Антон Орлов - Сильварийская кровь

Консорт невольно поежился, пусть и знал, что вломиться к нему в башню не так-то просто. Практически невозможно. Ни стихии, ни чары, ни арбалетные болты его здесь не достанут.

– Пожалейте дядю, он же себя не помнит, – подавленно попросила Дафна, стоявшая по другую сторону от королевы.

– А он моих родителей пожалел? – спросила третья подружка, похожая на эльфийку, неприязненно сверкнув на консорта аметистовыми глазищами.

Гилаэртис взял ее за плечо и что-то произнес, успокаивающе и властно. В душе у Парлута заныла застарелая обида.

– Ежели вы, господин Гилаэртис, тоже добиваетесь расположения сей невоспитанной девицы, то знайте, что не понимает она ни слов учтивых, ни манер обходительных! Я уж обжегся, когда сам за ней грешным делом приударил. Выпороть надобно грубиянку, дабы научить уму-разуму!

– Возможно, в этом вопросе вы не так уж и не правы, но все-таки отдайте Глаз Бури, это в ваших интересах.

Консорт повторил неприличный жест, а девица, аж побледневшая от злости, снова негромко огрызнулась.

– Марек, не надо, – перебила Дафна, потянув ее за рукав. Ее?…

– Марек?- переспросил потрясенный до глубины души консорт. – Какой еще Марек?… Откуда?… Так это – Марек?! Ты же сказала, что рассталась с ним, согласилась расторгнуть помолвку, а сама у себя в покоях его прятала?! Под видом девицы… Родного дядю ввела в искусительное заблуждение премерзкое! Ты мое доверие обманула, пошла против моей воли? Ты мне больше не племянница, и ни гроша я тебе не дам, живи на улице! Будешь знать, как идти против моей воли…

– Ваше высочество, со своими семейными делами вы разберетесь потом, а сейчас, ради всех богов, остановите эту огрову бурю! – невежливо перебил Фраклес, оратор Палаты Честных Граждан, из-за вздорного и воинственного нрава наживший немало врагов, которые вовсю против него интриговали, но выпихнуть его из Палаты никак не могли. – Мы готовы выслушать ваши условия и все обсудить, но если это безобразие не прекратится, убытки будут невероятные, и тогда вам придется возмещать жителям столицы колоссальный ущерб!

– Какие убытки, если мы все вместе переживаем трудности? Расходитесь по домам, и нечего тут про потребительскую корзину… Что, еще какие-то непонятки?! Еще узнаете, как идти против моей воли…

– Ваше высочество, опомнитесь! – рявкнул Фраклес, мокрый и краснорожий, как искупавшийся в канале пьяный матрос.

Анемподиста распирала обида, такая же безмерная, как бушующий вокруг ливень. На обманщицу и предательницу Дафну, на Марека, оказавшегося не девицей, на безответственную королеву, на Гилаэртиса, покусившегося на авторитет законного правителя Королевства Траэмонского, на оборзевшего правозащитника Фраклеса, на скопившихся у подножия башни назойливых льготников. Все против него.

– Раз вы так, тогда я тоже так… – пробормотал он, вскинув к ненастным небесам окольцованную магическим браслетом руку. – Да грянет буря Черного камня!

Все, что находилось за пределами магического купола, потемнело и размазалось, вой ветра перешел в низкий рев. Мимо промчалось по воздуху вырванное с корнями дерево, похожее на тварь из подводных глубин.

– Ой, мамочки, – пробормотал Мугор, забившийся в толпу сановников, подальше от сильварийцев. -Мать моя Зейхлур…

– Заберите у него Глаз Бури! – попросила королева, обращаясь к Гилаэртису. Она дрожала и куталась в незабудковый плащ, глаза стали круглыми от страха.

– Заберу. Слабое место его обороны – деревянная дверь, но для того чтобы до нее добраться, нужно распутать паутину заклятий. Думаю, на это уйдет еще с полчаса.

– И тогда вы сможете все это прекратить?

– Нет, ваше величество, – на лице эльфа появилась странная усмешка. – Неужели вы сами не знаете, что остановить бурю Черного камня способна только Госпожа Стихий? Я обещал вам отнять у консорта браслет, и ваше желание будет выполнено. Дальнейшее зависит не от меня.

– Тогда где искать эту Госпожу Стихий? -Элше, чуть не плача, стиснула бледные пальцы. – Или как ее сюда позвать? Что нам теперь делать?

– Да, хороший у вас был учитель… -Гилаэртис перевел взгляд на старика в запачканной мантии с вышитыми звездами и выгнул бровь. – Господин Архицельс, ваши комментарии?

– Господин Гилаэртис, о том ли сейчас речь? – ответил Архицельс с ощутимым оттенком замешательства. – Лучше распутайте поскорее охранные заклятия и откройте дверь, раз уж вы можете это сделать!

– Я-то распутаю и открою, но позвольте выразить вам свое восхищение. Учить так, чтобы не научить даже самому элементарному, – для этого, верно, нужен особый талант, – и прежде, чем старик в мантии успел что-нибудь сказать в свое оправдание, повелитель темных эльфов обратился к Элше: -Ваше величество, Госпожа Стихий – это вы. Вопрос в том, где найти венец, который дает королеве Траэмонской власть над природными катаклизмами. Если вы его наденете, вы сможете усмирить бурю.

– Венец Госпожи Стихий? – выпалила Дафна. – Он есть, да, он хранится в королевской сокровищнице во дворце. Только туда сейчас не добраться…

– Мы доберемся, – сказал один из эльфов, вопросительно посмотрев на Гилаэртиса.

– Тогда берите Элшериер – и во дворец. Марека и Дафну тоже захватите с собой.

– Как я смогу с помощью венца остановить бурю? – испуганно поинтересовалась королева. -Госпожа Стихий – это один из моих официальных титулов, но больше я ничего об этом не знаю…

– Спасибо вашему верховному магу, – хмыкнул Гилаэртис, снова одарив ироническим взглядом Архицельса. – На подробные объяснения сейчас нет времени. Главное, наденьте венец, и он сам подскажет вам, что делать дальше.

– Идем! – Эльф с тигровой черно-рыжей шевелюрой взял Марека за руку и потащил вперед, в бушующую муть.

Марек ожидал, что сейчас в лицо хлестанет ледяными струями с градом, но ничего такого не случилось. Их маленький отряд находился под защитой собственного магического купола, который двигался вместе с ними. Единственное, от чего не было спасения, – это бурлящие потоки, затопившие тротуары, где по щиколотку, а где и по колено.

Один из сильварийцев подхватил и без лишних слов забросил к себе на плечо королеву, другой так же поступил с Дафной. Марека схватили за ворот куртки, игнорируя протесты. Ладно хоть не на плечо… Потом он перестал выражать несогласие. Местами течение так и норовило сбить с ног, и если бы не страховка – может, и не удержался бы. Обидно, что он слабее этих парней из чаролесья, но не будь их рядом, неизвестно, что бы с ним стало посреди остервенелой круговерти воды, ветра и летающих по улицам предметов.

Портал находился на задворках чайной из красного кирпича. Из крайнего оконного проема до половины торчал стол. Его там заклинило, и под порывами ветра он содрогался, словно живое существо, а его скрип напоминал стоны раненой собаки. Возле крыльца что-то белело сквозь завихрения мутной воды. Похоже, туда прибило течением утопленника.