Николай Метельский - Без масок [litres]

А ночью мне снилась какая-то хрень. Я стоял посреди пустоты, а вокруг меня собирался серый туман. Было тревожно. Поначалу. Чуть позднее я чувствовал уже откровенную угрозу жизни, но сделать ничего не мог. Даже двигаться не мог – лишь крутить головой и наблюдать, как этот туман медленно обволакивает меня. В какой-то момент тревога ушла, а ее место занял гнев. Я был зол на себя, на туман, на всех и не собирался сдаваться. Вокруг уже ничего не было видно, лишь серая хмарь, которая пыталась проникнуть мне в душу. Пыталась и не могла. Я сражался. Не знаю как, это все-таки сон, но я сражался. С дикой усмешкой смотрел прямо перед собой и не давал проникнуть туману в свое тело. Знал, что проигрываю, но не сдавался. В какой-то момент туман нашел лазейку в моей защите, и я почувствовал, как моего сердца коснулось холодное нечто… Мне нужно проснуться. Это была последняя четкая мысль перед тем, как я открыл глаза.

И пусть я больше не спал, гнев никуда не делся, страх после кошмара ведь тоже не уходит мгновенно, вот и я проснулся злой и не то чтобы готовый, а уже полноценно сражающийся. Так что первым моим действием был круговой «воздушный удар», дабы разогнать туман из сна. Чисто на автомате сработал, не до конца проснувшись. Волна сжатого воздуха прошлась по спальне, сломав все, до чего дотянулась: и кровать, и шкаф, и тумбу, и стул, и стекла в окнах. В общем, ничего целого в комнате не осталось. Если не считать первого мгновения после пробуждения, то в себя я пришел практически сразу. Валяясь на обломках кровати, медленно повернул голову влево – именно там я чувствовал чей-то взгляд, причем взгляд был, а его носителя не было. Этот безумный мир приучил меня ко всякой чертовщине, и если в спокойной ситуации я еще могу чему-то удивляться, то в боевой – воспринимаю все как есть. Во всяком случае, в своем прежнем мире, столкнувшись с натуральным невидимкой, точно потратил бы лишние мгновения на осознание ситуации, а тут просто вытянул руку и вдарил по противнику «молнией». Да, я его не видел, но, в отличие от «отвода глаз», невидимость не мешала мне с определением местонахождения врага. В конце концов, я способен сражаться в полной темноте, не видя вообще ничего, так что невидимка – ерунда.

Тугой жгут «молнии» попал в… кого-то. По-прежнему не было видно даже силуэта, «молния» словно в невидимую стену ударила. Секунда, другая – и я почувствовал, как враг сдвинулся с места, сделав шаг в мою сторону. Я тоже на полу не валялся, параллельно с атакой противника вставая на ноги, так что, как только это нечто пошевелилось, поднял вторую руку и выпустил еще одну «молнию». Чувство опасности было словно укол в сердце, заставивший меня сделать очень короткий «рывок» в сторону, уворачиваясь от вертикального серпа из «молний». Похоже, уродцу плевать на мои «молнии», что ж, пообщаемся с ним поближе. Видимо, мой противник думал примерно в том же направлении, так как прямо в воздухе, там, где у него должны быть руки, появились два клинка, опять же из «молний». «Рывок». Довернув корпус, я увернулся от удара одного из клинков и, не дожидаясь второго, ударил туда, где у него должна быть голова. Наклонился, пропуская над головой следующий удар противника, одновременно с этим ударил левой рукой по колену, разогнулся и, продолжая движение, отвесил ему апперкот с правой.

Клинки – штука хорошая, но не против ведьмаков, которые работают на сверхближней дистанции – в этом случае оружие, скорее мешает, вот и противник быстро это понял. Отступать ему было некуда, он и так находился в углу комнаты, и выпускать его оттуда я был не намерен. Так что, погасив свои лезвия из «молний», он попытался дать мне бой врукопашную. И не сказать, что неудачно. Скорость у него была лишь немногим меньше, чем у меня, так что пришлось показать все, чему я научился в прошлой жизни. Самое интересное в этом бою было то, что бил я по телу. Не в «доспех духа», а именно по телу, одетому во что-то тканевое.

Блок, удар, удар, блок, уворот, захват, удар, блок. Как в старые добрые времена, когда мне противостояли такие же ведьмаки, а не монстрики с «доспехом духа». Даже жаль, что мой противник не ведьмак. Другие силы, другие ощущения. Но и не бахирщик, факт. Сражались мы на очень высокой скорости, и, чтобы не упустить инициативу, я эту скорость начал наращивать. «Фокус», «ускорение», «фокус», «ускорение», «фокус», «ускорение», «фокус»… Он не выдержал. Одновременно с ударами в дверь номера мой противник поплыл, и началось избиение. Не знаю, почему он не пользовался техниками. Этот тип ушел в глухую оборону и почти не отвечал, а когда дверь сорвалась с петель и в номер вломились мои охранники во главе с Ёхаем, невидимка сделал «рывок» вперед. Я, честно говоря, думал, что он хочет подмять меня и повалить на пол, так что, сделав подшаг в сторону, пробил ему в голову, сделал подсечку и добавил падающему телу по спине сверху. И, в общем-то, зря я это сделал. На полу он практически не задержался – не знаю как, я его по-прежнему не видел, но судя по ощущениям, он, словно какая-то змея, на огромной скорости пополз в сторону окна. Я не боялся, что он убежит, выход из комнаты я ему перекрывал, этаж тут последний, ему просто некуда было бежать… Но он сбежал. Нырнул в окно, а мы на двадцатом этаже, напомню, да и был таков. То, что он именно сбежал, я понял, не услышав шлепка упавшего тела. Замершие охранники, я, разгромленная комната и тишина…

– Син, – подал голос Ёхай, – какого хрена?

– Сам не знаю, – ответил я, подойдя к окну и выглянув наружу.

Ну да, внизу никого.

– Кто хоть напал? – продолжал допытываться Ёхай.

– Говорю же, не знаю, – посмотрел я на него. – Тварь какая-то магическая.

– Что? – переспросил он.

– Опасности я не чувствую, так что иди успокой остальных. И со служащими отеля пусть кто-нибудь разберется. Да, и номер мне новый найдите, – вздохнул я, оглядываясь.

– Понял, принял… – произнес удивленный Ёхай. – А… Ладно, потом.

Интересно, эта неведомая хрень за мной из Японии приехала или она местная?

Чакри Наронг быстрым шагом шел по длинному полутемному коридору, в конце которого его ждала большая трехметровая дверь. Открыв ее, Наронг оказался в огромном круглом каменном зале со стеклянным потолком. Помещение было почти пустым, если не считать двух кресел и стола, за которым сидели двое пожилых мужчин. Одному на вид было лет пятьдесят, а другому около шестидесяти. Старейшины рода – прошлый и позапрошлый главы. В данный момент оба задумчиво смотрели на шахматную доску, стоящую на столе между ними. Подойдя к старейшинам, Наронг нацепил на лицо выражение укоризны.

– Я опять чую спиртное, – произнес он.

– Увянь, поваренок, – ответил старший из стариков. – Личное время, что хотим, то и делаем.