Марина Эльденберт - Прыжок в бездну [litres]

– Мне нужно было следить за тобой. Втереться к тебе в доверие, и самым простым способом был любовный интерес. – Бен на меня не смотрел, он смотрел куда-то в сторону аппаратуры. – Но то, что произошло потом… когда я тебя узнал, это перестало быть просто работой, понимаешь?

Он снова смотрел на меня.

– Когда ты меня узнал? – поинтересовалась я. – На катке? На горнолыжном курорте? Когда мы вместе проходили телепорт в Рагран? Ты просто уточняй, потому что вокруг меня столько лжи, что я могу запутаться.

– Лал…

– Не смей меня так называть, – прорычала я. Откуда только силы взялись. – Не смей. Вообще не смей говорить со мной так, как будто я твой друг, Бен. Я вам никто, ферн Эстфардхар, всего лишь объект.

Сама не знаю, с какой радости это было настолько больно.

В конце концов, Бен – не Торн, не Даргел и даже не Рин с Сэфлом, которых я считала лучшими друзьями. До отца с Ингрид ему тоже далеко, но сейчас мне хотелось просто забыть это все. Стереть ту часть прошлого, в котором Лаура Хэдфенгер была наивной дурой, позволяющей всем играть с ней так, как им того хочется. Играть, манипулировать, вывозить из страны в страну… как ручную виари! Бросаться обидными словами, диктовать, что она должна делать, а потом высказывать, что она виновата в том, что их жизнь разрушена.

Виновата.

Только в том, что позволила всему этому случиться – с собой.

– Ты убил Лари Эрро? – холодно спросила я.

– Нет. Это была зачистка. Когда я об этом узнал, я сразу связался с Рэйнаром Халлораном. Потому что понял, к чему все идет, – и приказ избавиться от тебя действительно пришел от моего отчима.

– Он помогал нам сбежать. Что изменилось? Прошло двое суток.

– Если бы я это знал, Лаура, я бы подобного не допустил.

– Да ты что? – зло усмехнулась я.

– Не веришь – спроси у Халлорана. – Бен снова подался вперед. – Ему совершенно точно незачем лгать.

– Правда?

Никогда не знала, что слово «правда» можно произнести так. Так, что даже Бен, собиравшийся продолжать, осекся, а в следующий момент дверь бесшумно ушла вправо, и вошел врач с ассистенткой. Этого мужчину и эту женщину я видела впервые, но мне было все равно: я гораздо больше хотела видеть их, чем Бена. Чем кого-либо из моего прошлого, за исключением, пожалуй, Даргела.

Увы.

– Местр Эстфардхар, оставьте нас, пожалуйста, – произнес врач.

– Я останусь здесь.

– Уходи.

Это сказала я. Сказала так, как если бы могла отдать ментальный приказ: сухо, жестко и равнодушно.

– Лаура. – Он пристально посмотрел на меня, ноздри его раздулись, но я спокойно встретила его взгляд.

– Уходи, – повторила без лишних эмоций. – Уходи, Бен. Я больше никогда. Не хочу. Тебя. Видеть.

– Всенепременно, – сообщает он и снова откидывается на спинку кресла.

Кажется, ему вообще побоку, что я только что сказала. К счастью, его заслоняет врач – его спина достаточно широкая, чтобы закрыть Бена, а когда к нам присоединяется ассистентка, все вообще становится относительно хорошо. Не вижу – значит, его нет. По крайней мере, можно притвориться, что его нет и что все это – вот это вот все – рогалики, замуж, поездки на зингспридское побережье, даже то, как он прижимался ко мне после того, как я чуть не превратилась в ледяную статую, – всего лишь прошлое.

Всего лишь.

– Ферна Хэдфенгер, – врач обращается ко мне, как в Ферверне, хотя Бена только что называл местр, – как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше.

– У вас что-то болит? Есть какие-то неприятные ощущения? – Он внимательно вглядывается в мое лицо.

– Нет. Только слабость.

Врач едва заметно (или заметно, раз даже я это заметила) расслабляется.

– Простите, я не представился. Меня зовут Вишуар Лагез, я занимался вами, когда вы только что поступили в нашу клинику.

Закрытую клинику Аронгары.

Перед глазами встает лицо Ардена, который сейчас, если верить отцу Эллегрин, арестован и дожидается трибунала. Тогда я звонила Торну – в тот день. Что было бы, если бы он ответил? Или если потом – ответила бы я?

– Кэдрен Аджоу переслала мне все ваши снимки и анализы, – произносит он, возвращая меня в реальность. – Но я все равно повторно сделал свои.

Врач смотрит на ассистентку.

– Лив, забери животное, пожалуйста.

Животное клацает зубами, когда девушка пытается ее взять.

– Я хочу, чтобы она осталась здесь, – говорю я.

– Клиника – не место для виари, ферна Хэдфенгер. Мы разрешили ее оставить, только чтобы вы могли убедиться, что с ней все в порядке, когда придете в себя.

– Она останется со мной, – говорю я. – Или я вас всех тут приморожу. Устраивает такой поворот?

Кажется, не устраивает, потому что врач открывает рот, а потом закрывает. В том, что они о моих способностях наслышаны, сомнений нет, но оно и к лучшему. Я устала со всеми церемониться и думать о чувствах других.

Вишуар кивает ассистентке, та отступает в сторону, и я вижу пальцы Бена на подлокотнике. Эти пальцы сейчас совершенно не в тему, поэтому я отворачиваюсь и смотрю в потолок.

Недолго.

Чтобы собрать силы и приподняться, вызывая недовольный писк аппарата, у которого потревожили датчики.

– Чего мне ждать? – спрашиваю я, глядя на врача в упор.

– С ребенком все хорошо, – говорит он. – По крайней мере, сейчас пламя спокойно, но у вас в крови обнаружена одна странная аномалия.

– Вот как.

– Ферна Хэдфенгер, я понимаю, что вы многое пережили. – Вишуар поправляет очки на крупном носу. – Но, пожалуйста, давайте без лишнего сарказма. Ваш ребенок настолько силен, что он буквально передает вам пламя. Для человека это… не норма. Любой полукровка, когда развивается, дарит матери частицу пламени, но в вашем случае оно…

– Оно?

– Скажем так, это похоже на то, как если бы мы воссоздавали процесс вливания с шаманами Пустынных земель и драконами. Только в вашем случае источником… донором пламени является ваш малыш.

Я приподнимаю брови.

– Я что, становлюсь иртханессой?

– Похоже на то.

М-да.

– Но мы совершенно точно ни в чем не можем быть уверены. – Он разводит руками. – Я предположил, что пламя может остаться в вас навсегда, но с той же вероятностью оно может угаснуть после родов. Потому что все-таки… это не совсем обычная ситуация. Я бы сказал, ферна Хэдфенгер, вы парадокс.

М-да… снова.

– И вы не можете дать никаких прогнозов? Ничего? – Я оглядываюсь: Гринни уже заняла всю мою подушку, вытянув здоровые лапки в стороны.

– Я могу спрогнозировать только усиление пламени. С каждым месяцем развития ваш малыш будет становиться сильнее, а следовательно, пламени в вас тоже будет становиться все больше и больше. Сейчас в вашей крови препарат, который стабилизирует пламя и не позволяет ему вырваться наружу.