Анни Кос - Темный путь

Ворота пали слишком быстро и в этом было что-то неправильное. Талгат не сразу понял, что именно его насторожило. Вроде бы надо радоваться успеху, но отчего-то стало тревожно. Вчера оборона шла яростно, а сегодня словно выдохлась. Хан нахмурился и взгляд его замер на воротах, в которые вливалась человеческая река. Талгат привык доверять себе, иначе ему не удалось бы стать великим ханом. Что-то ускользнуло от его внимания, теперь он понял это. Внезапное озарение заставило его практически застонать от унижения и злости. Стараясь сдержать свой гнев, он послал за разведчиками и велел тем обойти город по широкой дуге с востока и запада. Удивленные всадники умчались, не понимая, что именно должны искать.

Прошло не менее часа, прежде, чем один из них вернулся. Человек почти упал с лошади под ноги хану, и рухнул лицом в грязь:

— Великий хан, мы нашли следы, много следов, совсем свежие. Всадники, большой отряд, они…, - человек сглотнул ком в горле, собираясь с силами, — они ведут от города. Похоже, кто-то смог ночью покинуть город по руслу реки, там широкий овраг, скрытый отвесными стенами. Мои люди пошли по следу вперед, но судя по всему, мы упустили хольдингов, — скорбно добавил он и низко опустил голову в ожидании расправы.

Талгат внутренне взвыл. Так глупо! Он подошел к победе почти вплотную, но упустил ее. Разумеется, наследницу конунга вывезли из города, и теперь искать ее — что ловить комара над рекой. Проклиная свою недальновидность, великий хан сжал кулаки до хруста, а человек на коленях, что стоял перед ним, вздрогнул и вжал голову в плечи.

— Пошел вон, — процедил сквозь зубы Талгат, понимая, что сам совершил эту ошибку. Разведчика как ветром сдуло. — Коня мне, сейчас же!

Перепуганная ночными событиями свита хана бросилась за своим господином, не сказав ни слова. Талгат мчался в город. Мчался и пытался понять, как его смогли обмануть. Все утро он видел на стене знакомый стяг дочери Канита, несколько раз видел ее стройную фигуру то на стене, то у ворот. Конечно, глаза на таком расстоянии могли ошибиться, но ведь он не один смотрел.

Лазутчики всю ночь были под стенами, кое-кто смог даже подкрасться так близко, что слышал разговоры часовых. И все, кто вернулся в лагерь, в один голос утверждали, что видели Йорунн. Подмена? Переодели двойника и выдали за сестру конунга? Непохоже на хольдингов. Прямые, как и их стрелы, они терпеть не могли обман, а честь ценили больше жизни. Тогда кто покинул город? Неужели, наглой девчонке хватило силы духа отослать своих людей, оставив себя как приманку? Если это так, то хан хотел лично убедиться в своей правоте. Но если все-таки девчонку вывезли, то Талгат готов был разнести этот город по камню.

Скоро, однако, хану пришлось смирить свой пыл — врываться в город, сметая своих же людей, было глупо. Разумеется, те расступались, пропуская господина вперед, но в городе было опасно из-за рушащихся зданий и едкого дыма. Постепенно пробираясь вверх, хан все больше убеждался в верности своей второй догадки. Впереди был слышен звук боя, значит, кто-то еще сопротивлялся. Когда конь вынес Талгата на площадь перед дворцом, сражение было почти окончено.

Белые ступени были залиты кровью, повсюду валялись убитые, как хольдинги, так и кочевники. На площадке перед колоннами стояла кучка израненных человек. Вот кто-то из них бросился вперед и сполз на плиты, получив удар в бок. А потом хан увидел тонкую девичью фигурку с мечом в руке. Вот она замахнулась на очередного наступающего, движения ее были медленны, было видно, что она устала.

Выпад, поворот, подсечка, косой удар. Девушка шатается, но стоит на ногах. Нападающий отступает на полшага, а затем с неистовой яростью бросается вперед всем телом и просто выбивает меч из рук Йорунн. Сцепившись, они катятся по земле, вот его перчатки смыкаются на тонкой шее. Великий хан поднимает руку и тут же, повинуясь молчаливому приказу, его люди разнимают нападающего и сестру конунга.

Девушку резко поднимают на ноги, она сопротивляется и выкрикивает что-то оскорбительное. Но сделать уже ничего не может. Ее руки связывают жесткой веревкой, на голову накидывают мешок, затем поднимают и волокут прочь. Остальных людей на ступенях ждет та же участь. Кто-то из кочевников добирается до стяга на крыше и одним ударом сносит знамя конунгов. Витахольм пал.

Пленников согнали в одну кучу и оставили под охраной на площади перед дворцом. Это было самое высокое место в городе и южные ворота были видны отсюда как на ладони. Йорунн с бессильной яростью смотрела на колонны врагов, въезжающих в стены города. Рядом стоял Агейр, кровь из рассеченного виска стекала по его лицу, превращая его в жуткую маску.

Седой Лонхат тоже стоял тут, с ненавистью взирая на захватчиков. Хольдинги видели и кочевников, и союзников Талгата — высоких людей, одетых в коричневое и золотое. Они явно не были жителями Великой Степи, их одежда, оружие, да и просто внешность разительно отличались от привычной хольдингам. Воины расползались по городу, как ржавчина по металлу, начались грабежи.

Внимание Йорунн внезапно приковал небольшой отряд людей, неспешно пробирающийся от ворот ко дворцу. Их было мало, но остальные расступались перед ними, давая дорогу, склоняясь в почтительных поклонах. Всадники в вороненых кольчугах, надетых поверх темно-синей формы, черные плащи, длинные тяжелые мечи в ножнах, украшенных сложной серебряной вязью. Лица у всех скрыты под шлемами, только глаза можно рассмотреть.

Во главе отряда на вороном скакуне ехал предводитель. Его голова не была покрыта ни кольчужным капюшоном, ни шлемом. На плече его сверкал знак, напоминающий свернувшегося в кольцо дракона. В том, как этот человек сидел в седле, в каждом скупом жесте, даже во взгляде, читалась сила и привычка повелевать. Это был воин и правитель, рядом с которым многие рыцари смотрелись бы детьми.

Руки больно стягивала жесткая веревка, но Йорунн словно не замечала ничего вокруг, не в силах отвести взгляд от всадника. Вот он спешился, передал повод коня одному из охранников и внезапно поднял глаза вверх на связанных пленников, безошибочно находя ее взгляд. Всего минута, но из Йорунн словно душу выпили. Ноги стали мелко подрагивать и она почти упала, в последний момент успев опереться о стоящих за спиной товарищей.

Никто не подошел к ним, больше никто не смотрел в их сторону, будто их и вовсе не было. Охрана молча пинками загнала всех пленников в подвал рядом с конюшнями. Раньше в нем хранили запасы еды для лошадей и бочонки с водой, тут было прохладно, хорошо, что пол покрывал толстый слой соломы. Лязгнул замок на двери и пленники остались в полной темноте.