Олаф Бьорн Локнит - Конан и повелитель молний

Судя по некоторым признакам, ход был не творением подземного народца, а уцелевшей частью какого-то древнего сооружения. На протяжении спуска вниз и первых пяти – шести шагов стены вокруг складывались из обыкновенной желтовато-серой глины, внезапно сменившейся отполированным черным обсидианом, прорезанным более светлыми жилами. Коридор имел локтей пять ширины и полтора человеческих роста высоты, никуда не сворачивал, боковых ответвлений на глаза тоже не попадалось. Альбрих бодро шлепал впереди, замыкавший цепочку Конан вдруг догнал и окликнул Джая, задав неожиданный вопрос:

– Почему нет пыли? По запаху это давно брошенное место, отчего тут чисто?

– Наверное, гномы каждый день шляются тут со щетками и тряпками, и подметают, – со смешком предположил Хисс. – А вообще Малыш прав, местечко более чем загадочное.

– Говорят, под Шадизаром лежит целый лабиринт забытых катакомб, – зловеще зашептал Ши. – Раз гномы любят копаться в земле, неудивительно, что они тут все знают. Наверное, Альбрих наткнулся на этот проход, узнал, куда он ведет, и не захотел делиться найденным с остальными.

– Со своими не захотел, а столь презираемых гномами людей, значит, позвал? – еле слышно процедил Аластор. Чем дальше компания удалялась по подземному ходу, тем ему становилось беспокойнее. В какой-то миг, заколебавшись, он собрался предложить Джаю повернуть обратно. Тихий и безмолвный коридор внушал ему тревогу. Слишком все гладко шло, слишком безобидным и хорошо сохранившимся выглядел туннель. Аластор попытался вообразить план города и прикинуть, в каком направлении проложен коридор, но не смог этого сделать. Редко подводившее его чувство направления отказывалось служить. Если он не сбился со счета, они прошли не меньше трех перестрелов и сейчас могут с равной вероятностью находиться как под Чамганом, так и под торговым кварталом Сахиль.

Взломщик замедлил шаг, поравнялся с мальчишкой-варваром. Тот казался спокойным и полностью занятым наблюдением, но Аластор не поверил этой привычной маске.

– Можешь определить, куда мы идем? – тихо спросил он. – Сторону света?

– Полдень и слегка к закату, – чуть поразмыслив, отозвался Конан. Вопросительно нахмурился и поправил сам себя: – Нет, к восходу. Или все-таки к закату?

– Не трудись, со мной то же самое, – признался Аластор. – Кажется, будто все сместилось. Полдень на восходе, закат на полуночи.

– Дурное место, – вынес приговор. Конан.

– Что поделать, соглашение превыше всего. Придется топать до конца.

– Оба вы бредите, мы идем точнехонько на полночь, – встрял нахально подслушивавший Ши. – И вообще, чего вы разводите панику? Коридор как коридор, странноватый, что с того? В этом паршивом городке полно мест, о которых мы слышим в первый раз или ничего не знаем. Альс, не трепыхайся по пустякам. Хотите, расспрошу лысого недомерка, чья эта нора?

Не откладывая намерения в долгий ящик, Ши трусцой побежал догонять гнома. Однако проявить законное любопытство ему не удалось: Альбрих остановился, жестом приказывая соблюдать молчание, и собрал донельзя заинтригованных людей вокруг себя.

– Конец, – сипло проронил он. – Придти. Сейчас вы войти и начать искать вещь. Они походить на маленький бутыль. Вот такой, – он показал разведенными пальцами. – Из хрусталь или цветной стекло. Берите любой, какой увидите. Мне нужны только флакон, прочее – вам.

Сочтя раздачу наставлений законченной, Альбрих посветил в глубину коридора. Луч тусклым пятном отразился на полированной бронзовой поверхности. Черный туннель завершался низкой дверью, внахлест обшитой узкими металлическими листами. Посредине торчала отлитая из ярко-красной меди кошачья голова, державшая в зубах кольцо. Гном небрежно потянул за него, створка, издав приглушенный скрип, приоткрылась. В коридоре стало светлее – изнутри просочился неяркий дрожащий отсвет.

– Начали, – Альбрих отступил в сторону, командование перешло к Джаю. – Ши, проверь, как и что.

Маленький воришка беззвучно юркнул в щель и сгинул. Проныра начал шепотом отсчитывать проходящие мгновения, стараясь не частить и подозревая, что остальные заняты таким же делом.

Он добрался до шестого десятка, когда дверь отворилась пошире и высунулась голова Ши.

– Что-то вроде приемной залы, по сторонам две комнаты без выходов, большая лестница наверх, – торопливым шепотом доложил лазутчик. – Свечи горят, однако никого не видно и не слышно.

Джай кивнул и шагнул к дверному проему. Страха он не испытывал, только жгучее любопытство и незнакомое волнение – неужели к нему наконец-то пришел давно ожидаемый успех? Проныру не заботило, кому принадлежит дом, в который они собираются проникнуть, он больше тревожился, как бы его приятели не наделали глупостей и как бы въедливый гном не попытался надуть их при расчете. Начнет твердить, мол, нужную вещь не нашли и договор расторгнут. Скаредные они, эти гномы, воды в дождь не допросишься, а у самих в Чамгане, как говорят, полные подвалы золота накоплены. Все им мало, только и думают, где бы еще добыть! Одно слово – нелюди. Нелюдя и обмануть не жалко, только как бы это половчее, устроить? Надо намекнуть Аластору, он сообразительный, авось придумает.

Конану ни разу в жизни не доводилось оказываться в столь богатых домах, и посему он испытывал настоящие мучения. Очень хотелось рассмотреть обстановку повнимательнее, но в нынешнем предприятии на него возлагалась роль охранника и сторожа. Он честно пытался ее выполнять, Однако любопытство постоянно оказывалось сильнее.

Дом, куда они попали, выглядел как настоящий дворец.

Во всяком случае, именно такими в представлении Конана рисовались прославленные дворцы Полуденных стран. Даже особняк городского советника Намира, куда они с Джаем наведались не далее, как два дня назад, изрядно, проигрывал по сравнению с тутошним великолепием. Здешний хозяин, похоже, мог выполнить любую свою прихоть. Даже приказать обтянуть стены разноцветным шелковыми тканями. Интересно, для чего?

– Здесь живет сорока в человеческом обличье, – бросил Хисс, обшаривавший высокий шкаф черного дерева с многочисленными ящичками.

– Почему сорока? – немедленно уточнил Конан. – Мне кажется, тут… – он запнулся в поисках подходящего слова, – …красиво.

– Слишком крикливо, слишком блестяще, слишком много золота, истраченного напрасно, – снисходительно отозвался рыжий, выковыривая ножом заупрямившийся ящик. – Денег у владельца завались, только воображения не хватает. Нельзя на красную стену вешать оранжевый ковер, вдобавок цеплять на окна зеленые шторы и лепить повсюду золоченые карнизы. Конечно, получается ярко, но совершенно безвкусно. Глаз режет.