Андрэ Нортон - Стража Колдовского мира

— Здесь! Вода! Пища! Надо найти!

При этих словах он сразу ощутил голод и жажду. Солнце уже садилось. Хотя у Кетана не было сейчас ночного зрения парда, он всё же обрадовался наступлению темноты. Продолжая всё время следить за птицами, юноша заметил, что часть стаи поднялась в воздух и улетела. Интересно, поставило ли чудовище какую-нибудь незримую преграду перед расселиной? Кетан осторожно проверил выход, но ничего не почувствовал.

— Вода! Пища! — уловил он снова сознанием парда. — Птицы остались на страже!

— Время смерти ещё не пришло. Она не приказывала. Они пропустят к воде, к пище!

Еле разогнувшись после долгого сидения в узкой щели, Кетан вылез на волю. К его удивлению, ни один из рас-сов, сидевших на выступах скал, даже не шевельнулся.

С мучительным усилием он встал на ноги. Есть и пить, конечно же, нужно, но главное, что он собирался сделать — это найти свой пояс, который куда-то зашвырнула его тюремщица. Он осторожно шагнул вперёд и тут же остановился, почувствовав дурноту и головокружение от стоявшей вокруг вони.

— Воды! — прозвучала настойчивая мольба. Но гораздо важнее было найти потерянный пояс.

Вот так стояла женщина-птица. Эта сцена возникла у него перед глазами как живая. Куда отлетел пояс? Вон туда!

Стараясь не обращать внимания на боль, на онемевших от долгого сидения ногах, хватаясь руками за выступы скалы, он потащился, шатаясь, к следующему каменному столбу. К своему удивлению, Кетан убедился, что ни одна из птиц, сидевших над его головой, не двинулась с места, они только следили за ним глазами.

— Сюда! Вода! — мысленный зов прозвучал ещё требовательнее. Но Кетан, не обращая на него внимания, обводил взглядом загаженную птичьими экскрементами землю под ногами, затем перевёл взгляд выше. Где же пояс?

Быстро темнело. На горизонте собирались тучи, готовые вот-вот погасить последние отблески заката; протянувшиеся по земле тени каменных столбов все больше густели; Кетан почти отчаялся, видя, что скоро ничего нельзя будет разглядеть даже у себя под носом.

Он хорошо запомнил, в какую сторону тюремщица метнула его пояс, и не мог ошибиться. Надо поискать на земле, затем осмотреть столбы от подножия до вершины, где сидят рассы. Нигде ничего!

Он стоял, прислонившись к скале. От нечистот, потревоженных его ногами, поднималось такое зловоние, что невозможно стало дышать. И вдруг…

Что это там покачивается? Уж не его ли пояс с кованой пряжкой? Кетан не мог его хорошенько разглядеть, но был совершенно уверен, что над его головой, там, куда он не может дотянуться рукой, болтается, зацепившись за острый выступ, именно то, что он искал.

Ощутив прилив бодрости, Кетан на непослушных ногах одним махом преодолел расстояние и очутился под выступом, с которого свисал пояс. Но достать его было невозможно. Близкий к отчаянию, он тщетно высматривал поблизости какой-нибудь камень, который он мог бы использовать как приступку, но рядом не было ничего подходящего, а ремешок по-прежнему покачивался наверху, дразня хозяина. Кетану ничего не оставалось, как только карабкаться за ним на скалу, но все попытки окончились неудачей — на поверхности камня не было ни одной неровности, за которую могли бы уцепиться его исклёванные, израненные пальцы. Между тем рассы уже забеспокоились, и несколько птиц слетели со своих мест, готовые броситься на Кетана. Он понял, что беззащитен перед их клювами и когтями и они изорвут его в клочья.

Кетан зашёлся в припадке кашля, разрывавшего лёгкие. Наверное, птицы разворошили сухой помёт, покрывавший скалу. Как хочется пить!

«Воды!» — всплыл в его памяти отголосок настойчивого призыва. Как быть? Оставаться здесь и ждать, пока того гляди не вернётся его мучительница? Глупость! Раз пояс найден, то он всегда успеет придумать, как его достать!

Юноша послал в пространство мысленный вопрос:

— Воды?

К нему протянулась нить, тонкая, как паутинка, она была так слаба, что он затаил дыхание, боясь порвать её неосторожным вздохом. Туда, на восток! Если мерзкие птицы и обнаружили её с воздуха, то ничего не поняли, а может быть, их воля соединилась с той, другой, и обе желали направить его туда.

Кетан двинулся вперёд, по пути запоминая приметы, чтобы найти потом обратную дорогу. За долгие странствования по лесам в человеческом и зверином облике у пего развилось умение замечать и запоминать приметы местности, а каменные столбы сильно отличались один от другого, так что по ним нетрудно будет найти обратный путь.

Затёкшие ноги наконец немного расходились и перестали ныть, но осталась слабость, вызванная голодом и жаждой. Выйдя на открытое пространство, похожее на поляну в настоящем лесу, он остановился в нерешительности. На земле росли кустики неведомых растений с колокольчиками светящихся бледных цветов. Вокруг кишмя кишели какие-то насекомые, привлечённые запахом падали.

Цветы росли густыми пучками, далеко отстоявшие друг от друга. Стоило сделать шаг, как под башмаком захрустели пустые шкурки мёртвых насекомых, съеденных хищными цветками.

По ту сторону поляны Кетан увидел маленькое озерцо. Над водой, прижавшись к земле, склонился пушистый, тощий, как скелет, зверёк. Он поднял голову, и в темноте сверкнули фосфоресцирующие зелёные глаза.

Юноша угадал правильно: это действительно оказалась кошка, несколько более крупная, чем те, что водились в Арвоне. Одно ухо у неё было рваное, а когда она поднялась и, прихрамывая, отошла от воды, он увидел, что животное ковыляет на трёх лапах. Однако при приближении незнакомца она обернулась к нему с угрожающим рычанием.

Первое, что пришло в голову Кетану, было, как ни странно, традиционное приветствие жителей Долин:

— За добрую встречу прими благодарность странника. Желаю благополучия твоему дому и всем домочадцам!

Но тут же, заглушая всё остальное, в его сознании прозвучали другие слова:

— Пить! Есть!

Как видно, у пленницы только это и было на уме. Попить? Вот и попью! Он опустился на колени перед озерцом и зачерпнул ладонью воды. Вода была мутной и тепловатой, и разило от неё просто жутко; юноша только усмехнулся, подумав, что этот напиток никак нельзя отнести к числу изысканных.

И всё же это было питьё, которое могло освежить его рот и пересохшую гортань, и он, не задумываясь больше, сделал первый глоток. Затем он сложил ладони лодочкой и напился из пригоршни. Чего уж там! Главное, что в пустыне нашлась вода, так что авось она окажется не отравленной! Кетан позволил себе сделать ещё два глотка. Но вот пища…

В смутном призрачном сиянии, исходившем от странных цветов, он увидел, что его новая знакомая отошла от края водоёма и направилась к большой, нависавшей уступом скале, под которой находилась небольшая пещерка. Она залезла туда и вернулась с каким-то помятым узелочком в зубах.