Марина Эльденберт - Прыжок в бездну [litres]

«Сколько захочу» подразумевало, что я остаюсь в Хайрмарге.

– Я поговорю с Ландерстергом, – неожиданно решительно произнес Дар. – Тебе никуда не придется уезжать, закончишь с экзаменами, получишь диплом, и я помогу тебе найти работу. Все будет хорошо, Лаура. Я тебе обещаю.

Мелори скептически приподняла брови, но ничего не сказала.

– Уберу посуду и пойду разворачивать подарки. Надо же это когда-нибудь сделать.

Даргел посмотрел на нее так, словно не понимал, о чем она вообще говорит, или тоже очень неожиданно вспомнил про подарки. Тем не менее я молчала до тех пор, пока Мел не оставила нас одних, и только потом сказала:

– Не стоит.

– Не стоит? Что значит – не стоит? Если отец с Ингрид вполне способны о себе позаботиться, то ты…

– Я тоже способна о себе позаботиться. И я не останусь в Хайрмарге, Дар.

– Хорошо. И куда же ты собираешься? В Бельвенхарт? В Ниргстенграффе сейчас делать нечего, у них там с экономикой проблемы и с работой не вариант…

– В Рагран.

– Что? – переспросил Даргел.

И тогда я повторила больше для себя, чем для него:

– Я переезжаю в Рагран.

Брат хмурится и тяжело опирается о стол, потом снова подается назад.

– Лаура. Ты серьезно?! Это ведь другая страна!

– Это другая страна, где родилась моя мама. – Я тут же поправляюсь: – Наша мама.

– Но она даже на сотую часть не похожа на Ферверн… Я имею в виду, какие там у тебя перспективы?!

– Там шоу «Эрвилль де Олис».

– «Эрвилль де Олис»?! Ты серьезно? То самое, кастинг на которое отменил Ландерстерг?! – Даргел все это выпаливает на одном дыхании, потом подается назад, проводит рукой по волосам. – Прости. Лаура, нет. Я не могу тебя отпустить.

Я приподнимаю брови.

– Ты понимаешь, о чем я! Там нет никого, кто о тебе позаботится!

– Я уже сказала, что я сама о себе позабочусь. – Я смотрю ему прямо в глаза. – Моя проблема в том, что обо мне заботились все кому не лень. Я хочу строить свою жизнь сама. Хочу понять, что я вообще из себя представляю. Это достаточно сложно, когда кто-то постоянно хочет о тебе позаботиться, не находишь?

Какое-то время мы смотрим друг другу в глаза, потом Даргел качает головой.

– Хорошо. Шоу. Предположим. Но что ты будешь делать первое время? Откуда ты возьмешь деньги?

– Я копила на путешествие, – говорю я.

– На путешествие?

– Да. Хотела поехать в Зингсприд, в Аронгару, когда закончу учебу. Честно говоря, в последнее время я об этом забыла, поэтому мечта уже за мечту не считается, ну а на то, чтобы начать новую жизнь, мне хватит вполне.

Даргел поднялся из-за стола. Прошелся по кухне, вернулся к столу и встал рядом со мной.

– Как много я еще о тебе не знаю, Лаура? Ты хотела в Аронгару?

– Я копила с первого курса. – Я смеюсь. – Скажем так, когда-то для меня это было очень важно. Пляж, океан, жара и я одна – вся такая роскошная, в купальнике, но главное – свободная, потому что все экзамены остались позади и я могу наслаждаться жизнью перед тем, как выйти на работу. Правда, где-то на третьем курсе я чуть все не потратила, когда захотела флайс.

– Я это помню. Папа сказал, что водить ты не будешь, потому что незачем, – хмыкнул Даргел.

– Да, и я всерьез бегала по салонам, выбирала подержанные флайсы, но так ничего и не выбрала. За ту сумму, что у меня была, я могла купить разве что «Ролек».

Вот теперь Даргел хохочет. «Ролек» – миниатюрный флайс, по размерам несущественно превышающий аэрокары для взрослых в парке аттракционов. Как бы там ни было, колени в нем разъезжаются в стороны во время вождения, потому что их больше девать некуда.

Когда я вспоминаю, как пыталась в нем посидеть, сама начинаю хохотать. То ли смех у брата чересчур заразительный, то ли во мне было слишком много напряжения, но мы смеемся как сумасшедшие, особенно я, – у меня даже слезы на глазах наворачиваются. К нам заглядывает Мелори, машет рукой и тут же исчезает, но ее появление словно возвращает нас в реальность. Первым перестает смеяться брат, я за ним.

– Лаура. Аронгара, – говорит он спустя непродолжительную паузу. – Почему ты не хочешь поехать в Аронгару?

– Там жизнь дороже, – говорю я.

– И нет «Эрвилль де Олис»?

– И нет «Эрвилль де Олис». – Я улыбаюсь. – Серьезно, я пока даже не знаю, где хочу жить, Дар. Но начать хочу с Раграна, это я знаю точно. Хочу посмотреть на город, в котором родилась и выросла мама. Хочу его почувствовать. Хочу пройтись по улицам, по которым ходила она, а там… кто знает. Я больше не хочу ничего загадывать. Пусть все будет так, как будет.

Мы снова молчим, брат притягивает меня к себе. Я сижу на стуле, его руки, его объятия – это мой оплот, который придает мне сил в последнее время.

– Ты правда на меня не злишься? – неожиданно спрашиваю я.

– За что? – хмыкает он. – За то, что не захотела жить с монстром?

Это «монстр» почему-то неожиданно больно ударяет по мне. Прямо в сердце.

– Торн не монстр, – говорю я.

– А кто? – хмыкает Даргел. – Кто может выслать семью из страны только потому, что ты ему отказала?

– Дракон. – Я пожимаю плечами. – И давай об этом больше не будем. Хорошо?

– Хорошо.

Даргел еще раз предлагает поехать со мной или хотя бы меня проводить, но я отказываюсь. Это действительно мое дело, брат тут ни при чем, и ему полагается нормальный (хотя бы относительно) праздничный вечер наедине с любимой женщиной.

По дороге я думаю о Гринни и Верраже. О том, что Верража я больше не увижу, и о том, что Гринни безумно к нему привязалась. Так дико испугавшись в день первой встречи, сейчас она умудрялась спать на нем, отбирать у него игрушки, а в следующий момент уже тащила ему свои. Они были неразлучны, но сейчас, после всего… как все будет для них?

И где сейчас Торн?

Я запрещаю себе об этом думать, потому что это действительно больно. Моя жизнь без него. Но моя жизнь с ним невозможна, а значит, мне надо учиться жить без этих чувств. Начиная прямо сейчас, с этой минуты. Я вдруг отчетливо осознаю, что со мной нет ни Хестора, ни мергхандаров и что мне безумно непривычно… так. Хотя я всю свою жизнь за исключением последнего месяца провела так, как сейчас, мне не хватает этого месяца.

А если быть точной, мне не хватает Торна.

Все, хватит!

Я решительно обрываю себя на этой мысли, думаю об Аронгаре. Когда-то я и правда отчаянно хотела поехать на этот курорт – одна, взрослая, крутая. Сейчас я понимаю, что эта мечта уже давно перестала быть для меня важной, и, что самое страшное, «Эрвилль де Олис» тоже больше не воспринимается как долгожданное счастье.

Осознание этого обрушивается на меня в ту минуту, когда флайс идет вниз, на парковку. Я благодарю водителя, выхожу, стараясь не думать о том, о чем только что подумала. Потому что если рухнет моя последняя мечта, мой мир обрушится вместе с ней окончательно, и что я буду делать тогда?