Дмитрий Казаков - Сердце Пламени

— Приготовьте оружие, — проговорил Нивуч, — с этого места начинаются владения орочьих магов.

Чернокрылые вытащили клинки, Картил Одлан натянул тетиву на лук. Но никто и не подумал напасть на посланцев Харугота. Небо посветлело, вершины гор на востоке засияли, подобно исполинским факелам, а тропа вывела к обрыву.

— Мне кажется, там стоят дома… — заметил Картил Одлан, указывая вниз, на окутанную темнотой долину.

— Надеюсь, что около них наше путешествие окончится, — усмехнулся Нивуч и повернул коня туда, где начинался спуск.

Сеговхар бежал и бежал, останавливаясь лишь для того, чтобы поспать, утолить голод и жажду. Дремал, забравшись поглубже в траву, ел все, что попадалось по пути — личинок насекомых, зазевавшихся птиц, сусликов и даже корни. Иногда в ночной тьме возвращал себе истинный облик, чтобы вспомнить, каково это — ходить на двух ногах.

На третий день в степи едва не погиб. Слишком поздно понял, отчего трясется земля. Перевоплотился и взмыл в воздух перед самыми копытами несущихся стеной диких лошадей. Успел разглядеть их выпученные глаза, почуять запах пота. Ну а через несколько миль еле удрал от вздумавшего пообедать коршуна.

В том, что выполнит приказ императора даже в одиночку, Сеговхар не сомневался. Был уверен, что превосходит любого из волшебников младших народов в десятки раз, а уж в хитрости и знании всяких уловок — в сотни. Не боялся и порождения Осколка — знал, что обманет его хозяина.

Но стоявшее на холме черно-алое сооружение заставило Сеговхара испытать давно забытое чувство — удивление. Он остановился и некоторое время потратил на изучение того, что лишь выглядело развалинами замка. Пробраться внутрь не сумел, но узнал достаточно, чтобы возжелать немедленно вернуться домой и рассказать об увиденном сородичам-магам. Путь продолжил только после некоторых колебаний.

Горы приблизились, потянулось редколесье, но находить пропитание стало много сложнее. Поначалу это его удивило, но затем Сеговхар почуял далеко впереди источник яркой, очень горячей силы, так не похожей на его собственную. Судя по всему, именно к нему и направлялся тот, кого нагх преследовал.

Он летел над холмами и ручьями, над лугами, буковыми лесами и ельниками, и с высоты в несколько сотен локтей хорошо видел след. Различал, где примята трава, где остались отпечатки копыт. Замечал повисшие на кустах клочья рыжей, чуть искрящейся шерсти, но не придавал им значения.

Мало ли какие звери могут бродить по этим лесам?

Границу владений орочьих магов пересек поздней ночью. По телу прошла горячая волна, крылья ослабли, и Сеговхар резко пошел вниз, к земле. Понял, что если и дальше полетит по воздуху, выдаст себя. Приземлившись у большого камня, втянул крылья, а взамен отрастил четыре мускулистые конечности. Дальше побежал в виде твари, похожей на громадную ящерицу с волчьими лапами.

Ближе к утру догнал небольшой отряд всадников. Принюхавшись, определил, что это люди, и что среди них имеется маг. Почувствовал в нем какую-то необычность, но не обратил на нее внимания. До самого рассвета бежал прямо за людьми, отставая примерно на дюжину шагов, а когда всадники вместе с тропой повернули на юг, остановился.

И вовсе не родившийся за горами рассвет стал тому причиной.

Впереди, под кручей лежала деревня из десятка домов. Там жили орки, владевшие магической силой. Но там же, рядом с зеленокожими, находился человек, вынесший из Осколка предмет, что нарушил равновесие. До цели оставалось сделать лишь несколько шагов.

Сеговхар негромко зарычал, мгновение помедлил, а затем двинулся вниз по склону. Из-под лап посыпался песок, полетели мелкие камушки.

Небо над долиной медленно светлело.

Появлению людей в поселке никто не удивился. Попавшийся навстречу молодой орк низко поклонился старику, но в сторону всадников бросил лишь мимолетный взгляд. Неодобрительно посмотрела на чужаков белая коза, пасущаяся у крайнего дома. Тявкнул несколько раз большой серый пес, но, заметив Рыжего, поспешно спрятался в конуру.

Вблизи селение магов напоминало обыкновенную деревню около Терсалима или Безариона. Круглые дома стояли в два ряда вдоль единственной улочки, один, самый большой, располагался к северу от остальных, на холме. Около каждого жилища имелся небольшой огород и загон для скотины. Над крышами поднимался дым, пахло теплым молоком и сеном.

— Вот мы и пришли, — Рашну остановился у одного из домов по правой стороне, поднялся на крыльцо. — Эй, Шахревар, принимай гостей!

Донеслись шаги, закрывавший вход полог качнулся, к старому магу вышел очень мускулистый орк, голый по пояс, с ожерельем из зубов хищника на шее. Блеснули алые, точно у альбиноса глаза, в них появилось удивление.

— Хамена? [23] Люди? — спросил он. — Манна не упа-манайен онха адха аурва. [24] Не ждал их так скоро

— Забан ба хаменски, [25] Говори по-человечески — отозвался Рашну. — Это наши гости, и ночь они проведут у тебя.

— Как повелишь, — язык людей Шахревар знал несколько хуже старшего сородича. — Добро входить ко мне.

— Я думал, мы все решим прямо сейчас, — сказал Олен.

— В таких делах спешить не стоит, — Рашну улыбнулся. — Кроме того, на закате огонь переменчив, может обмануть. Мы спросим его утром.

— Хорошо, — он слез с Кусаки, вслед за ним спешились спутники. Шахревар крикнул что-то, из дома появились трое обритых наголо орков с широкими бронзовыми обручами на шеях.

— Рабы, — определил Пьяный Маг с первого взгляда.

— Увидимся завтра, — Рашну кивнул, повернулся и неторопливо зашагал в сторону дома на холме.

— О конях будет забота, — пообещал Шахревар. — Прошу за мной в дом.

Один из рабов взял под уздцы Чайку, другой подошел к Кусаке, и каурый жеребец позволил погладить себя по боку.

— В лошадях орки толк знают, — заявил Пьяный Маг. — Накормят, напоят и вычистят. Так что не беспокойтесь.

Он поднялся на крыльцо, но его опередил оцилан, рыжей молнией проскочивший в дом.

— Большой кот, — Шахревар покачал головой и приподнял полог перед гостями. Стал виден короткий коридор с голыми стенами. Вступив внутрь, Олен уловил аромат жареного мяса. Вслед за хозяином роданы миновали коридор и, поднырнув под еще один полог, вышли в большую комнату.

Пол тут покрывали толстые ковры, багровые, с золотыми узорами. Их висящие на стенах оранжевые собратья были много тоньше. В потолке имелось круглая дыра, под ней располагался очаг. В нем тлел слабый огонь, мягко, уютно потрескивали угольки.

— Снимать обувь. Садитесь, — Шахревар повел рукой. — Сейчас будет умываться с дороги. Потом есть.

Пока гости разувались, он вышел. И, как оказалось, поступил очень дальновидно. Едва Гундихар стащил тяжелые сапоги, комнату заполнила могучая, крепкая как самогон вонь задубевших до каменной твердости портянок. Учуяв его, лежавший около очага кот недовольно чихнул.