Джон Робертс - Стальные короли

— А этот Речной патруль, — спросил Каирн, — он что, не борется с пиратами?

Летучая Мышь сделал жест, незнакомый Каирну, но очень красноречивый.

— Они в основном держатся нижнего течения реки. Им интереснее собирать плату, чем думать о безопасности речников.

Это показалось Каирну странным. Когда-то равнины кишели преступниками из всех племен, но, когда к власти пришел его отец, его первым решением было избавить от них королевство. Патрули отборных воинов постоянно прочесывали обширные луга, чтобы предотвратить их новое появление. Гейл говорил, что король, который не защищает свой народ от грабителей и разбойников, не заслуживает королевства и должен быть свергнут или казнен своими собственными подданными. Очевидно, Ассамблея Великих Мужей и Старейшина так не думали.

— Так вы путешествуете хорошо вооруженными?

— Если хочешь остаться в живых, не будешь путешествовать по реке безоружным. — Он немного подумал. — Да и в любом другом месте тоже.

— Это мудро, — согласился Каирн.

Они немного поспорили о цене. У Каирна было достаточно денег, но он знал, что лучше этого не показывать. Он поторговался об оплате загона для кабо и сказал, что сам позаботится о корме, который надо взять с собой. Летучая Мышь сказал, что они отправятся в путь дня через три-четыре, много пять. Это устраивало Каирна. Несмотря на безотлагательность его миссии, необходимо было нарастить немного мяса на тощих боках кабо, прежде чем подвергать его суровым условиям чуждой стихии.

Вечер медленно тянулся, эль лился рекой, речники хвастались все громче и начали подначивать друг друга помериться силами и мастерством. Они боролись на руках и бодались головами, а потом вышли наружу, чтобы бороться в иле. При свете факелов Каирн наблюдал за их схватками и видел, что они предпочитали силу мастерству. Его обучали борьбе как искусству, по сравнению с этим здесь все было грубым.

Мужчины часто выходили из себя и дрались кулаками и ногами, иногда пытаясь откусить противнику нос или ухо. Дважды они вытаскивали ножи и наносили раны, кровавые, но неопасные. Каирн заметил, что ножи были бронзовые, с тонкими стальными кромками, насаженными на тонкий металл. Его отец продавал сюда очень много стали. Каирн недоумевал, куда же она девалась, если на этом отрезке реки сталь еще была редкостью. Наверняка люди, которым чуть ли не ежедневно приходилось защищаться от пиратов, обеспечивали себя лучшим оружием, которое они могли добыть. Наконец факелы догорели, и речники начали расходиться по своим плотам и кораблям, а некоторые уснули прямо на земле, упав на нее в оцепенении. Каирн отыскал свой тюфяк и улегся, очень довольный богатым событиями днем. По спине пробегала дрожь при мысли, что придется путешествовать по реке, но он был возбужден предстоящим. Это было что-то, чем не мог похвастаться ни один из его соплеменников. Ему будет что порассказать, когда он вернется домой. Если он вернется.

На следующий день Каирн шел вдоль дамбы, пока не добрался до привязанного плота Летучей Мыши. Параллельно берегу реки располагался маленький остров, и плот был привязан в спокойной воде между берегом и островом. Край плота задевал за маленький расшатанный причал.

Сам плот, сделанный из больших, грубо ободранных бревен, был больше тридцати шагов в длину. Часть его была покрыта грубо обтесанными досками, и на ней сложили груз: две груды чего-то, похожего на высушенных коричневых змей. В течение дня на плоту появилось еще больше этого вещества, что принесли на спинах люди и горбунки. Присмотревшись поближе, Каирн понял, что это волокнистые корни. Те, из которых сочился красный сок, складывались в одну кучу, сочащиеся голубым попадали в другую.

Пытаясь побороть нервозность, Каирн прошел вдоль раскачивающегося причала и ступил на плот. Он удивился ощущению прочности посреди воды. Было похоже, что он ступил на остров. Люди сновали вокруг, так что убегать глупо. Каирн подумал, не окажется ли этот плот на илистом дне реки.

Пока он наблюдал, несколько человек соорудили загон для скота, сходив на берег за молодыми гибкими деревьями, которые и втиснули между бревнами позади навеса. Потом изогнули их в несколько петель, между которыми вплели лианы и тонкие ветки, соорудив легкий, но прочный забор. Накидали в загон толстый слой веток и утрамбовали их, а поверх веток насыпали несколько полных корзин земли. За поразительно короткий срок был готов вполне пригодный загон. Хотя, подумал Каирн, кто знает, что получится, когда туда введешь кабо.

Пока плот покачивался на спокойной воде, Каирн продолжал задавать всем свои вопросы об отце, но безрезультатно. Казалось, тот просто исчез с лица земли.

Утром в день отплытия Каирн завел своего кабо на маленький причал. Животное было счастливо, что его забрали из загона, ему не нравилось соседство горбунков. Кабо потряхивал головой, четыре его позолоченных рога сверкали в раннем солнечном свете. Он упирался, пока Каирн заводил его на причал, непрочная конструкция ему не нравилась. Но кабо был послушным животным и последовал за хозяином без особых протестов.

Он охотно перепрыгнул с причала на плот, явно думая, что это твердая земля. Каирн завел его в загон и запер калитку. Животное зафыркало, негодуя, что один загон просто сменили на другой. Во всяком случае, в этом загоне он был один, и вскоре удовлетворенно начал хрустеть кормом.

Речники подозрительно наблюдали за Каирном, пока он заносил на плот свои вещи. Седло и сумка были довольно обычными, а вот длинный меч и копье со стальным наконечником — очень непривычными. Но самым удивительным был его огромный, выгнутый наоборот лук, сделанный из дерева, рога и сухожилий. Лук был упакован вместе со стрелами, их украшенные яркими перьями концы выглядывали из нарядного футляра. У речников тоже были луки: грубое оружие, сделанное из единого куска плохо гнущегося дерева. С первого взгляда было ясно, что лук Каирна в три раза превосходил луки речников. Кроме того, речники были вооружены ножами, топориками, булавами с каменными шипами и короткими копьями с бронзовыми наконечниками. В палатке, которая была их общим жилищем, лежали щиты из лозы и кожи. Вооружение было грубым, но Каирн предположил, что у речных пиратов вряд ли может быть что-то лучшее.

Все собрались на плоту, отдали швартовы. Когда канаты освободили и сложили на плоту, Каирн ожидал какого-то движения или толчка, но ничего не произошло. Он с интересом наблюдал, как речники взяли длинные шесты и начали отталкиваться от речного дна, упираясь плечами в шесты и перебирая ногами. Сначала не чувствовалось, что громоздкий плот вообще движется, а потом медленно, дюйм за дюймом он начал скользить по спокойной воде между островом и берегом. Когда плот продвинулся достаточно далеко, речники пошли вдоль плота. Было очень странно видеть, как они вроде стояли на одном месте, а плот буквально выплывал из-под их ног. Дойдя до конца плота, они подобрали свои шесты, побежали в начало плота и начали все сначала.