Андрей Мороз - «Гарем» Лорда [СИ]

Между тем, Виктор высмотрел во все еще достаточно компактно группирующейся вокруг толпе — какого-то высокого и костлявого старика с пышной и взлохмаченной, абсолютно седой львиной шевелюрой, державшего за руку девочку подростка. Через плечо бросил своей группе короткое: «Ждать здесь. Не разбредаться», — после чего уверенно направился к интересующим его людям, словно и не замечая расступавшихся перед ним остальных.

Сейчас этот мужчина держал себя так — будто был на этом плато самым главным. Первым после создателя. И находился в кругу подданных — людей от которых ничего не зависит. Ибо все вокруг подвластно только лишь ему одному.

— Точно — настоящий Лорд! — подумалось Еве. Хищник! Властелин леса! Само его присутствие рядом почти физически ощущалось как угроза. Но только не для Евы и остальных, которые вольно или невольно стянулись ему за спину.

Коротко переговорив со стариком и улыбнувшись девочке, Виктор подошел к своей группе уже вместе с этими двумя.

— Я ухожу… — наверное он увидел как сверкнули страхом глаза девушек, потому что покосившись на толпу, гвардейцев, тирийцев и арестантов, почти сразу добавил, — Вы можете пойти со мной…

Ева горячо выдохнула мгновенно заморозивший её изнутри страх. Облегченно перевела дух.

Проведя шершавым языком по сухим губам, осознала насколько пересохло у неё во рту и горле! Оглянувшись поняла, что похоже и другие испытали нечто схожее с её ощущениями.

Виктор говорил в полный голос, нисколько не заботясь о том, что может быть услышан не только стоящими рядом, поэтому его слова и намерения не остались незамеченными.

— Со всем уважением, но тебе одному не много женщин будет, брат? — подчеркнуто вежливо поинтересовался у него кто-то из арестантского сообщества.

— В самый раз. — хмыкнул мужчина, даже не удосужившись посмотреть на спросившего, — Или ты тоже желаешь оспорить мое право и отобрать у меня часть или даже всё? Что ж — тогда подойди и забери. Выйдешь? — а вот теперь он поднял сверкнувшие недобрым глаза на крепкого и рыжего, лупоглазого парня, с огромным шрамом через весь живот, каким-то образом точно вычислив из людской массы именно того, кого нужно.

— Да я не к тому спросил. Все ровно, брат, — торопливо посмотрев на своего вожака, миролюбиво поднял ладони бывший заключенный.

— Тихо все! Ша — я сказал. Это Лорд, — пояснил Гриф своим товарищам, снова повернувшись к Еве своим характерным хищным профилем и продемонстрировав крючковатый ястребиный нос и острый, колючий подбородок, — Лорд, ты человек серьезный и известный. Многими уважаемый. И ты в полном своем праве. Раз решил уйти — иди. Мы против не будем. Только ведь это все общее, — он показал глазами на сгрудившихся за спиной у Виктора людей и тут же обвел хозяйским цепким взглядом остальных, рассеяных вокруг — Разве не так?

Ожидая ответа, Гриф совсем по-птичьи склонил голову набок.

— Считай, что я забрал свою часть общего. На остальное не претендую. — Ева стояла позади и не видела, но почувствовала, как не слишком добро усмехнулся, а скорее даже оскалился Лорд, — У тебя лично будут возражения насчет моей доли, уважаемый Гриф? Или ты желаешь обсудить размеры паев каждого — прямо сейчас? — стальным, но весьма вежливым и совершенно спокойным и мирным тоном поинтересовался он.

«Это моя добыча!» всплыло откуда-то из глубин Евиной ранней детской памяти. Непонятное, хриплое и угрожающе звучащее. Кажется это было что-то из самого детства. Наверное из какого-то старого мультфильма… — отец показывал их им с Брен, да и сам любил посмотреть вместе с женой и дочками, приобнявшись, всей семьей валяясь прямо на полу, на пушистом мягком ковре, под ярко и разноцветно мерцающим в темноте экраном, висящим на стене.

— Так, что насчет возражений, Гриф?

— Их нет. — покачал головой вожак арестантов

— Я так и думал. Еще у кого-нибудь есть вопросы или претензии? — с ледяной холодностью поинтересовался у толпы Лорд.

Огромный тириец покосился на Грифа и причмокнув толстыми губами промолчал.

Бывшие гвардейцы стояли с равнодушными, отстраненными лицами.

— Что ж — тогда мы уходим. Пошли за мной. — приказал Виктор людям, находившимся за его плечами…

ЕВА

— Кстати, Гриф, — Виктор неожиданно резко остановился и шедшая следом Ева чуть не уткнулась носом между его лопаток. Обошлось без столкновения. Лишь ноздри ощутили совсем рядом запах его тела. — А где этот социопат-детоубийца, любящий закусывать абсент сырым девичьим мясом?

— Ох ты ж..! — предводитель арестантов растерянно взъерошил пестрой от татуировок ладонью ежик волос на голове, — Совсем забыл о нем со всеми этими делами… Кто-нибудь его видел? — Гриф тут же став прежним, требовательно обратился к одному из своих «доверенных лиц» — почти квадратному, кряжистому и узколобому детине с длинными руками, увенчанными кулачищами размером чуть ли не с Евину голову. «Квадратный» — мужчина лет тридцати, слегка виновато стрельнул в сторону толпы казавшимися удивительно неуместными на его лице неглупыми и острыми глазами и недоуменно пожал широченными мощными плечами. Остальные бывшие заключенные, как и их главарь — немедленно принялись вертеть головами во все стороны, ну а большеротый, дерганый Кермит, а с ним парочка арестантов порасторопней — тут же шустро ввинтились в толпу и ужами по воде заскользили среди колыхающихся людских голов.

— Значит так, — объявил окружающим Гриф, после того как короткие поиски не увенчались успехом, — этот тип приговорен нами к смерти еще несколько лет назад. Просто, как не странно — тюремные власти отчего-то берегли его и содержали под усиленной охраной в отдельном блоке. Так что добраться до упыря ни у кого просто физически не получалось.

Каждый, кто встретит его здесь — не задумываясь должен его убить. А еще лучше — доставить ко мне. За вознаграждение! — захохотал бывший заключенный, — Надо же! — тут же громко удивился он, — я здесь теперь прямо как шериф! За все в ответе: объявляю награду за головы, вершу суд и отправляю на казнь!

Толпа негромко шушукалась.

«Ужас и чудовище семнадцати блоков» несколько лет подряд был одной из главных тем криминальных новостей. О нем и его кровавых деяниях не слышал только глухой. А теперь выясняется, что этот маньяк тоже находится здесь, среди них. Вернее теперь уже, скорее всего сбежал куда-то в глубину леса или не приведи создатель скрылся, чтобы затаиться где-нибудь неподалеку.

Почему его не выбросили из-под купола сразу после вынесения приговора, никто не знал естественно. Обывателям власти о том не докладывали. Но втихаря, в приватных разговорах «между своими», люди поговаривали всякое — то ли психопат был внебрачным сыном одного из тех, чье имя всуе даже произносить лишний раз не следовало, то ли что-то еще, не менее шокирующее.