Тэд Уильямс - Марш Теней

Чет не смог сдержать улыбку.

— В этом ваше преимущество. Хм-м… Думаю, мало кто из больших людей смог бы пролезть здесь. А вам проще. Запрета приходить сюда нет, но это не приветствуется, — пояснил он и пошел дальше.

— Только не оставляйте меня здесь одного, — попросил его Жуколов.

Чет осознал, что крышевик испытывает страх. Он представил себе, что может чувствовать его крошечный товарищ здесь, так глубоко под землей, вдали от крыш и открытого неба.

— Пожалуй, Жуколов, отважный Лучник, здесь не протянет долго, где очень воздух сперт и даже дышится с трудом, — попытался оправдать свой страх маленький человечек.

— Я не оставлю вас одного, — заверил Чет.

Они миновали Праздничный зал и направились в пещеру, называемую Занавесом, — первую в системе пещер, образующих Храм. На первый взгляд, здесь не было ничего особенного. В дальнем конце из-под выступа на потолке в небольшой пруд стекала вода, образуя завесу. Черный водопад мерцал в приглушенном свете единственного факела, укрепленного на стене. Когда Чет подошел ближе к водяному занавесу, он увидел на его поверхности отражение своего фонаря, похожее на светлячка.

— Кто зажигает факел на такой глубине? — удивился Жуколов, растерянно хмыкнув.

— Увидите.

Чет ступил на мост, образованный выступающими из воды камнями у края водопада, и направился к водяной завесе.

— Мы же утонем! — заверещал Жуколов у него на плече.

— Не бойтесь. Между стеной и водой есть проход. Видите? Действительно, там был проход, проделанный в огромной каменной глыбе. Двигаясь по нему, Чет прижимался к стене и внимательно следил, чтобы человечка случайно не смыло водой. Они попали в помещение, по размерам не уступающее всему Городу фандерлингов вместе с окрестностями. Вдоль стен располагались ниши с факелами, а высокий потолок украшала фантастическая резьба, как в Саду земных форм. В дальнем конце высились колонны — фасад храма метаморфных Старейших, высеченного прямо в горе.

— Ничего себе! — воскликнул изумленный человечек. — Эти залы нигде не заканчиваются! Неужели вы, фандерлинги, прокопали землю насквозь?

— Не совсем, — ответил Чет.

Разглядывая замысловатую резьбу фасада, он заметил лишь несколько неровностей: когда-то здесь была естественная пещера.

— Нам удалось отыскать немало мест, где вода проделала пустоты в камне. Мы украсили их — и они стали нашими, — Добавил он.

Жуколов поморщился и фыркнул.

— Но запах мальчика теперь слабее, — сказал он. — Его следы здесь менее отчетливы, чем перед водопадом.

Чет вздохнул.

— В любом случае, нужно спросить братьев из храма, — сказал он. — Боюсь, вам придется подождать снаружи.

— Но вы вернетесь за мной? — встревожился крышевик.

— Я все время буду у вас на глазах. Присядьте на этот камень.

Чет усадил Жуколова на ровный выступ стены, находившийся достаточно высоко от пола, и порадовался, что не нужно отходить слишком далеко. Он и не думал, что будет чувствовать такую ответственность за безопасность маленького человечка. Чет вспомнил про кошек, которых крышевик боится, и свою глупую шутку по этому поводу. Ему снова стало стыдно.

«В этом месте кошек уж точно мало, — подумал он, — но я забыл его предупредить, что многие здесь держат змей для борьбы с крысами, полевками и другими грызунами. Думаю, змей он любит не больше кошек».

Быстрым шагом Чет пересек широкую площадку перед храмом. Сюда фандерлинги приходили по ночам в Дни Тайн и на другие праздники. Чет обрадовался, увидев в проходе послушника в темных одеждах: значит, он не нарушит обещание быть все время на виду у крышевика.

— Здравствуйте, брат, — приветствовал он послушника. Тот вышел на освещенное факелами пространство. Метаморфные братья не пользовались каменными светильниками, считая их непростительно современными — ведь фандерлинги освещали ими улицы всего лет двести.

— Что ты ищешь, дитя Старейших? — спросил Чета послушник.

Он был одет в старинное свободное одеяние и выглядел моложе, чем Чет ожидал. Похоже, он принадлежал к семейству Висмутов.

— Я Чет Голубой Кварц, — представился фандерлинг. — Ищу своего приемного сына.

Вот теперь могут начаться неприятности. Чет набрал в легкие воздуха и добавил:

— Он из больших людей. Не проходил ли он здесь? Послушник удивленно приподнял брови, но лишь покачал головой.

— Подождите, постойте здесь. Один из братьев вернулся с рынка и говорил что-то о ребенке гха'яз.

Чет не удивился, услышав слово на древнем языке фандерлингов: служитель храма не очень хорошо говорил на Едином языке больших людей и фандерлингов, словно ему редко приходилось это делать. Здесь не любили перемен.

— Сейчас я его приведу, — пообещал послушник.

Чет ждал с нетерпением. Наконец второй послушник появился и сообщил, что несколько часов назад в одной из внешних пещер Праздничного зала видел ребенка — светловолосого маленького мальчика. Послушник был уверен, что это не фандерлинг. Мальчик шел от храма. Чет пытался осознать услышанное, как вдруг услышал шум у себя за спиной. Там, где он оставил Жуколова, собралась группа метаморфных братьев. Видимо, они возвращались откуда-то и увидели крышевика.

— Никель! — крикнули они первому послушнику. — Посмотри, это настоящий, живой гха'сун'нк!

Чет выругался про себя.

Еще несколько метаморфных братьев выскочили из храма, некоторые по пояс обнаженные. Кожа их блестела от пота; вероятно, они работали в кузнице, гончарне или у раскаленных печей. Через минуту вокруг Жуколова столпились человек двенадцать. Чет не ожидал от них такого любопытства. Он протолкнулся к стене и посадил запаниковавшего человечка к себе на плечо.

— Неужели он на самом деле гха'сун'нк? — спросил один из собравшихся.

Это слово на древнем языке фандерлингов означало «крошечный народец».

— Да, на самом деле, — подтвердил Чет. — Он помогает мне отыскать моего приемного сына.

Служители храма начали перешептываться, а Никель подошел к Чету и сказал со странным блеском в глазах:

— Ох! Ну и денек сегодня выдался.

Он прижал кулаки к груди — этот жест у фандерлингов означал покорность Старейшим.

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался удивленный Чет.

— Мы все надеялись, что сны деда Серы относятся к будущим временам, — ответил служитель. — Он старший среди нас. С ним говорят Старейшие. Недавно ему приснилось, что на нас опускается Первозданная ночь и забирает всех ди-г'зех-нах'нк. — Послушник произнес древнее слово, переводившееся как «тот, кто остался позади». — И что дни нашей свободы сочтены.

Метаморфные братья заспорили между собой. Выходило так, что Чет невольно вызвал тревогу и замешательство среди храмовых служителей, хотя он оставил Жуколова на стене как раз во избежание лишнего беспокойства.