Кирилл Довыдовский - Мертвоводец

Я выстрелил еще раз. И, удивительно, линия Черты прошила защиту насквозь, хотя Зомедона не задела. Защищают только «нити»?! Тогда стоило сразу за Глок браться! Первая пуля, видимо, в «нить» угодила, а вот если прицелиться…

Я почти спустил курок, когда к Зомедону устремилось сразу шесть или семь тонких красно — синих лучей — также из пустоты. Часть заклятий увязла в «сети», но три ударили колдуна в грудь, ногу и голову. Я думал, после такого оставшееся от него в трехлитровой банке поместится, но его даже не отбросило. Он осел на землю, будто ноги перестали держать. Вырубился.

Мы с Чириком тут же вскочили. Не знаю, как он, а я прекрасно помнил историю про мальчика, которому неожиданно помогли, а потом оказалось, что в документе еще мелким шрифтом написано было.

— Марагаз, нам надо…

— Я не марагаз.

— Но, марагаз, ты же…

— Тихо!

Не стоит болтать, когда рядом невидимка. Да, после случая с барьером, Чирику не станут доверять, но лучше не рисковать. И так подозрительно, что я с ним хожу. Как если бы батька Павки Морозова на следующий день после «подвига» повел бы сынишку в парк кушать мороженное и кататься на карусели. Но без искателя еще хуже.

Прошло минуты две-три, но никто не объявился. Ладно, а так? Сосредоточившись, я стал менять интенсивность мертвозрения. Очертания «точек» и предметов из реального мира меняли поплыли… и я их нашел. Двоих «желто-красных» колдунов. Один замер рядом с парой вырубленных «желтых» — за углом ближайшего здания, второй — тот, что отключил Зомедона, стоял метрах в пятнадцати от нас. Я пригляделся — уже нормальным зрением, и… точно. Травинки примяты… и тень видна! Не очень четкая, если не присматриваться — не заметишь, но она была.

Только почему они стоят и ничего не делают?

— Рралова шакта, марагаз! — свистящим шепотом «проорал» мне Чирик. — Надо гнать отсюда!

Черт…

— Идем.

***

— Марагаз? — спросил искатель, когда мы проходили мимо площадки с тренажерами.

— Я не марагаз, — ответил я, бросив взгляд за спину. Не приминается ли где без причины трава? Следы на песке сами по себе не появляются?

Мы дошли почти до самого маяка, когда Чирик снова подал голос:

— Марагаз?

— Что?! — немного нервно ответил я.

— Что было у Лугры в ноже?

Я остановился. Не потому, что шел к маяку, а потому что… куда еще идти? Здесь хоть люди. Если снова нападут…

— Ничего, — ответил я честно, — ты же видел.

— Ррала я видел! — окрысился Чирик. — Зомедон думал, что там что-то есть…

— Он ошибся. Я даже подбирать его не стал.

Чирика это явно не убедило, так что я добавил:

— Я бы тебе сказал… Я знаю, как ты хорошо все делаешь. Спросил бы у тебя.

На лице искателя отразилась напряженная работа мысли. Интересно, с ним это еще долго будет срабатывать?

— А Сорим тебе ничего не рассказывал? — спросил я, продолжая вертеть головой по сторонам.

Теперь я понял, как Чирик с остальными оказались на пути «фоторобота»… то есть, на пути Лугры и остальных. Все из-за синего яйца, которое, очевидно, очень ценное.

— Этот стрекач ни ррала нам не сказал, — сморщил веки искатель. — Обещал ойр… много ойра! Лучше Регана слушать, чем эту шакту тупорукову…

Я примерно так и думал. Чирика и его «друзей» использовали в темную, обо всем только Сорим знал. А теперь никто не знает. Сорим в Костлявой рыбу кормит… Если честно, меня в этом больше смущала жестокость, с которой все было сделано. Жестокость и равнодушие к человеческой жизни. Я смотрел на Чирика и не мог понять. Он действительно такой? Вот, предлагают ему…

— Есть возможность бабла, срубить по-легкому. Интересует?

