Алина Сконкина - Баньши Ветра

Дочь ашуры замедлилась. Прозвище Баньши подходило ей. Бледная, исхудалая, откопанная неизвестно кем – о чём знали адепты, принимавшие участие в её «воспитании» – и резкая, злая, пылающая гневом, чего раньше Фиама не замечала за собой. В мыслях она проклинала всех, словно вернулась с того света, что отомстить. Ко всему прочему её движения стали очень резкими, словно полукровка – голодный зверь на охоте. Стоило ей дёрнуться, как движение это пугало преподавателя, а иной раз пугало саму Фиаму.

Несколько раз дочь ашуры чувствовала на себе тяжёлый взгляд Сиэля, но больше он к ней не подходил. Приближался обед, а полукровка всерьёз задумалась о баррикадах перед дверью в спальню. Больше всего она боялась наступления ночи, когда станет беззащитной, когда её сморит сон, когда Сиэль решит прийти за реваншем.

Появляться в столовой на глазах у всей Академии Фиама тоже не хотела, но пропускать трапезу не могла. Не то чтобы она хотела есть, полукровку мутило, а после избиения начался оборотный цикл. Дочь ашуры надеялась, что это он, а не внутреннее кровотечение. Лекари осматривали её, и Куратор вроде бы тоже просмотрел небесным взором. Будь что серьёзное ей бы сказали. Фиама на это надеялась. Она зашла в общую уборную перед обедом чтобы собраться с мыслями и поправить бинты.

Выходить не хотелось. Фиама обхватила голову руками, через ленты кололся ёжик срезанных волос. Послышались шаги и приглушённые разговоры за дверью. Нужно выходить, обречённо подумала адепт. Она не могла прятаться вечно. Рано или поздно ей придётся показаться людям в своём новом образе, к тому же её уже видели на завтраке, если смотрели. Да и не всю же жизнь Фиаме в бинтах ходить. Когда спадёт синяк под глазом, она откроет лицо, а когда отрастут волосы, все увидят седую прядь. Может, оставить ленту? Вдруг Декан снова взбесится и на этот раз снимет с меня скальп? И полетит к чёрту! Он не смеет так обращаться со мной! Но он выгонит меня. Общаясь в мыслях сама с собой дочь ашуры. Злость не находила выхода и жгла полукровку изнутри.

Лента на голове меньшая из бед, а вот прозвище. Люди не забудут Баньши, так и станут её называть, а всё из-за Сиэля.

Так может и лучше. Пусть помнят Баньши! Пусть это имя кровью выбьется в их мозгах! Пусть оно им будет снится в кошмарах, и я им буду сниться в кошмарах, пока они не подохнут! Все, кто стоял там, на том острове, вчера ночью. Проклинала своих недругов Фиама, а затем уставилась в стену, поражаясь своей злобе. Она действительно стала Баньши – неистовым духом мести.

Фиама дёрнула за ручку, но та не подалась. Нахмурившись, полукровка попыталась ещё раз, но дверь не открывалась. Адепт принялась толкать её и дёргать, трясти, биться и сопеть от натуги. Её заперли в уборной!

– Эй, кто-нибудь! – крикнула Фиама, но в ответ тишина. – Меня заперли, помогите! – через дверь она могла кричать что угодно и не испытывать терзания скромности, но никто не отзывался. Полукровка долбала дверь, вертела ручку, стучала рукой, пока ладонь не заболела. Голова закружилась от усердия и нервов. Фиама села прямо на пол и зажала рот рукой. Какая глупость оказаться запертой в уборной.

Фиама зачаровала небесный взор и всмотрелась, но ничего не увидела. Магия не могла проникнуть сквозь дверь. Ну конечно! Иначе мальчишки подглядывали бы за девочками. Какая глупость. И что теперь? Ну пойдёт же рано или поздно кто-то в уборную и выпустит меня. Но когда? Рано или поздно? Сколько мне здесь сидеть? Неужели я без обеда останусь? Ветер, да что же это такое?!

Ещё раз попробовав дверь и постучав рукой, дочь ашуры вернулась на пол, достала книгу по пентаграммам и стала читать. Раз уж она всё равно застряла в уборной, то хоть время проведёт с пользой.

Она успела прочитать несколько дюжин страниц, когда за дверью послышался шум отодвигаемого стула. Фиама вскочила на ноги, от резкого движения голова закружилась и мир поплыл. Дочь ашуры упёрлась рукой в стену, чтобы не упасть. Дверь распахнулась, в проёме стояла невысокая пышногрудая девушка с большими кудрями светло-русых волос. Фиама глянула на неё и хотела поблагодарить, но незнакомая адепт открыла рот, бросила ручку и рванула бегом прочь в сторону лестниц. Раздался шум, визг, крики, стоны, мужские голоса.

Фиама взглянула в ту сторону, пожала плечами, посмотрела на стул, которым подпёрли дверь, нахмурилась и пошла в столовую. Полукровка не знала, сколько времени просидела взаперти. Оказалось много. Столы опустели, работники столовой мыли посуду. Фиама подбежала к корзинкам, взяла пару груш и булочку, последнюю запихала в рот и побежала на занятие. Она пропустила обед! Самую сытную трапезу за день. Не умереть бы с голода!

Фиама уже не переживала о вздрагивании и взглядах, упёртых в неё на занятиях. Её волновало лишь одно, как не позволить животу забурчать от голода на всю аудиторию. На лестнице она едва не удавилась, поперхнувшись булкой, а грушу съела так быстро, что даже не поняла. Стоило ощутить спазм, как дочь ашуры начинала шуршать пергаментами конспектов, заглушая возможное бурчание.

Пережив очередную лекцию, Фиама умяла вторую грушу и поняла, что хочет есть ещё сильнее. Следующие занятия она полностью погружалась в изучение предметов, всеми силами стараясь абстрагироваться от чувства голода так, что не замечала даже разного рода шепотки и косящиеся на неё испуганные глаза.

В аудиторию вошла преподаватель истории. Она окинула адептов взглядом, слегка нахмурилась заметив бинты и ленту на голове полукровки, но ничего не сказала. Заняв своё место, преподаватель начала:

– В прошлый раз, я обещала вам рассказать о демонах и ангелах.

– Да. Расскажите, пожалуйста, почему они не находятся постоянно в нашем мире, – вежливо попросил адепт со второго ряда.

– Хотя это лекция не совсем по моему предмету, я кратко расскажу.

Ребята обрадовались, Фиама услышала шепоток «может и о духах расскажет», а преподаватель тем временем продолжила:

– Молодые миры в первые тысячелетия своего рождения больше открыты для посещения, чем старые. Именно поэтому в молодые миры проникает магия, а также попадают представители разных рас. Во многих мирах живут и процветают одни и те же расы: люди, русалки, гномы, эльфы, гоблины и оборотни. Чаще всего, преодолевая взросление мира, расы изменяются: эльфы одного мира могут разительно отличатся от эльфов другого.

Ангелы и демоны тоже посещают молодые миры и устанавливают в них законы, – продолжала преподаватель. – Некоторые миры становятся светлыми, где особо сильное влияние имеют ангелы. Некоторые тёмными, где соответственно разгуливают демоны. Некоторые находятся в состоянии войны сил Рая и Ада. Они не разрушены, но равновесие в таких мирах шатко и зачастую зависит от выбора жителей мира. Все легенды и эпосы рассказывают о доблестных рыцарях, побеждающих зло, именно в таких мирах, – улыбнулась преподаватель.