Марк Кузьмин - Битва за небеса

Правда, сила Чада весьма отличалась от обычных для синигами. Быть может, это норма для меченных. Быть может, это произошло от того, что сенсей постоянно говорил ему, что 'силовой' тип способности для смертных - тупик, и он подсознательно хотел доказать обратное. А может быть, он просто не мог представить себе другой силы, кроме той, которой уже владел.

Неважно. Главное, эта сила подходила ему идеально.

Броня с рук начала расти и распространяться на все тело. Белая и черная субстанции растекались по костюму и лицу словно жидкость, словно жидкий металл или нечто живое, формируя оболочку и придавая ей новые свойства. Вскоре это затвердело и стало очень крепкой и подвижной броней, что полностью защищала его тело.

И без того мощная фигура Чада стала будто еще больше и шире в плечах. Рогатый шлем с лицом-черепом венчал его голову, на торсе красовалось жуткое лицо демона, нарисованное алыми линиями, что пульсировали в такт сердцебиению и напоминали собой перевитые жгуты артерий.

Он открывает свои белые светящиеся глаза и смотрит на свою цель... Цель, что он убьет...

= 'Ки-ши-ши-ши-ши-ши-ши! - мерзко хихикал в голове Виде. Жуткая тварь, бесформенная черная субстанция с красными прожилками, чем-то напоминающая Венома из 'Человека-Паука', что формировала кошмарное лицо демона. Это существо, рожденное из подавляемого гнева и буйства эмоций, теперь активно подбивало его действовать и давать выход ярости. И пусть Чад не любил этого делать, но сейчас только так он получит шанс... отомстить... - Давай! Хватит сдерживаться! Оторвем его голову, а затем насрем в шею! Будем отрывать ему конечности и заставим сожрать их, запихаем ему в задницу эти щупальца, и пусть танцует!'

- 'Заткнись, ты отвратителен!' - зарычал Чад, все больше закипая.

Он ненавидел эту силу еще и потому, что собеседник в голове становился просто невыносим. Но, скорее, в этом и был смысл этой твари - быть темным и мерзким отражением его сущности, тем негативом, что он всегда подавлял в себе, не позволяя вырваться наружу и вредить окружающим.

= 'Я просто озвучиваю то, чего ты не решаешься сказать , - насмехался Виде. - Так что нам теперь с тобой сосуществовать еще долго'.

И это бесило еще больше.

Он ненавидел эту силу.

Он ненавидел этого ублюдка внутри себя.

Он ненавидел, когда ему приходится использовать эту мерзкую силу.

И еще больше, он ненавидел 'побочный эффект', который просто не позволял использовать ее для защиты кого-то другого.

Он тряхнул головой и отбросил ненужные мысли.

Сейчас это не важно, а важно лишь то, что он будет делать.

Противник напуган. Ясутора чует его страх, он ощущает его неуверенность и опаску. Он видит ее на лице, видит в движениях и колебаниях реацу.

- Что... что это такое?! - нервничал Люпи. Его тентакли напряженно дергались. - Думаешь, такое может меня напугать?! Я не боюсь тебя!

- Зря... - прошептал он. - Ты... будешь бояться...

***

Люпи Антенор смотрел на изменившегося противника и пытался понять, что именно сейчас происходит. Его инстинкты просто взревели, все нутро требует бежать и спасаться, но он не позволяет панике захватить себя.

Тело этого уродца покрылось какой-то броней, его духовная сила резко возросла, а все раны исцелились. Это слишком необычно и неожиданно.

- 'Больно, больно, больно!' - скрежетал он зубами, испытывая жгучую боль от оторванных щупалец. Он только с одним справился, а тут сразу же второй повредили. И ведь пытка такая, как будто руку или ногу вырвали, а потому Люпи очень сильно страдал. Когда он применяет свой ресурексион 'Трепадора', у него появляется восемь щупалец, что являются частью его тела и выходят из костяного нароста на спине, а потому их отделение столь болезненно, и даже ему сложно это вытерпеть.

Вот только вместо того, чтобы ныть, он лишь сильнее бесился и жаждал мести. Причинить еще большую боль тому, кто сделал с ним такое. Вот только Гантенбайн уже сдох, а потому он как следует оторвется на уродце, что посмел дерзить и ранить его. Он заставит его страдать и молить о пощаде, он всех их замучает и скормит Аарониеро. Всех!

Но странное чувство опасности все равно витает в воздухе. Он даже на миг поддался ему, но тут же отринул бессмысленные эмоции. Сейчас он убьет этого мерзкого уродца и насладится его страданиями!

- Что, думаешь, раз приоделся то уже такой крутой?! Я покажу тебе твое место!

Щупальца выстрелили вперед на полную силу. Он решил перестать играть с жертвой и просто вбить ничтожество в землю!

Удар!

Щуп на полной скорости врезается в скрещенные руки вторженца и... останавливается...

Люпи изумленно смотрел, как от его атаки, еще недавно отбросившей этого неудачника... тот даже не шевельнулся...

- Что?! - вырвалось у арранкара, но шок быстро сменился злостью. - Тогда я ударю сильнее!

Раскрутив щупальца, он ударил двумя сразу с двух сторон, но противник принял оба на... два щита... Антенор смотрел, как чернота распространяется по рукам вторженца, захватывая всю белую область рук с одинаковыми массивными щитами.

Люпи решил ударить еще, но только сейчас увидел, что его конечности не свободны. Он попытался вырваться из чужих рук, но ничего не получилось. Хватка была словно каменная!

Затем кисти рук метиса побелели, а после - заискрились алыми молниями.

- Токе Деструктиво*!

Взрыв!

- А-а-а-а-а-ар-р-р-р! - закричал Люпи, когда два его щупальца просто взорвались изнутри.

Он упал на пол и закричал от страшной боли.

- Эль Директо!

Арранкар тут же перекатывается в сторону, заметив приближающегося врага. Тот прыгнул вперед и собирался наброситься сверху, но Люпи сумел отреагировать и уйти. Вовремя. В месте, где он только что стоял, образовался глубокий кратер.

Оттолкнувшись оставшимися отростками от пола, он подскочил на ноги, а затем отпрыгнул подальше, разрывая дистанцию...

Сонидо!

Резко влево!

Предчувствие не обмануло его и спасло от обезглавливания.

Прыжок! Прыжок! Прыжок!

Бугай оказался невероятно шустрым и нагоняет его, заставляя спасаться бегством.

- Отвали от меня! - рычит арранкар и атакует щупальцами, но те лишь бесполезно бьются о броню, а прикасаясь к белым кистям, еще и покрываются ранами.

Он скрежетал зубами, получая удары; истекая кровью и страдая от рваных ран, он тихо выл, но продолжал двигаться.