— Еще бы! А чего делать?

— Да встретить в лесу пару товарищей. Попытать чуть-чуть. Концы в воду.

— Пытать? Я как-то не очень… А они плохие?

— Очень плохие! Гаишник, демократ и директор Почты России.

— Ни слова больше!

Смех смехом, но они… пытали. Не потому, что война или из-за какой-то мести, а из-за денег, по сути. И здесь, в фактории, Чирик не то, чтобы каким-то изгоем был, с ним общались, руку пожать не отказывались… тут, конечно, вообще руки не жали, но вы поняли про что я…

На Земле я привык, что убийцы, злодеи — это редкость, аномалия. Даже когда мертвяки стали всех жрать, люди не превратились тут же в мерзавцев. Игорь с Пахой впустили меня к себе на ночь, дядя Кирилл — заядлый алкоголик, принялся всем помогать, эмчеэсовец тот… Он, конечно, семью спасал, но все равно… Его укусили, а он до последнего пытался родным помочь. Были, конечно, и обратные примеры. Семен — неадекват херов. Катя с Сергеем… хотя они, скорее, жертвы обстоятельств… Менты, опять же, повели себя… как менты. Хотя не все, наверняка, но те, на которых я наткнулся — да. Профессиональная деформация, наверное. Может, тут тоже? Работа искателя связана с риском. Судя по тому, как спокойно Чирик с Мрачным восприняли то, что у них половину команды перестреляли… им было не привыкать. Еще и меня сдал, падла. Хотя социально он даже ответственно поступил, но мне от этого не легче.

Идиотское чувство какое-то. Вот хотелось ему доверять. Самый близкий человек для меня в этом мире, как никак. Ха — ха. Очевидно же, что не стоит на Чирике зацикливаться.

— А ты фоторо… э-э… Лугру знал? — решил спросить я.

— Шакта, как и все, кто с Зомедоном, — отмахнулся искатель.

Стоп. То есть…

— Они… там в Лесу… точно от Зомедона? Или от кого-то другого?

Вот после этого Чирик задумался. Веки наморщил, а потом вдруг стал по сторонам оглядываться. Я еще раз мертвозрением все вокруг проверил. Люди, колдуны, куча магоэлементов и каких-то заклятий по всей фактории, но непосредственно рядом с нами ничего странного. Вроде бы.

— Чирик?

— Ррал! — огрызнулся он. — Не знаю я, марагаз! Могли и от другого!

Вопрос в том, почему стали искать Чирика. Или… может, не только его? А всех искателей, что вернулись в то же время, в которое должен был Лугра вернуться. Ну а потом Зомедон увидел у меня нож и все понял. Видимо, такие все же не у всех есть. А я… его себе еще и на пояс повесил! Вот дебил…

— Кто такой Антон Лутова? — спросил я. Потом поморщился. Вспомнил, что до Чирика прямые вопросы отчего-то не доходили. Если скажет, что «человек»… нет, глаза местами переставлять не стану, но…

На удивление, искатель ответил прямо:

— Фор.

Я подождал продолжения, но… видимо, для местных это все объясняло.

— Понятно.

Допустим, «фор» — это что-то важное. К примеру, «мэр» или «прокуратор». И если яйцо должны были принести по его заказу… воровать его вообще не стоило. Я, конечно, не воровал, а подобрал, но уголовный кодекс на это мог по-другому смотреть. Как трудно, когда не понимаешь, как все устроено! Если это все было официально, то самое правильное — отдать яйцо Лутове, чтобы его где нужно заверили, поставили печать и… к примеру, выплатили пенсии родственникам погибших при его добыче, а остатки пошли бы на нужды фактории. Тот же забор обновить — кто-то же за это должен платить? Может, и мне какое-нибудь вознаграждение обломилось бы.