Константин Назимов - Лекарь

— Время покажет, — перебил я его и отправился за сканирующим зельем.

Это одна из моих разработок, позволяет определить проблемные области в организме и в магическом свете, когда работает запущенная диагностика. Что-то типа контрастного раствора, но окрашивает органы в различные цвета. Если все нормально, то в зеленый. Проблемные части организма от серо-бурого до коричневого и черного.

— Выпейте, — протянул склянку налоговику.

Тот понюхал тягучую жидкость, что-то буркнул себе под нос и исполнил приказ.

— Какой вкус? — поинтересовался я. — Опишите его, желательно, подробно.

Петр Васильевич почмокал губами, нахмурился и стал расписывать вяжущую микстуру с привкусом полыни. Не слушаю его, необходимо пару минут выждать, а потом запускать диагностику. В лесном круге силы это делать сподручнее, но и тот который в лаборатории сойдет. Его нанес прямо на пол, напитав доски сваренными травами, чтобы получать дополнительный приток энергии. Есть в лаборатории и защита, открыть дверь или окно никто не сможет, если только не примется ломать. От одного удара в ответ прилетит десяток острых щеп, если же вторжение продолжится, то пойдет ядовитый пар. Само-собой разумеется, что жители деревни могут безболезненно зайти в лабораторию, даже когда тут никого нет. Правда, уйти не смогут, так и останутся тут меня дожидаться. Лера с Викой, как и кот с псом, считаются своими и на них ловушки внимания не обратят. Как и на того, кто со мной пришел.

— Достаточно, — прервал я господина Шаргина, — дайте руку и сосредоточьтесь на боли.

Кожа сухая и морщинистая, пульс редкий и плохо прощупывается. Частичка моего дара скользнула и растворилась в организме налоговика. Связь с ней мгновенно пропала, ничего не увидел и понять не смог. Как так-то? Отправляю еще один посыл. Результат аналогичный. Что-то мгновенно пожирает мою энергию, но это не блок и не наложенное заклинание. Честно говоря, в первый момент растерялся, никогда с таким не сталкивался, наставница тоже не рассказывала. Просканировал поле вокруг Петра Васильевича, увы, там тоже не все ладно. Какие-то негативные выбросы идут в районе головы и сердца. Медленно подвожу щуп к темной в магическом зрении кляксе. Это походит на то, что какая-то зараза внутри его организма выплескивает черноту из начальника налоговой. А облако начинает источаться, растворяясь в окружающем пространстве. Нет, не прав, это из-за круга силы, чистая энергия уничтожает кляксу, но и сама растворяется.

— Вот же хрень, — бормочу себе под нос и строю посыл, который проникнув в организм Шаргина, должен оказаться защищенным от любого воздействия.

Догадываюсь, что столкнулся с каким-то отрицательным потенциалом энергии, которая пьет жизненные силы этого несчастного. Интересно, почему использует внутренние резервы организма, в котором оказалась, а не тянет свою «еду» из внешнего мира. Почему-то в голове возникла идея, что столкнулся с определенным видом паразита, заселившемся в тело человека. Думаю, если бы он попал в того, у кого есть источник, то не прожил бы и минуты. Не сумел бы энергию переварить, но сколько-то жизненных сил отнял.

— Будет чуть-чуть больно, — предупреждаю Петра Васильевича и достаю перочинный нож. — Сейчас сделаю небольшой надрез на коже, какое-то время пощиплет, но потом пройдет.

— Хорошо, — кивает тот.

Капелька крови, слишком густая и темная, но сейчас меня не интересует биохимический состав, диагностическая искра исчезает в надрезе, а за ней тянется тонкая связывающая нить, которая заключена в защитную оболочку. Разумеется, обычным зрением эти действия не разглядеть, впрочем, как и физически господин Шаргин ничего не почувствует. Зато я смог увидеть удручающую картину. Мозг сидящего напротив человека окрашен в темно-бурый цвет, который распространен на два полушария и оттуда протянуты щупальца через горло, уходящие в бронхи и легкие, и уже почти добравшиеся до сердца. Как быстро развивается болезнь узнать нельзя, сравнивать не с чем. Однако, прогноз на выздоровление утешительным назвать не возьмусь. Пожалуй, с целителями соглашусь, жить человеку осталось немного. А вылечить его… Понятия не имею с чем столкнулся. Тем не менее, решаюсь на эксперимент, но в последний момент сдерживаюсь, не ясны последствия.

— Петр Васильевич, целители вам заявили, что жить осталось максимум полгода, но кончина может наступить в любой момент. Как вам помочь они не понимают. Верно? — обратился к Шаргину.

— Да, примерно так, — подтвердил тот. — Но ты-то диагноз можешь поставить?

— Что-то или кто-то уничтожает вашу энергетику и забирает положительно выработанную, гм, ну, допустим, ауру. Все это перерабатывается, — чуть не сказал — сжирается, — и отравляет ваши внутренности. Честно признаюсь, удивлен, что находитесь в здравом уме.

— А конкретнее можешь?

— Если понаблюдать, провести дополнительные обследования, то, вполне возможно, скажу, но не факт, — не стал я лукавить.

— Смотри-ка ты, честно признаешься в собственном бессилии, — печально усмехнулся Петр Васильевич. — Ладно, раз тебе любопытно, то мне поставили: «вампиризм и поглощение внутренних резервов из-за сбоя ДНК», правда, оговорились, что возможен фактор наследственности.

— У вас кто-то в роду подобным страдал?

— С такими симптомами никого не знаю, но у каких-то дальних родственников находили проблемы с мышлением, кто-то страдал алкоголизмом и тягой к наркоте, одна женщина так и вовсе закончила жизнь в доме для душевнобольных, — ответил Шаргин.

— Глупость, — поморщился я. — Впрочем, расплывчатый диагноз в чем-то верен. Слова правильные, но смысл ускользает. Какое лечение проходили и были ли медикаментозные назначения.

— Чего только не испытал, — хмыкнул тот. — Уколы и капельницы кололи, таблетки жрал горстями, целители в транс вводили и воздействовали своим даром. Ничего не помогло.

— Радикальные решения? — уточнил я и добавил, видя, что тот не понимает: — Хирургическая операция.

— Так вырезать-то нечего! Ни на одном из рентгеновских снимков нет никаких отклонений.

— Понятно, — потер я переносицу.

Почему-то целители пренебрегают своими возможностями и воздействуют на ту или иную болячку только с помощью своей силы или приготовленного эликсира с заговоренными или зачарованными свойствами. Правда, до этой поры и я не помышлял о том, что задумал сделать.

— И каков твой приговор? — с безнадегой в голосе, спросил Петр Васильевич.

— Есть риск, что мое вмешательство окажет негативное влияние, — медленно произнес и посмотрел в глаза смертельно больного человека. — Тем не менее, могу попытаться, ни за какие последствия не ручаюсь.

— И каков шанс? Один из миллиона? — спросил меня налоговик.