Андрэ Нортон - Стража Колдовского мира

Керис стоял слишком далеко, чтобы разглядеть человечка, но все услышали приветственный возглас Хилариона:

— Алон!

Фигурка склонилась в поклоне:

— Как мы надеялись, великий учитель, так и получилось!

Можно было ожидать, что из такого тельца раздастся тонкий голосок, но нет — голос оказался почти такой же, как у Хилариона.

— Нам необходимо призвать… — начал было Хиларион, но тот прервал его:

— Нужно спешить — нас семеро, но наши возможности ограничены. Был прорыв неуправляемой магии.

— Да. Ключ от Великих врат был обнаружен, но он взят из этого мира. Теперь мы не знаем, как поведут себя врата.

— Так, — фигурка Алона кивнула. — Эти, из Гарт-Хауэлла, скачут к Львиному Гребню, по крайней мере, скакали до удара волны. Говорят, там есть… во всяком случае, были врата. За всадниками следят. Кое-кто из них готов переметнуться к Тёмным.

— Мы собрались в Эсе, все, кто присягнул на верность Свету, — продолжал Хиларион. — Мы надеемся выяснить, какие из врат ещё действуют. Люди из Лормта пытаются найти способ защитить нашу землю, узнать, как навсегда закрыть их. Мы можем направить к тебе на запад поисковый отряд Но у вас много неизведанных земель, и потребуется время на то, чтобы переплыть моря.

Фигурка Алона на какой-то миг заколебалась, но потом снова обрела чёткие очертания.

— Энергия кончается. Сделаем, что можем. Предупредим правителей Долин и Арвона. Сейчас…

Изображение снова расплылось, но на этот раз не восстановилось, а совсем исчезло. Хилариона качнуло к столу. Чтобы сохранить равновесие, ему пришлось ухватиться за край столба. Он тяжело дышал, словно бежал, спасаясь от гибели.

И остальные, поддерживавшие его, были не в лучшей форме. Они держались друг за друга или за стол, возвращаясь на свои места. Даже Чайка шла мелкими, неуверенными шажками. Рухнув на стулья, все замерли с усталыми лицами.

— Вот такова, значит, наша задача.

Корис привык командовать полком — его голос легко перекрыл нарастающий гул.

— Где есть врата, там, вероятно, открыта дорога злу. Не забывайте колдеров.

Керис увидел, как толстые губы Аннера Осберика приоткрылись в оскале.

— Всего несколько месяцев назад случилось нашествие судов и людей неизвестно откуда, — продолжал Корис. — Если бы не сокольничии и отважные жители Долин, они смогли бы здесь обосноваться. Ты, салкар, — обратился он прямо к Аннеру, — расскажи, как вы прошли через ледяную стену в наши моря.

Осберик кивнул.

— Так оно и было. Мы шли с севера, а перед нами ледяной барьер. И как мы перебрались — не знаем, но… — он повернулся к Дуратану, — говорят, ты недавно разузнал странные истории в Лормте. Может, там есть что-нибудь про нас.

Дуратан был краток:

— Если что-то обнаружится, капитан, вы узнаете об этом тотчас же.

Саймон Трегарт выдвинулся вперёд. Рука его сжимала руку Джелит, как будто он хотел как-то вернуть ей силы, истраченные на Хилариона.

— Некоторые из нас попали в этот мир случайно, разными путями. Я проходил у Торского болота, это место я знаю. Есть и другие — госпожа Келси…

В толпе зашевелились, и вперёд вышла тоненькая девушка.

Она не взошла на помост, но повернулась к собранию и возвысила голос, чтобы её услыхали все:

— Свои врата я знаю — они в Эскоре.

— И госпожа Элири.

Толпа снова зашевелилась. На этот раз выступила смуглянка, лицо которой по цвету мало отличалось от умело выделанной кожи её костюма. Её чёрные длинные волосы были заплетены в косы, перевитые нитями синих и золотых бус.

