Марк Кузьмин - Дикая Стая

***

Закрыв дверь, Хебико медленно побрела по коридору. Шаолинь сейчас в ужасном состоянии, еще более плохом, чем когда ей сообщили о смерти Караса. И сейчас она сама отталкивает всех вокруг себя.

- Она накрутит себя, - покачала головой Йоруичи.

- Этого я и боюсь, - согласилась с кошкой. - В прошлый раз она с трудом справилась. Я сумела вытянуть ее из траура, но сейчас...

- Значит, из-за нее он злился на меня? - спросила Шихоин.

- Да. Шаолинь тяжело переносила разлуку с тобой, а он видел все это и понимал, что ничего поделать не сможет.

Йоруичи молчала, обдумывая сказанное, а Хебико лишь покачала головой.

- Сходи домой, Кошатина, - хлопнула она ее по плечу. - Чинацу-сама и твой брат очень скучают по тебе. Хотя бы навести их.

Не став слушать ее ответа, Хебико покинула временное здание отряда и направилась к себе. У нее еще немало работы, и нужно многое успеть сделать. А после того, как она закончит, можно подумать над тем, как быть дальше...

- Больше я не отпущу его, - серьезно заявила она. - Больше я никогда его не отпущу...

Когда мы вышли из черного пространства Гарганты, то оказались в весьма большом пустом зале. В нем преобладали белые и серые тона камня, было весьма прохладно и мрачно, но иного от Хуэко Мундо ожидать не стоит. Хотя постройка явно не творение архитектурного гения пустых, если только он не знакомый мне Старик. Но наличие потолка несколько не в стиле этого творца.

- С возвращением, Айзен-сама! - прозвучало два голоса.

Перед нами предстало двое существ, которые вроде как должны быть обычными адьюкасами, но в них имелись некие, не сразу бросающиеся в глаза изменения. Один представлял собой нечто с четырьмя руками, с одним коротким хвостом вместо ног и маской с клювом, на плечах у него реяла белая накидка. И его можно было бы принять за обычного адьюкаса, если бы не сломанная в одном месте маска, показывающая человеческое лицо, точнее, его часть.

Второй был очень крупным гуманоидом, больше похожим на человека, уже в одежде и с волосами на голове и маской, закрывающей только верхнюю часть лица.

- Рады вашему возвращению, - поклонились оба пустых.

- Кто это? - спросил я.

- Новая часть моего эксперимента, - пояснил Айзен. - Это Арранкары - самая высшая ступень эволюции пустых. После того, как Вастер Лорд развивается выше своего предела, он становится почти человеком по внешнему виду.

- Арранкар, - задумался я. - Я уже слышал о подобном...

- Да, те трое, что напали на вас, были арранкарами, но они эксперимент другого моего подчиненного. С ним ты познакомишься потом.

Значит, я был прав. Те трое были нужны исключительно, чтобы задержать меня и не дать вернуться в Мир Живых. Там как раз Ичиго, Така и Исида били Меноса, потому там я только помешал бы, не дав сражаться. Но, учитывая, что Айзен заинтересован в том, чтобы парень стал сильнее, ничего удивительного.

- Не особо оно все похоже на 'высший этап эволюции'.

- Я пытался искусственно развить их потенциал и довести до этого состояния. Они одни из первых моих попыток. Сейчас эти двое - привратники.

- Рады быть полезными, Айзен-сама! - сказали они хором.

Какие преданные. Даже на мои слова не отреагировали. Обычно адьюкасы очень резко реагируют даже на намек об оскорблении, а тут вообще никакой реакции. Необычно для пустых.

- Я так понимаю, есть и более продвинутые создания.

- Я обо всем расскажу позже, - улыбается он и идёт к лестнице.

Я лишь пожал плечами и двинулся с Гином и Тоусеном за ним.

Когда мы покинули это место, сразу же вышли в пустыне Хуэко Мундо.

Стоило мне вдохнуть воздух этого мира, как странное чувство умиротворения нахлынуло на меня. Вновь оно, будто я оказался дома и теперь этот мир приветствует возвращение своего сына к себе. Все же, что бы ни говорил обо мне Айзен, я ощущаю себя как пустой и чувствую большее родство с этим миром.

- 'Дом...'

Мы двинулись в сторону, и я некоторое время обдумывал последние события.

Да, так резко переходить на сторону предателей было не особо красиво, но в той ситуации выбора у меня действительно не было. Когда я услышал всю историю о себе, то с трудом подавил нахлынувшие эмоции. Благодаря Куроцубасе мне удалось справиться с чувствами и проанализировать ситуацию.

У меня был выбор: остаться с Готеем или перейти на сторону предателей, и оба варианта весьма сильно меня напрягали.

С одной стороны, на стороне Готея были мои старые друзья и любимая. Может не все, но многие бы точно приняли меня таким. Со временем и, возможно, с помощью Урахары я вернул бы себе свой облик и хотя бы внешне перестал быть таким жутким. Вряд ли Готей позволил бы мне вернуться в свои ряды; я не дурак, чтобы не понимать, что пустому там не место, но я был бы союзником и все равно мог бы видеться со своими друзьями.

Да, было бы неплохо, но у этого варианта имеется ряд проблем.

Неизвестно, насколько Готей доверял бы мне. Рассказав все это прилюдно, Айзен поставил меня в весьма шаткое положение. Кто знает, что мог со мной он сделать за эти годы. Может он способен контролировать меня или внушать какие-то мысли, а может, во мне записана верность ему и подчинение. Куроцубаса не обнаружила во мне ничего такого, но, как мы уже уяснили, и она не все знает о нас. Так что быть уверенными на все сто процентов или доказать это я бы не смог. Страх перед такими мыслями рано или поздно появится в синигами. Я и сам не знаю, может, что-то такое во мне и есть.

И что тогда случится, я не знаю.

Да и к тому же, в Общество душ мне в любом случае будет закрыта дорога, и мне придется жить в Мире Живых.

Тут еще проблема: смогу ли я тогда возвращаться в Хуэко Мундо. Что станет с Эспи и остальными?

Очень много противоречий. Слишком много...

Потому я и решил, что лучше всего для меня будет пойти на другую сторону.

Да, мне тогда придется враждовать и сражаться со своими друзьями, но лучше я буду на этой стороне и сумею проконтролировать ход ситуации, чем буду гадать о том, что случится в будущем.

Плюс я все же пустой, пусть только и наполовину, и отринуть свою сущность я не могу. Я слишком много времени провел тут, чтобы не понимать, что и пустым живется не особо комфортно, а потому это моя попытка спасти как можно больше тех, кого я посчитаю достойным спасения.