Роберт Сальваторе - В тени лесов [Серебристые тени]

– Это Даника, – ответил Авери. – Симпатичная, не правда ли? – Действительно, Даника была красива, с безупречными, тонкими чертами и густой копной пшенично-светлых волос, спадавших на ее плечи. – Но не позволяй ее внешности обмануть тебя, принц эльфов, – Авери добавил гордо, как будто Даника была его собственным ребенком. – Даника один из лучших бойцов что мне доводилось видеть. Ее голые руки смертоносны, и безграничны ее дисциплина и смирение.

Искра в восхищенных глазах Эльберета не померкла; и эти светящиеся точки жалили как маленькие копья в сердце Кеддерли.

Подготовка там или не подготовка, Кеддерли понял, что пора пойти и увидеть его Данику. Он пересек круг зевак и сел рядом с ней, нежно дотронувшись до ее длинных волос.

Она не шелохнулась.

– Даника, – мягко позвал Кеддерли, беря ее обманчиво легкую руку в свою.

Даника открыла глаза, те самые необычайные карие глаза, что бросали Кеддерли в дрожь каждый раз, когда он смотрел в них. Ее широкая улыбка показала Кеддерли, что она не сердится на беспокойство.

– Я боялась, что ты не придешь, – прошептала она.

– Тысячи огров не смогли бы помешать мне быть здесь, – ответил он, – по крайней мере сегодня. – Кеддерли обернулся через плечо на каменный блок. Он казался таким большим и прочным, а Даника такой тоненькой. – Ты уверена? – спросил он.

– Я готова, – сурово ответила Даника. – Ты во мне сомневаешься?

Кеддерли мысленно вернулся на несколько недель назад, в ужасный день, когда он вошел в келью Даники и обнаружил ее без чувств на полу, с головой, многократно разбитой об подобный камень. Ее раны давно зажили, исцеленные зельями и чарами сильнейших клериков Библиотеки, но Кеддерли никогда не забудет, как близко Даника подошла к смерти, и не забудет собственное ощущение опустошенности, когда ему показалось, что он потерял ее.

– Я тогда была под действием проклятия, – Даника обьяснила, легко прочитав его мысли. – Тьма не позволила мне достигнуть необходимой концентрации. Я изучила свитки Мастера Пенпайга Д'Ахна…

– Я знаю, – Кеддерли заверил ее, пожимая ее тонкую руку. – И я знаю что ты готова. Извини, что я боялся. Это не из-за сомнений в твоих силах или твоей мудрости. – Его улыбка была искренней, но несколько натянутой. Он придвинулся ближе, словно собираясь поцеловать ее, но неожиданно отпрянул, озираясь вокруг.

– Я не хочу нарушать твою концентрацию, – пробормотал он.

Даника поняла лучше, поняла, что Кеддерли вспомнил о толпе вокруг них, и что только его смущение заставило его отступить от нее. Она рассмеялась, очарованная его невинностью. – Ты находишь это привлекательным? – она спросила с наигранным сарказмом, чтобы успокоить нервного молодого человека.

– О да, – ответил юноша. – Я всегда мечтал влюбиться в ту, что сможет пробить головой камень. – На этот раз, они засмеялись вместе.

Тут Даника заметила Эльберета и вдруг прекратила смеяться. Эльфийский принц смотрел на нее своим пронзительным взором, казалось, он смотрел прямо сквозь нее. Она натянула свою просторную рясу плотнее, будто чувствуя себя обнаженной под этим взглядом, но глаз не отвела.

– Это принц Эльберет? – спросила она чуть дыша.

Кеддерли разглядывал ее несколько мгновений, затем обернулся и заметил Эльберета. «Черт с ней, с толпой,» подумал он, и наклонившись вновь, он крепко поцеловал Данику, отвлекая ее внимание от эльфа.

На се раз Даника, а не Кеддерли, была смущена, и Кеддерли не мог быть уверен, было ли ее волнение последствием поцелуя, или от того, что она заметила пристальные взоры эльфа.

– Возвращайся к своей медитации, – предложил Кеддерли, испугавшись возрастающего числа факторов, отвлекающих Данику от ее попытки. Он чувствовал себя глупым ребенком, который позволяет своим эмоциям возобладать в такой ответственный момент. Он слегка поцеловал ее вновь, в щеку. – Я знаю, у тебя все получится, – заявил он, и покинул ее.

Даника глубоко вдохнула несколько раз, чтобы сосредоточиться и очистить свое сознание. Сперва она взглянула на камень, на препятствие что стояло на ее пути развития как одного из лучших последователей Пенпайга Д'Ахна. Она разожгла в себе злобу на камень, выставив его в свете врага. И оставила его ради последней ментальной опасности, обратив свое внимание на просторный зал вокруг нее, и на помехи, которые ей следует прогнать.

Даника сперва сосредоточилась на Эльберете. Она видела принца эльфов, его удивительные глаза глядели в ее сторону, а затем он исчез, лишь черная дыра осталась там, где он стоял. Авери последовал за ним, а потом и те, кто стоял рядом с наставником. Взгляд Даники переместился и остановился на одном из просторных сводов арки, поддерживающем огромный зал. Он тоже исчез во тьме.

– Пхиен денифи ка, – прошептала Даника и еще одна группа людей исчезла. – Они только образы. – Все помещение быстро заполнялось тьмой. Оставались лишь блок и Кеддерли. Даника оставила Кеддерли напоследок. Он был ее главной поддержкой; он был настолько же ее силой, как и ее собственная внутренняя дисциплина.

Но теперь он тоже исчез.

Даника поднялась и медленно приблизилась к враждебному камню.

«Ты не можешь сопротивляться,» мысленно обратилась она к блоку. «Я сильнее.»

Ее руки медленно размахивали перед ней, плетя сложный узор танца, и она продолжила свое ментальное наступление на камень, обращаясь с ним как с одушевленным, убеждая себя что убедила его что он не может победить. Это была техника Пенпайга Д'Ахна, и Пенпайг Д'Ахн проламывал камень.

Даника взглянула в сторону блока, представила свою голову проламывающей камень и выходящей с другой стороны. Она измерила глубину камня, затем мысленно уменьшила ее до толщины бумаги.

«Ты бумага, а я сильнее,» мысленно сказала она камню.

Прошло несколько минут, руки плели узор, Даника покачивалась на ногах, сохраняя совершенный баланс, и затем она запела, мелодично и ритмично, в поисках совершенной гармонии тела и духа.

Это пришло так неожиданно, что она едва успела вздохнуть. Даника ринулась вперед на два шага. Каждый мускул в ее маленьком, хорошо сложенном теле казалось устремился вперед и вниз, кидая ее головой в камень.

На протяжении долгого мгновения Даника ничего не видела и ничего не слышала. Затем была чернота изгнанного медитацией зала, постепенно проступающего вновь в образах, которые юная монашка узнавала.

Она огляделась, удивленная видом лежащего на полу блока, расколотого на две почти равные половины.

Рука обняла ее; она знала что это был Кеддерли.

– Ты теперь последователь высшего ранга Мастера Пенпайга Д'Ахна! – Кеддерли прошептал в ее ухо, и она его услышала, даже сквозь восторженный рев толпы, взорвавшейся криками одобрения.