Николай Метельский - Без масок [litres]

– А-а-а! – выбежала Мизуки из-за угла и понеслась в нашу сторону. И не останавливаясь прыгнула прямо на меня, обхватив руками и ногами. После чего, с до сих пор широко раскрытыми глазами, заявила: – Хочу классическую фразу.

– Мизуки, ты выйдешь за меня? – произнес я с улыбкой.

– Да!

Первое, что я сделал, когда проснулся, это проверил свои силы. Третий день так делаю. Причем на автомате. Ритуал снятия блокировки камонтоку, как и предполагалось, не самым лучшим образом подействовал на мои ведьмачьи возможности, а если более конкретно, то просто их заблокировал. Что не добавило мне хорошего настроения. Но иначе никак. Если бы я знал, к чему приводят эти гадские ритуалы, то изначально не стал бы их использовать, но что было, то было. Я в значительной мере потому и медлил со снятием блокировки, что не хотел в очередной раз терять свои возможности. Ощущение бессилия крайне напрягало, так мне помимо этого еще и дела пришлось отложить. Яйца у меня, конечно, стальные, но рассекать по городу, лишившись всех сил, в момент, когда у тебя столько врагов?.. В общем, пришлось сидеть дома, отговорившись от друзей и знакомых разгребанием накопившихся дел. И ведь не слишком сильно врал – дел накопилось и правда много. Бо́льшую их часть могут и другие сделать, но об этом посторонним знать не стоит.

– Отлично, – пробормотал я, поднимаясь с кровати.

Силы вернулись. Можно и делами заняться. Хотя… После двух дней сидения дома выяснилось, что заняться-то мне особо и нечем. По факту все самое основное было сделано. Причем из-за этих самых дел в свое время даже пришлось свадьбу с Норико сыграть на две недели раньше, зато теперь могу слегка расслабиться.

После пробежки, утренней тренировки, душа и тому подобного был завтрак. Сегодня я мог бы и в школу пойти, но решил дать слабину и остаться дома. Может, досрочно ее закончить? Не, поздно. До окончания школы осталось-то всего ничего – через четыре месяца я буду свободен как птица.

Незадолго до обеда, сидя на диване в гостиной, смотрел телик.

«А за что мне их любить? – спрашивал Стивен Флеминг. – Они послали меня убить ребенка, а стоило мне только оступиться, просто забыли о моем существовании. Таким должен быть род? Таким должен быть клан? Эти люди пекутся только о своем благополучии. Раньше я думал, что им лишь на простолюдинов плевать, теперь я уверен, что им нет дела ни до кого, кроме себя любимых. Американское воспитание, что уж тут. Так что нет, госпожа Комацу, у меня нет к ним любви, а мою верность они сами выкинули на помойку».

Интервью с Виртуозом провели уже давно, но только теперь оно вышло на экраны телевизоров. И чисто технические детали учесть надо, и время хотелось удачно подобрать. В общем, я не торопил Комацу, а она воспользовалась данным ей временем по полной, сделав все на высшем уровне. Откровенных оскорблений не было, нападок на Штаты – минимум, но они присутствовали, секретов никаких не озвучено. Картинка, звук – все идеально. Мне понравилось. Осталось дождаться результатов.

На следующий день пришлось идти в школу. Не потому, что я не мог не пойти, просто в какой-то момент я возмутился своей лени и слабости. Какого черта!? Я что, не могу жалкие четыре месяца потерпеть? Я что, слабак? В общем, пришлось собираться и идти. О возвращении к занятиям никого не предупредил – сам не до конца был уверен, что пойду в школу. Да и предупреждать о таком? Пофиг. Выехал чуть раньше, так что друзей у ворот в тот день ждал именно я.

Первой появилась Мизуки, с которой я и без школы виделся каждый день. Да что уж там, я со всеми своими школьными друзьями виделся каждый день. Мизуки, Мамио и Тейджо приезжали тренироваться, а Райдон – просто за компанию. Один раз даже с Анеко приехал – вот с кем я почти не виделся. Как и с Торемазу, как и с Шиной… Хотя нет, с последней я вижусь достаточно часто, так как сам хожу в гости к Кояма. Тем не менее эта троица на год старше меня и сейчас учится в университете. У них фактически своя жизнь, с новыми интересами и новыми друзьями. Реже всего я вижусь с Торемазу – нет у нас с ней точек соприкосновения, так у меня еще и к ее роду отношение плохое. Тем не менее, если намечается какой-нибудь праздник или поездка с друзьями, например в Токусиму, я всегда ее зову с собой, а она всегда принимает приглашение. Правда… Если быть совсем циничным, то попробовала бы она не принять, ее собственная родня с потрохами сожрала бы. С той же Анеко все гораздо проще – благодаря Райдону мы с ней встречаемся достаточно часто. Реже, чем с той же Шиной, но всяко чаще, чем с Торемазу.

Надо будет после победы над Хейгами устроить себе полгодика выходных, уделить друзьям побольше времени.

– Привет-привет, – подскочила ко мне Мизуки. – Великая Рыжая здесь! Трепещите, злодеи и учителя!

– И тебе не хворать, – улыбнулся я. – Слушай, спросить хочу: почему ты не закончишь школу экстерном? Ты ведь можешь.

– И быть как Шина? – вскинула она брови. – Или эта белобрысая Охаяси?

– А что с ними не так? – не понял я.

– Как это что? – возмутилась она. – Они взрослые! А я милая юная школьница! А еще я основа основ этой школы. Если Великая Рыжая уйдет, Дакисюро рухнет!

– И только-то? – усмехнулся я. – Низковата у тебя самооценка.

Ответить с ходу она не смогла, поэтому просто набирала в грудь воздуха. Все больше и больше, пока с шумом не выдохнула. Милое поведение тоже, в каком-то смысле, ответ.

– Я просто скромная, – произнесла Мизуки.

Стоя у ворот школы и развлекаясь с ней разговором, я даже подумал о том, что школа – это не так уж и плохо. Правда, потом начались уроки и сказка закончилась, обернувшись суровой школьной реальностью. Ладно, потерплю. Что я, четыре месяца не выдержу? Даже меньше – скоро начнутся каникулы, а потом я уезжаю в Штаты, где буду нести возмездие во имя Луны.

Сакурай Отои чем-то отдаленно напоминал мне своего адвоката, только более раскрепощенно выглядел. Брюнет лет двадцати на вид, с прической а-ля «стильный хаос». Ему шло. С внешностью у Отои вообще все было хорошо. Модельная, как говорят. Черный костюм-тройка и черное же кольцо на мизинце. Кольцо, подозреваю, артефакт. Может, и обычное, но Сакураи у меня стойко ассоциируются с артефактами, так что… Да и на хрена он тогда с ним таскается, если оно обычное?

– Прошу, Отои-кун, – указал я на кресло.

Сама встреча происходила в одной из малых гостиных поместья, и встречал я гостя, сидя точно в таком же кресле.

– Благодарю, Синдзи-кун, – кивнул он, направляясь к указанному предмету мебели.

Сказал, кстати, с едва уловимым акцентом. Похоже, несмотря на происхождение, японский не его родной язык, но тут я могу ошибаться – диалектов в этой стране более чем достаточно. Усевшись в кресло, Отои положил ногу на ногу и, глядя мне в лицо, произнес: