Том Ллойд - Вызывающий бурю

Изак встал, сжимая эфес Эолиса, но, взглянув на свой меч, обнаружил, что клинок стал почему-то тонким и невесомым, словно утренний туман. Белоглазый попытался поднять оружие, но, несмотря на обуревавшую его ярость, у него ничего не получилось. Изак бессильно опустился на колени и задрожал от охватившей его скорби. Потом взглянул на свои руки – и понял, что они, как и меч, почти невидимы в отраженном свете и постепенно становятся все бледнее…

Кастан Стиракс злобно хмыкнул и опустил оружие. Капли крови («Крови Бахля», – чуть не рыдая, подумал Изак) падали на камень. Стиракс насмешливо помахал и отвернулся, вскинув широкий меч на плечо.

И, уже отойдя на несколько шагов, бросил через плечо:

– В другой раз, парень.

– Госпожа, обряд не получится, если он будет без сознания.

– Тогда я приведу это в себя. А, оно уже очнулось! Изак открыл глаза и увидел, что белоглазая смотрит на него, а рядом с ней, ссутулившись, застыла герцогиня. Остия носком туфли рисовала на земле круг.

– Обряд? – изумленно пробормотал Изак.

– Да, пес, обряд. Опасных зверей следует приручать, если они могут принести пользу.

Руки и ноги Изака вдруг налились силой; он глубоко вдохнул, и ему показалось, что воздух стал сладковатым. Белоглазый ощутил головокружительно высокое небо над головой и надежную твердь земли и камня под ногами. На губах его заиграла улыбка, хоть он и не забыл о смерти своего друга и повелителя. Но все равно Изак словно вернулся к жизни, а несущиеся по небу облака как будто возвещали о его возрождении. День был прохладным и свежим, но, наполняя грудь животворным воздухом, он с каждым вдохом приближал начало бури.

Теперь Изак мог чувствовать Нартиса – не в виде грозного божества из своих снов, но скорее похожего на брата или отца. Воздух содрогнулся, когда божественный взгляд пробил тучи и засиял, словно корона, над головой Изака. Теперь с юношей была сила бога, божественный гнев придал энергии его онемевшим рукам и ногам.

– У моего народа есть одна поговорка, – сказал Изак.

Женщины, прищурившись, посмотрели на него, а Изак оглядел всех трех по очереди, задержав взгляд на Остии. Та вдруг сообразила, что все вокруг изменилось, а когда почуяла присутствие Нартиса, на лице ее отразилось беспокойство. Изак же ощущал, как силы его все растут, а вглядевшись в глаза Остии, догадался, что и она это понимает. Но она как будто ни на что не обращала внимания, делая вид, что ничего не замечает.

Это убедило Изака, что Остия ему не враг. По крайней мере, она вряд ли хотела сделаться врагом Нартиса. В любом случае ее поведение облегчало его задачу, и у Изака сразу появилась идея, как разобраться с остальными женщинами.

– Поговорка наша гласит, что только глупец может пытаться приручить волка, – сообщил он и улыбнулся склонившейся над ним белоглазой.

Белоглазая уставилась на него и после короткой паузы насмешливо фыркнула. Герцогиня тоже ухмыльнулась.

– Тупое создание, – сказала белоглазая. – И ты зовешь себя волком? Ха! Да, ты зверь, но никто не может противиться обряду, как бы ни кичился силой своего духа.

Изак продолжал улыбаться. С каждой секундой он становился сильнее, всем телом ощущая прикосновение Нартиса, чувствуя, как мощь божественного благословения наполняет его душу. В том и состояла истинная суть белоглазых – они могли наполнять каждую свою клеточку магической энергией.

Остия осторожно отступила.

– Я родился среди деревенского стада и не делаю многозначительных заявлений.

– Да ну?

Белоглазая попыталась изобразить безразличие, но впервые в ее голосе послышалась неуверенность.

– Волки редко ходят в одиночку.

Она даже не успела понять значение его слов. Глаза белоглазой широко распахнулись, и она застыла, широко открыв рот в беззвучном крике. Михн быстро проскочил мимо падающей женщины, ловко выдернув Луня из ее спины, и схватился с наемником, стоявшим справа от Изака. Кранн перекатился влево и ударил по шее второго стража – послышался хруст. Выхватив меч из ножен убитого, Изак мимоходом отметил, что у него кожа тоже с красноватым оттенком и что доспехи его странной формы и цвета.

Мимо него в прыжке пролетела Остия, выхватила Хрустальный череп из рук белоглазой и, сделав в воздухе сальто, приземлилась на ноги, как акробатка. Герцогиня Форелл тут же вцепилась в череп, но Остия без труда вырвала у нее предмет и наградила соперницу ударом ноги. Изаку показалось, что он услышал трест ломающейся кости; герцогиня упала, крича от боли.

Краешком глаза Изак заметил бегущего к ним человека – наемника? – и, сделав выпад изо всех своих сверхъестественных сил, вонзил клинок ему в живот прямо сквозь щит. Потом с силой выдернул меч, сломав его пополам, и швырнул обломок в очередного врага, чтобы выиграть время и подобрать меч второго наемника.

Остальные наемники не спешили атаковать. Изак мельком глянул на Михна и увидел у его ног два трупа. Бывший арлекин смотрел на окровавленное оружие, которое поклялся никогда не брать в руки, и из глаз его текли слезы.

И тут Изак почувствовал пульсацию магии, идущую от Хрустального черепа. Остия что-то выкрикивала, и он начал судорожно искать, как бы защититься от заклятия, но вдруг понял, что она направляет магическую энергию не в него. Щупальца заклинания протягивались во все стороны, выпуская алые когти и вцепляясь в оставшихся в живых наемников – те умирали, не издав ни звука.

И наконец на ногах в окружении трупов остались только Изак, Михн и Остия.

Изак почувствовал, как его зовут Эолис, его щит и шлем, – и нашел их лежащими в стороне.

– Именем всех богов, кто ты? – спросил он, стараясь держаться от Остии подальше.

– Не поминай богов!

Она хищно улыбнулась, оглядываясь по сторонам, и Изак заметил, что зубы за ее дрожащими губами слишком длинные. Рукой в перчатке она накинула на голову белую шаль.

– Неужели ты меня не узнал?

В голосе ее зазвучала такая нежность, что Изак замер, вспомнив Кселиату.

– А разве я тебя знаю? – спросил он.

Но, уже произнося эти слова, он и впрямь почувствовал в ней что-то знакомое. У нее была бледная кожа, однако черные волосы и широкоскулое лицо с мелкими чертами явно были не фарланскими. Разглядывая ее зубы и темное пятно на щеке – солнечный ожог – Изак наконец понял, кто она такая. Вернее, не кто, а что.

– Догадался, по глазам вижу, – сказала она. – Меня зовут Зия Byкотик. Мое лицо тебе незнакомо, но это неважно.

– Почему ты убила этих людей?

– Если ты понял, кто я, ты должен знать, что мне не нужен повод для убийства… Даже такой незначительный, какой требуется тебе. – Она едко рассмеялась. – Да, парень. Я понимаю, ты хотел спросить о другом – зачем я их убила. Я убила их, чтобы они не помешали нам во имя верности Белому кругу.