Кирилл Довыдовский - Мертвоводец

— Дола ам бот, коптора, — повторил он. И добавил нетерпеливо. — Гоман, шакта!

Он указывал на тела, которые так и остались лежать… и на реку. Чтобы проверить, правильно ли понял, я взялся за тело Хмурого и потащил его к реке. На полпути снова посмотрел на Резкого.

— Коптора! — он указывал на реку.

Видимо, это как раз и значило «река», или «вода», или «утопить». То ли у них здесь так было принято хоронить, то ли… он чего — то опасался? Чтобы продолжить диалог, я все же спустил тело в воду. На предмет амулетов и прочего полезного я его уже обыскал, так что пусть. Когда я вернулся, бандит указал на труп «фоторобота».

— Дола, коптора.

В голосе послышались повелительные нотки, а на лицо вернулось довольное выражение. Да уж, стоит один раз послушаться, сразу на шею садятся. В этом наши миры мало отличались. Впрочем, я бы не побрезговал — донес до воды, но тело было нужно, чтобы выяснить переношу я зомби — вирус или нет. Это Хмурым можно было пожертвовать.

— Дола, коптора, шакта чуга!

Резкий взбеленился. Стал махать руками, указывая то в сторону реки, то в сторону тела. Глазами семафорил. Судя по всему, даже что — то пытался объяснить, не только матерился. Я воткнул палку, которой рисовал в землю рядом с ним, чтобы он показал, что имеет ввиду. Он сломал палку надвое и наорал на меня. Я обиделся.

Один мудрый человек говорил: «В любой непонятной ситуации мочи макивару!», так что я решил потренироваться. Пленник на контакт не идет, эксперимент с трупом не завершен, не ждать же без дела. Начать в этот раз решил с формы. Нашей родной стиля «У»: 37–ой, она же 86–ая, она же 108–ая. Первое число — количество оригинальных приемов, второе — с повторами, третье — если разбить длинные приемы на составляющие. Сделал все в правую сторону, потом в левую. Делал со средней скоростью — по 15–16 минут на комплекс.

Недовольные крики Резкого сначала отвлекали, но постепенно я приспособился. И даже, как будто, стал по чуть-чуть ощущать тело. Импульсы не шли, но какая-то связь между руками и ногами появилась. Что меня очень воодушевило! Не как студента, разминувшегося с повесткой, но близко к этому! Я стал крутить круги, пробуя последовательно напрягать и расслаблять мышцы. Один из начальных способов запустить импульс. Напрягаешь сначала икры, потом бедра, живот, грудь, плечи предплечья, кисти, а затем в противоположной последовательности все то же самое расслабляешь. Приходилось внимательно следить за ощущениями, но прогресс был! До моей прошлой чувствительности, как до Австралии на троллейбусе, но разве это не ерунда, когда у тебя в запасе теоретическая вечность?

Бандит постепенно угомонился и вроде даже задремал. Выходит, не такая уж и опасность с этими мертвецами. Смогли бы вы заснуть, к примеру, зная, что вашу страничку в одной из соцсетей рассматривает сотрудник Роскомнадзора? Вот и я бы не смог. А он — спокойно, так что не к чему паниковать. Да и мертвозрение подстрахует.

С ним же была связана следующая часть тренировки. Сначала, я, конечно, просто постоял в столбе: несколько позиций, в том числе, с грузом. На Земле я частенько стоял с утяжелителями. Начинал с двухсот граммов на одну руку, постепенно дошел до пятисот без вреда для медитации. Здесь утяжелителей не было, потому я просто подобрал пару камней. Нагрузка не ощущалась вовсе, но искать камни тяжелее не стал.

«Шевельнув» затылком, я принялся экспериментировать. Ощутил точку Резкого, зеленые точки животных в лесу, легкий зеленый фон реки. Затем направил взгляд на кучу сваленных вместе амулетов. Я видел магию в Французе и в колдунах здесь, видел ее в проклятом гоблине Джонни, видел в арке портала. Судя по всему, это были довольно мощные источники энергии по сравнению с амулетами. Но это не значит, что я не мог их ощутить?

Первые минуты ничего не получалось. Я пытался уйти от обычного зрения — смотреть только мертвозрением, что сложно было сделать не закрывая глаз. С закрытыми глазами точки из сознания не пропадали, но и ярче не становились. В итоге, я остановился на положении, в котором медитировал: веки прикрыты на две трети, свет попадает на сетчатку, но ничего конкретного ты не видишь. И спустя полчаса я будто нужный фильтр подобрал. Амулеты стали видны, причем не кучей, которой лежали, а по отдельности. Большинство едва — едва мерцало красным, мало выделяясь на фоне земли. Кроме того, что — то отчетливо красное светилось внутри сумок уснувшей «коровы». Которая, кстати, так и вырубилась: нагруженной и на ногах, только голову на землю положила — длины шеи хватило.

На всякий случай, я решил все же местный грузовик на ночь от поклажи избавить. Поснимал мешки, при помощи мертвозрения отбирая те, что светились магией. Главными находками оказались здоровенный тюк, занимавший большую часть места, и шкатулка, внутри которой словно лампочка горела, насколько сильно она «фонила».

Тюк был заполнен камнями темного цвета: отполированными с одной стороны, ребристыми с другой, будто их от чего — то отломали. Шкатулка открываться отказалась. Я честно искал потайной рычажок и вроде даже нашел. Обратно шкатулка не закрылась, но я решил, что это совпадение. Внутри лежали драгоценные или, скорее, полудрагоценные самородки. Желтого цвета, с темными прожилками, отчего казались треснувшими. Всего я насчитал девятнадцать штук. Непонятно, почему их везли не в рюкзаке? Не настолько ценные? По отдельности, в мертвозрении камни светились не так ярко. Ярче, чем отдельные «молотилки для перца», но ненамного. В общем, пока я решил сложить все на место. Шкатулку я починил… ну, изолентой перемотал. А что? Надежный инженерный способ!

Я еще немного походил, разглядывая через мертвозрение все вокруг. Одежду, снятую с тел умерших, бандиты побросали в одну кучу. В ней тоже нашлось кое — что магическое — нож, или, точнее, небольшой кинжал. Из хорошей, насколько я мог определить, стали. Рукоять черная, покрытая кожей, крупная, даже в ладони держать неудобно, хотя это от ладони зависит. Красным светилась не какая — то отдельная часть, а все оружие целиком. Несильно. Примерно как «деревянные камни» из тюка. Перекинув нож в кучку с амулетами, я продолжил осматривать одежду. Преобладали безрукавки с высокими воротами и обычные штаны. Что — то явно в ручную сделано, другие вещи напоминали заводские, хотя такой откровенной прям синтетики не заметил. Обычная джинса.

Походив еще, я снова взял в руки нож. Реально неудобно. Среди погибших были крупные мужики, наверняка, у кого-то имелись немаленькие ладони. Даже логично, когда у тебя оружие, которое только в твоих руках работает. Тем более, что на нем еще какая-то магия. Только в одной книге я читал, что люди определенных профессий в ножах с такими вот рукоятями иногда…