Сергей Мизонов - Под сенью заката [litres самиздат]

– Как я и думал.

Директор посмотрел внутрь: там стояла черная коробка, отливавшая обсидианом, а от нее как на старых граммофонах отходил раструб, который очевидно и являлся рогом. До неприличия простая конструкция. Вильер взял рукой рог, отделив с легкостью его от коробки, и повернулся к лампе, рассматривая.

– Красивая вещица. – Директор с любопытством разглядывал знаменитый артефакт, но прикасаться не стал.

Рог действительно мог считаться произведением искусства: какому животному он принадлежал когда был обычной костяшкой сказать трудно, по все поверхности его струились витые символы тонко и аккуратные, при этом казалось что они выбиты серебряными и золотыми нитями. А поверхность была обработана так, что создавался эффект будто все покрыто миллиардами мельчащих алмазов.

– Я даже не могу приблизительно сказать, что здесь написано. Уж больно много декоративных завитушек, да и язык очень старый, явно старше санскрита и хинди.

– Это и не нужно. По крайней мере, сейчас. Забирай рог с собой и вали.

– Но…

– Ни каких «но», мистер Вильер. Вы обвиняетесь в убийстве, но благо знаем об этом только мы, да еще пара агентов. С ними я как-то договорюсь, а отчитываться мне и не перед кем. Я такой важный, что самому тошно. Ни кто не станет выдвигать тебе обвинения, дело закрыто и будет храниться в строжайшем секрете. А рог… Он действительно опасен, так что забирай его с собой и никогда больше не напоминай мне об этом деле. Впрочем, в другие дела тоже постарайся пока не влипать, знаю я тебя. А то, точно арестую и посажу.

– Да мне как-то все равно.

Глаза главы Интерпола полыхнули яростью:

– Тебе всегда было «все равно»!

– Верно. И лишь потому, я так многого достиг.

Директор уже взявший себя в руки поправил галстук и отвернулся к окну:

– Поступай, как считаешь нужным. Но помни, в поле зрения моего ведомства тебе лучше не попадать.

Виктор взял рог, спрятав его в своем чемоданчике, который любезно вернули после задержания, и пошел к выходу, уже у двери обернулся и тихо прошептал:

– Прощай, Джарред.

– Прощай, Вик.

Медленно шагая по коридору, Виктор написал несколько сообщений, покрутился в холле, выпив чашку кофе из автомата и наконец-то вышел. На пороге штаб-квартиры молодого сыщика ожидал еще один сюрприз: его поджидала машина, а через опушенное стекло он заметил, что за рулем сидит Даяна. Он молча сел на переднее кресло и захлопнул дверцу, девушка завела мотор, и автомобиль зашуршал по шоссе. Несколько минут они молчали, даже не поворачиваясь, друг к другу.

– Тебя в аэропорт, да? – Голос Даяны был бесцветным, и казалось, доносился издалека. Виктор кивнул, так и не обронив ни единого слова.

В аэропорту Даяна купила билет на самолет, который должен был доставить ее в соседний с родным город, и ожидала, что Виктор последует за ней. Но молодой человек, бросив короткое спасибо, ушел на другую посадочную полосу. Девушка неопределенно пожала плечами и пошла к своему рейсу. Виктор обернулся глядя на удалявшуюся соратницу, но подавив порывистое желание, все же сел в самолет и через четверть часа они были уже в воздухе. Дорога была не продолжительной, но утомленный молодой человек, после посадки чувствовал себя еще более замученным и разбитым. Поймав такси, он направился на другой конец города, где находилась одна старинная церковь. Там находился священник, с которым Виктор познакомился еще в юности и с тех самых пор часто к нему наведывался. Когда-то Марк, так звали знакомого священника, служил в родном городе Виктора и Даяны, но потом его многократно переводили и наконец, забросили в этот маленький тихий городок. Молодой человек, расплатившись с таксистом, неторопливо поднялся по ступеням и вошел в церковь, пустую и спокойную, хранившую в себе многовековую историю. У самого алтаря горело несколько свечей, и стояла одинокая фигура священника, который услышав шаги, обернулся, чуть печально улыбаясь. Он был невысокого роста, длинные почти полностью седые волосы собраны в аккуратный хвост, заправленный за воротник облачения, аккуратно стриженая бородка тоже мерцала в тусклом свете сединой.

– Я давно тебя ждал. Тебе нужно поговорить? – Он протянул руки к Виктору и крепко его обнял.

– Я принес твой любимый чай.

– Тогда прощу в мой кабинет – голос священника был тихим и умиротворяющим, а сам он казался воплощением спокойствия.

В маленьком, но уютно обставленном кабинете, Виктор сел в кресло возле чайного столика, на который через несколько минут хозяин этого места водрузил чайник, от которого исходил приятный аромат и две чашки.

– Ты изменился, отец.

– Что ты, я все такой, как и прежде. Просто давно не виделись вот и, кажется.

Виктор покачал головой и налил себе чай, маленькими глотками пробуя напиток, смакуя каждую каплю.

– Ты писал мне о случившемся, – голос священника стал чуть строже, – я получил твое электронное письмо.

– Значит, ты уже все знаешь.

– Положим не так уж и все, но в целом представляю. Ты понимаешь, что совершил тяжкий грех? Убийство человека – это серьезное дело. Я всегда предупреждал, что твоя работа не самый лучший путь, но ты, во всяком случае, избегал подобных поворотов раньше. Неужели сейчас не смог?

– А что мне оставалось делать? Да, знаю, одна жизнь, взамен даже миллиона это не правильно, однако я выбрал то, что счел необходимым.

– Это не оправдание для греха, – священник неодобрительно покачал головой.

– Знаю. Потому я здесь. По закону, ты должен отлучить меня от причастия на долгий срок, что ж переживу как-нибудь. Но исповедь ты у меня все же примешь.

– А куда деваться?! – Священник снова улыбнулся.

– Хочешь взглянуть? – Виктор взял чемодан и извлек оттуда Иерихонский рог. – Вот эта реликвия.

Марк задумчиво созерцал артефакт, протянул было руку, но потом передумал:

– Не искушай меня. Я читал Писание, где упоминается осада Иерихона, но вот это…. Убери. И знать не хочу.

Молодой человек равнодушно пожал плечами и прибрал древнее оружие на место.

– Знаешь, святой отец, а ведь он и для меня искушение….

– Догадываюсь. Что-то в этой истории всколыхнуло и в твоей душе, да?

– Ты прав. Директор Интерпола особо не интересовался причинами поведения Кейли и удовлетворился моим письменным изложением ситуации. Однако мне все больше и больше начинает казаться, что понимаю Кейли, и даже разделяю ее взгляд на мир.

– Да уж, ты всегда был большим оригиналом.

– А то. – Молодой человек уловил шутливый тон священника и продолжил уже более решительно, – идея применить рог Иерихона, как оружие массового поражения пришла в голову Дюваль не случайно и вовсе не потому, что она была безумна. Это протест.