Марк Кузьмин - Дикая Стая

Сейчас же, став арранкаром, он чувствовал, что легко может выйти куда угодно, и не принести никому вреда. Все же становление таким запечатало часть его сил в клинке, а остальное контролировать стало гораздо легче.

- А я вижу... потенциал, - заявил Вен. - Жизнь пустых - бессмысленна. Все, чего мы жаждем - это выживать, избежать регрессии и стать сильнее... Но зачем? Чтобы на самой вершине осознать, что мы никому не нужны и остались одни? Куда стремиться, будучи на самой вершине? Только сидеть и желать смерти...

Да, печальная истина, которая приходит рано или поздно. Он видел утихающий огонь в глазах Эсперансы, которая, уже став Вастер Лордом, жила исключительно ради своих детей. А когда и они обретут такую силу, то тоже начнут медленно затухать, как сам Архитектор, если не найдут хотя бы хобби для существования.

- А здесь я вижу это будущее... Я вижу потенциал, которого в Хуэко Мундо никогда не было. Будущее для пустых. Смысл.

- Будущее...

- Посмотрите на Лас-Ночес! - он резко поворачивается и смотрит ему в глаза. - Раньше это были стены, которые ничего не давали. Просто бессмысленные декорации увядания этого мира. Вечное самогниение и отчаяние! - с огнем в глазах заявил он. - А сейчас... Не важно, есть ли потолок, не важно как тут чисто, теперь же это... ДОМ!

Эти слова заставили старого пустого вздрогнуть, а жар, с каким он это произнес, всколыхнули даже давно забытые огни в его же сердце.

- Дом?

- Да, в этом месте пустые могут обрести смысл существования. Мы можем иметь будущее и жить. Пусть для Айзена арранкары просто инструмент для войны с Обществом душ, но для пустых - это шанс стать полноценными людьми! И я вижу это...

Венганза улыбается, в его улыбке есть что-то безумное или даже дикое, но такого огня в этом печальном юноше он никогда не видел.

Он был предан своими друзьями, его жизнь загублена и планы разрушены, а потому в его взгляде всегда мелькала какая-то грусть, и потому он предпочитал прятаться под маской и плащом.

Но сейчас...

Таким живым он его никогда не видел.

- Это место теперь наш дом, - уже успокоившись, произнес Венганза. - И я хочу сделать его лучше, а потому я дам шанс даже таким злобным дикарям, как Ямми. Шанс найти смысл жизни.

- У тебя есть план?

- Да, - он улыбнулся. - У меня есть план.

Старик улыбнулся, отразив ему такую же коварную ухмылку.

- Тогда веди, - произнес он. - Веди нас... в будущее.

Он лишь молча развернулся и пошел дальше.

Архитектор же последовал за ним. И будет идти до тех пор, пока он идет этим путем.

- 'Похоже, я не отделаюсь только советами, - подумал Архитектор. - Придется и мне вспомнить молодость'...

Бывший Глашатай Пустоты начинает вспоминать, что такое... жить...

Собрание капитанов еще никогда не было таким тихим, а витающая вокруг аура мрачности и тихой злобы просто раздавила бы того, кто по неосторожности вошел бы сюда.

Предательство... самое мерзкое, что может случиться с любой организацией. Предательство всегда наносит самый страшный и болезненный урон, какой только может быть. И предательство товарищей всегда разбивает сердца.

Мало кто из собравшихся капитанов мог подозревать тех троих в предательстве.

Ну, ладно, Гина вполне заслуженно можно было подозревать, хотя он и не так чтобы сильно выделялся. Но вот подозревать капитана Айзена вряд ли кто мог, ведь этот человек действительно многое сделал для Готея и Общества душ. И поверить, что он может быть предателем, очень тяжело. Про капитана Тоусена и вообще говорить нечего: человек, который с такой пылкой яростью говорил о справедливости, сам пошел по пути подлого удара в спину - это поистине непостижимая мысль.

Но есть и еще один, кто ушел с предателями. Человек, которого увидеть никто не ожидал и чьего появления никто предсказать не мог.

Куроки Карасумару... бывший командир 4-го взвода омницукидо, близкий друг для многих и просто хороший знакомый, который всегда горой стоял за своих людей и готов был отстаивать каждого всеми силами. Его уважали высшие чины Готея, ему доверяли рядовые...

Человек, погибший при исполнении...

Вот только не все было правдой...

Он погиб от рук предателей, 'крота', которого Готей сам того не ведая, пригрел и защищал. Полученные документы просто обескураживали и вводили в ступор, ведь многое из случившегося произошло прямо под носом у капитанов, чего они даже не замечали.

Тяжело принять свою несостоятельность.

Капитан Сой Фон может и хотела сейчас сложить с себя все полномочия капитана после такого позора, но в текущей обстановке это было невозможно. Сейчас Готею нужен каждый способный боец, какому он только мог доверять.

Слова Айзена, сказанные тогда, до сих пор крутились у многих в голове.

Человек, которого они так долго знали, был искусственно создан, был просто подобием человека, наполовину чудовищем...

В такое тяжело поверить...

Но факт остается фактом, и ничего с этим сделать нельзя.

- Предателям нет прощения, - прозвучал голос Главнокомандующего в полной тишине. - Сейчас Готею необходимо прийти в себя после этого удара, а после мы отомстим тем, кто оставил в нашей спине кровоточащую рану. Айзен и его последователи будут наказаны!

Эти слова заставили капитанов собраться.

Какое бы ни было у них друг к другу отношение, но предательства простить никто из них не мог... никому.

- Капитан Сой Фон, - обратился старик к капитану Второго Отряда. Та вот уже несколько дней после случившегося выглядела крайне угрюмо. Это не удивительно, ведь ее ученик оказался одним из предателей. - Что вам удалось выяснить?

Девушка собралась и вернула себе бесстрастность на лице:

- Я отправила людей обыскать кабинеты, комнаты и дома капитанов-предателей. На этих словах чуть дернулся капитан Комамура, он все еще не мог принять, что его друг, Канамэ Тоусен, мог так поступить, а потому намеревался лично выяснить все при встрече.

- Так же собираются данные об их передвижениях за последнее время, людях и объектах, возможно замешанных в их делах.

- Если уж речь зашла о связанных с ними объектах... Что будет с приютом? - обеспокоенно спросила капитан Унохана. - Надеюсь, его не закроют после всего случившегося.

- Этого допускать нельзя, - поддержал ее капитан Укитаке. - Даже если он основан предателем, польза от него слишком велика для Готея.