косматых бровей. А этот… симпатичный, чтобы он сдох. Не, внешне ничего особенного, кроме роста и ширины плеч, а этим каждый второй боевик может похвастаться. Но его взгляд чем-то цеплял. Такое у меня впервые: даже в Хена я не сразу влюбилась, при первой встрече вообще ничего такого не подумала. А этот словно острый крючок, задевал что-то в душе, раздирал внутренности. И из-за этого только сильнее раздражал. Ради каких богов он держится, словно ар-теран, и смотрит на меня, как на грязь?! Бьюсь об заклад, узнай он, что я Сантерн, вел бы себя не так заносчиво.

Прошло несколько минут, снаружи послышались шаги, потом возмущенный девичий голос. Дверь распахнулась, внутрь втолкнули Лидайю.

– Сатьяна!

Я виновато улыбнулась, пожала плечами. Протянула подруге руки, и та, поняв без слова, подхватила, помогая встать. Ноги немного подрагивали, но в целом повиновались.

Слава Нигосу, доставив ко мне Лидайю, парень то ли успокоился, то ли просто сдался – прекратил расспросы и молча отвел нас к общежитию. Одних не отпустил, лично сопроводил, надо же, какая щедрость.

Напоследок обрадовал:

– Еще раз хоть одну в неурочное время на территории замечу – обе получите взыскание. Поняли?

– Да, господин надсмотрщик, – буркнула, помешав Лидайе ответить.

Кажется, она, как подобает благовоспитанной девице, хотела поблагодарить за заботу. Втянула подругу в здание и, не удержавшись от мелкой мести, хлопнула дверью перед самым ар-теранским носом.

– Обалдеть! Где ты его откопала? Кто такой? Обалденные глаза, да и сам красавчик! – рассыпалась в похвалах Лидайя, пока мы поднимались по лестнице.

Ее восторги почему-то задели, и я грубовато огрызнулась:

– Понятия не имею. В подсобке сидел, сам выскочил.

– На стажировку приехал? А как его зовут? Он ведь боевик, да? Надо обязательно с ним познакомиться! – засыпала она вопросами, совершенно не дожидаясь ответов.

В конце концов я не выдержала:

– Если он тебе так интересен, иди и спроси сама!

– Ой, нет, зачем, у меня и Ларн есть, – сразу пошла на попятную подруга и вдруг толкнула меня локтем: – Ну что? Видела Хена?

– Нет. Видимо, этот парень спугнул его.

– Жаль, – разочарованно протянула она. Потом спохватилась: – То есть ну и ладно! Я и так была против, чтобы вы встречались. И не ходи больше, пусть хоть завалит тебя записками!

– Хорошо. – Устало улыбнулась. – Пойдем спать.

На следующее утро мы толпились в зале торжеств. Высокие каменные стены были украшены бархатными полотнищами с гербом академии, вверху, под сводами, плавали огромные надутые светляки.

Преподаватели при полном параде – мужчины в форме, женщины в длинных платьях (за исключением ар-теранны Лиганн, куратора первого курса «рыбников», которая щеголяла, как обычно, в мужском костюме) – выстроились на сцене в несколько рядов, как готовый к выступлению хор.

Студентов тоже заставили надеть парадную форму, и зал утопал в золотом и зеленом. Разнились только полоски на обшлагах и цвета широких галстуков: перламутрово-белый у целителей, зельеваров и артефакторов, лиловый у стихийников и животноводов, синий – у нас, боевиков.

Из-за происшествия с Хаундом в последний день турнира торжественное закрытие не состоялось. Его, как и объявление результатов, перенесли на сегодня.

Начали с конца, с животноводов. Ректор, сегодня принарядившийся так, что аж в глазах рябило от знаков отличия, зачитал имена победителей, и они впятером вышли на сцену принимать поздравительные грамоты.