Том Ллойд - Вызывающий бурю

Казалось, все жители города высыпали за стены на равнину.

Фарланов захлестнул шквал звуков и праздничной суеты: они проезжали мимо открытых кухонь, мимо акробатов, мимо групп менестрелей и площадок для удивительных игр.

Везна уже ждал у турнирного поля, наблюдая за поединками и готовясь принять участие в состязаниях. Ему выпало сражаться с победителем утренних схваток.

По традиции некоторым крестьянам или ученикам мастеровых разрешалось скрестить копья с аристократами; король предоставлял им оружие и лошадей и лично поздравлял победителя. Но Везну беспокоил не высокий, краснолицый парень, который был в восторге уже оттого, что его поставили сражаться с легендарным графом, а двое со знаками посвященных. Один из них принадлежал к людям короля, а второй был богатым рыцарем. Когда он подошел, чтобы поприветствовать графа, в первые же минуты разговора тот заметил татуировку на его ухе.

Уходя, рыцарь бросил алчный взгляд на меч графа, и Везна ощутил непривычный приступ нервозности.

«Дурак, – выругал он себя, – стоило тебе влюбиться, и ты снова превратился в маленького мальчика! Этот человек из братства приходил не случайно – он знает, что ты силен. Просто помни: этим людям неспроста известно твое имя».

Ярмарка доставила Изаку гораздо большее удовольствия, чем он ожидал. Ему нравились экзотические, порой странные на вкус блюда – в основном дары моря. Зачастую он даже не знал названий яств, которые предлагали приветливые повара, но вскоре наелся досыта, а ведь ему еще предстояло обедать с королем. И чем дальше ехали Изак и Тила, тем больше интересного видели вокруг.

Кранн задержался, чтобы посмотреть на выступление бродячего чародея. Неудивительно, что среди зрителей в основном были дети: маг не мог похвалиться большими способностями, возможно, он даже нигде не учился, но кранну все равно понравилось незатейливое представление.

Когда оно закончилось, Изак подозвал мага к себе и дал ему золотой эмин. Благодарность бродячего чародея была трогательной, и смущенному кранну пришлось прекратить его словоизлияния. При виде такой щедрости Тила приподняла бровь, но Изак лишь ухмыльнулся в ответ. Он получил от спектакля не меньшее удовольствие, чем любой из детишек.

– Он кое-чему меня научил, и это вполне стоит золотого эмина.

Изак сложил руки у груди, повторил одну из непонятных фраз, которые только что произносил чародей, – и перед ним тотчас возникли два огненных крыла и медленно растворились в воздухе. Девушка заулыбалась, увидев счастливое выражение лица своего спутника, и постаралась скрыть свою печаль при мысли о том, что в детстве Изак был лишен подобных радостей. Огромный рост и удивительная сила кранна заставляли забыть, что он едва вышел из детского возраста.

– Идемте, милорд, нам пора возвращаться в павильон, – наконец заявила Тила.

Изак должен был обедать с королем в одном из двух павильонов, выстроенных по сторонам турнирной площади.

– Сначала посмотрим тигров, – возразил он, – Эмин обещал показать мне зверинец, который должен быть с подветренной стороны. Пока не увижу тигра, никуда не пойду!

Он нежно, по-братски, взял девушку за руку, а Тила невольно засмеялась, видя, с какой радостью он предвкушает развлечение.

– Итак, милорд, вы все еще считаете свое пари беспроигрышным? – Эмин указал сигарой на рыцаря, которому аплодировала публика.

Молодой человек делал круг почета и, подняв забрало, махал зрителям. Изак видел счастливое и очень юное лицо своего ровесника. Как новому – и самому молодому – победителю людей короля Эмин подарил рыцарю позолоченные доспехи. Шлем был выполнен в виде головы с ангельским лицом одного из демонов Каркарна, с задорной улыбкой и единственной кровавой слезой, вытекающей из правого глаза, – такой образ часто использовали в своих масках арлекины.

– Он хорош, но ему не выстоять против человека с талантами графа Везны, – ответила Тила за своего господина.

И покраснела, когда Эмин с улыбкой спросил:

– Вы видели много поединков, миледи?

– Мой брат очень ими увлекается, ваше величество.

– Тогда вы, возможно, сумеете выбрать для меня победителя в следующей паре? Спасибо, милая. Лорд Изак, пока ваш самый толковый советник готовит мое следующее пари, может, стоит присмотреться к толпе?

Король взял с блюда засахаренную креветку и кивком указал на трибуну напротив. Изак проследил за его взглядом и сразу увидел группу людей, рассаживающуюся на местах.

Трудно выделяться в толпе богатых аристократов, но Херолену Джексу это удалось. Облаченный в красное с белым, он важно вышагивал во главе пяти спутников, и к нему были прикованы все взгляды. И без того смуглая кожа жителя западных островов еще больше потемнела от постоянного пребывания под открытым небом. Изак легко мог представить Джекса на палубе корабля: тот шел с видом человека, которому принадлежит не только вся трибуна, но и все находящиеся на трибуне люди. Его блистательная улыбка, адресованная всем сразу, казалось, ласкала кожу, а взгляд заставлял других опускать глаза, как взгляд монарха. Хотя человек этот был его врагом, Изак не мог им не восхищаться.

Кранн посмотрел на короля. Глаза Эмина сощурились и стали настороженными. Он продолжал отрешенно курить сигару, но, казалось, не замечал дыма, разъедающего его глаза. Изак перевел взгляд на Джекса: тот развалился сразу на двух креслах, одну руку закинув за спинку своего, а ноги вытянув на переднее. Это мешало тому, кто сидел перед ним, но человек тот не смел возражать.

Джекс обменялся взглядами с Изаком и Эмином, все-таки снял ноги с переднего кресла, наклонился вперед и, выхватив сигару из рук сидевшего на этом кресле бедолаги, принялся дымить – явно в насмешку над королем. Эмин слегка кивнул, чтобы показать, что все понял. Джекс кивнул в ответ.

Изак же указал пирату на готовящегося к поединку графа Везну и сделал непристойный жест. Джекс откинул голову и громко расхохотался, перепугав половину трибуны и не обращая внимания на любопытные взгляды, отовсюду устремленные на него.

Но и Изак не обратил внимания на два стона сзади и на настойчивые толчки своего политического советника.

Они наблюдали за состязаниями большую часть дня. Сидевшие напротив люди постоянно менялись, но вскоре король и Изак заметили, что спутники Джекса сменяются в определенном порядке. Сам Джекс все время оставался на месте, выслушивая донесения тех, кто отходил и снова возвращался. Когда Везна без особого усилия победил третьего – и последнего – противника, Джекс демонстративно зевнул и, едва граф спешился, чтобы принять приветствия публики, швырнул ему под ноги монетку. Толпа моментально притихла – все слышали о предстоящей дуэли.