— Я следовала путём наших Древних сознательно, а не случайно, — сказала она. — Да, я знаю, откуда попала в этот мир, который стал моим.

Теперь впервые заговорила Чайка.

— О вратах мы знали всегда. В прошлом… — она помедлила на мгновение, как бы подыскивая слова, — мы смотрели на Силу, как на нечто сокровенное, данное нам одним, считали, что только женщина может обладать даром и правильно им пользоваться — мы держали свои познания в тайне. Теперь же… — она снова помолчала, оглядев плотно набитый зал, — мы видим, что, как бы мы ни пытались защитить свой мир, не нас одних выбрал Свет для этой цели. Теперь мне дано разрешение совета обратиться к вам открыто. Это… — рука её коснулась камня на груди, — может обнаружить следы любого чародейства, старого ли, нового. Если в каком-то месте некогда существовали бездействующие ныне врата, камень укажет на них. Если врата, которые находились в бездействии, вдруг обретают силу, или к ним кто-то подбирается — мы узнаем. Но защищать их у нас некому, и вся надежда наша на Лормт.

По-моему, собравшиеся здесь считают, что нужно выслать отряды на поиски неизвестных врат. Мы так долго враждуем с соседями — Ализоном, Карстеном, — и не знаем, что лежит дальше к югу или к северу, нам ведомы только сказки и легенды, как сказал владыка Аннер.

В Арвоне мало знают о юге или о том, что лежит за пределами Пустыни. Мы даже не представляем себе, далеко ли нужно идти и сможем ли мы найти то, что ищем. Чародей Алон говорит, что Гарт-Хауэлл поднимает голову. Есть ещё сведения из Лормта и с севера, что Ализон снова может принести нам беды.

Мы предлагаем послать с каждым поисковым отрядом по своей сестре. Мы можем общаться на расстоянии — как далеко, мы ещё и сами не знаем, — но наше оружие доказало свою силу.

Корис и Саймон пристально смотрели на неё, а Джелит кивала.

— Таково решение вашего совета…

Она ответила Саймону на незаданный вопрос.

— Да, наш совет решил: мы будем с вами заодно. Ведь мир этот и наш тоже, а вы хотите защищать его.

— Госпожа! — Корис отвесил поклон. — Мы принимаем ваше предложение и высоко ценим его. Да воссияет Свет и да воздастся Тьме по заслугам. Остаётся только собрать отряды и выступить! — последнее слово прозвучало как зов боевой трубы.

Керис сглотнул и отпустил перила. Выступить — выступить в поход, о котором будут петь сказители! Неужели и он поскачет с ними к славе?

Лиара, Главная в выводке и Хранительница домашнего очага Креванеля, критически рассматривала своё отражение в большом зеркале, оправленном роскошной резной рамой с инкрустациями. Рама эта просто затмевала гладкую поверхность зеркала. Лиара помусолила палец и пригладила непокорный завиток.

Парадный наряд, как всегда, сковывал движения, но её с раннего детства обучили скользящей походке, при которой широкие, тяжёлые от богатой вышивки юбки так красиво колышутся. Требования этикета заставляли смиряться с неудобствами.

По крайней мере, хоть сочетание цветов, отразившееся в зеркале, не раздражало взор. К счастью, её вкус совпадал со вкусом Казариана, брата по выводку, — оба любили тёмные оттенки синего, глухие зелёные тона, а также те переливы розового, которые плавно переходят в серебристо-серую гамму. Возможно, этот выбор не слишком выгодно оттенял белые волосы, собранные на этот раз в высокую причёску с помощью множества драгоценных шпилек, — она чувствовала их тяжесть, — но яркий блеск ошейника и тяжёлых колец в ушах хорошо подчёркивал белизну волос. Она никогда не считала себя красавицей и прекрасно знала, что породистые относятся к ней с известным подозрением из-за некоторой вольности полученного ею в детстве воспитания. Но она неукоснительно соблюдала правила поведения, когда бывала в обществе.