Питер Страуб - Парящий дракон. Том 1

Вы сидите тут и едите мою еду, а ведь вы этого не заслужили – вам надо бы сейчас бегать и ловить его.

– Да мы сейчас работаем над этим, Лес, – небрежно ответил Бобо.

– Эй, почему бы нам в следующий уик-энд не походить под парусом? – спросил Лес. – Мы бы устроили неплохую вечеринку – наняли бы лодку, а Пэтси бы выкинула один из своих коронных номеров.

Пэтси глядела в тарелку.

– Она так и молчит, что за номера! Дьявол, да она же не хочет, чтобы я вам рассказывал.

– Я ничего не выкидываю, – Пэтси выглядела по-настоящему смущенной.

– Да она гадалка, – сказал Лес и улыбнулся, словно это было чем-то ужасно забавным. – Дик, у вас и Пэтси много общего. Ронни разве не говорила вам, что ваша семья основала этот город? Ну, и семья Пэтси тоже. Она из Тейлоров.

Они приехали сюда, еще когда эта земля ничего не стоила.

Но она гадалка не потому. Вы только послушайте. Когда мы были в колледже, Пэтси могла точно предсказать, как я сдам экзамены. А пару раз она угадывала и счет в футбольных матчах! – Лес торжествующе оглядел их. – Может, это так и было во всех старых семействах? У вас случалось что-либо в этом роде, Дик?

Пэтси Макклауд было не только неудобно, она была еще и раздражена. Она выглядела бледной и расстроенной. Ее огромные карие глаза на полудетском личике впились в Ричарда словно в ожидании помощи. Он подумал, что она вот-вот упадет в обморок или заплачет – словно Лес ударил ее.

Он бьет ее, неожиданно понял Ричард. Вот в чем тут дело.

Лес Макклауд бил жену, и бедная загнанная Пэтси позволяла ему это. И еще одна мысль настигла его – не столько мысль, сколько образ. Перепуганное лицо Пэтси напомнило ему лицо того мальчика-подростка, который глядел на него сквозь окно кафе на Пост-роад.

– Молчание – знак согласия. Вот и еще один предсказатель, – радостно провозгласил Лес Макклауд.

Нужно было быстро исправлять положение. Лаура тоже выглядела хуже, чем этого требовала ситуация.

– Да нет же, – сказал Альби. – Ничего такого.

– Ну так что?

– Да просто пара кошмаров по ночам.

– Пэтси-то не в себе, как сказал бы добрый старый доктор Лаурербах, – произнес Лес. – Выбрались бы, поиграли в гольф, глотнули бы свежего воздуха. Вы ведь играете в гольф, верно?

– Мне очень жаль, но я устала, – сказала Пэтси. Она встала. Ее тонкие пальцы дрожали. Она глядела только на Ричарда, и на этот раз он понял, что за просьба скрывалась в ее взгляде: "Не осуждайте нас за это. Мы не такие уж плохие". – Я должна извиниться, но, пожалуйста, оставайтесь.

Вам же так весело.

Она одарила их быстрой улыбкой и ушла. Лес встал, чтобы вернуть ее, но Бобо поймал его за руку.

– Да я и сам должен уходить, Лес. У меня сегодня дежурство с двенадцати до восьми.

Тогда они все встали, улыбнулись так же фальшиво, как и Пэтси, и попытались не слишком быстро спускаться вниз, к выходу.

– Повторим еще, а? Думаю, я не должен был.., ну, вы знаете. Ин вино веритас и все такое. Приходите в любое время. Мы как-нибудь сплаваем под парусом.

– Конечно, когда-нибудь, – сказал Ричард. – Как только мы уладим все с нашим домом. У нас все выходные сейчас заняты.

Наконец они выбрались из дома. Все четверо не сказали ни слова, пока не расселись по машинам. Ронни прошептала:

– О Боже, мне так жаль, что я втравила вас в это. Они казались такими милыми, когда мы виделись с ними до сегодняшнего дня. Не знаю, что нашло на Леса. Он был просто ужасен.

Бобо сказал:

– В следующий раз встретимся вчетвером, ладно? Эй, я никогда раньше не встречал этого парня. Я и не знал, что он садист.

– Да, – сказал Ричард. – Давайте встретимся. И да, он садист. Бедняжка.

– Ей нужно было уйти от него, – сказала Лаура. – Поехали домой. Пожалуйста.

"РОННИ" ехал впереди, и Лаура придвинулась на переднем сиденье поближе к Ричарду.

– Я просто не могу этого вынести, – повторяла она. – Этот человек, это жирное животное. И мы собираемся жить рядом с такими людьми. Я ненавижу это, Ричард, мне все это противно.

– И мне тоже.

– Я хочу заняться любовью, поехали домой, на эту жуткую постель.

Так что той теплой ночью в Хэмпстеде, штат Коннектикут, хорошо поладили по крайней мере две пары. Пока двадцативосьмилетний Бобо Фарнсворт мылся в душе, перед тем как отправиться на работу, Ронни Ригли сняла одежду и под теплыми брызгами прижалась к нему своим роскошным телом сорокалетней женщины. Она щекотала его, а он смеялся. Так они вместе избавились от того мерзкого осадка, который оставило у них посещение Макклаудов, и Бобо отправился на работу в отличном настроении. В спальне на Фэртитэйл-лейн Альби разделись на противоположных сторонах кровати, как это обычно делают супружеские пары.

И, как это обычно делают супружеские пары, они аккуратно сложили свою одежду.

– Он ведь бьет ее, верно?

– По-моему, да.

– Я увидела, что на руке у нее синяки, когда эта штука, в которую она была одета, соскользнула. Он лупит ее по рукам так, чтобы никто не знал.

– О, может, ей это нравится, – ответил он и почувствовал себя предателем. Он знал, что это не правда, и жестокая не правда.

Лаура стояла точно первобытный идол, ее мягкие и душистые волосы падали на плечи, груди набухли, живот выглядел мягко очерченным шаром, обтянутым мраморной кожей.

Ричард и не подозревал, до чего сексуально привлекательной может быть беременная женщина. Природа, выполняя свою задачу, превращала всех мужчин в покорных рабов.

Но лицо Лауры было почти таким же напряженным и усталым, как лицо Пэтси Макклауд. Когда они оказались на колеблющейся постели, она обхватила его за плечи и прижала к себе так, что он едва мог дышать.

– Я не хочу потерять тебя, Ричард.

Она была как раз такой, какой нужно, руки у нее были мягкими и округлыми, ноги нежно обхватили его.

– Ты меня не потеряешь, разве что я тебе надоем.

– Ты действительно собираешься в Провидено?

– Только на пару дней. Ты хочешь поехать со мной?

– И сидеть в гостинице, пока ты толкуешь с заказчиками о гипсе и кирпичной кладке?

– Ну я же должен.

– Я останусь здесь. Но я буду скучать по тебе.

– О Боже, – застонал он, поняв, что не в силах расстаться с женой дольше чем на один вздох. Он поцеловал ее сосок, потом углубление под грудью. От ее кожи исходила удивительная сладость.

– Ты же знаешь, что мне здесь не нравится, верно? Мне тут ужасно не нравится. Но я люблю тебя, Ричард. Я не хочу тебя потерять. Но этот человек – он ужасен. Я скучаю по своим друзьям.

Он, дрожа, обнимал ее. Ее тело было хранилищем, драгоценным сосудом.

– Я так люблю быть с тобой в постели, – сказала она.

Пальцы ее гладили, скользили по его телу. – О да! – Ее тугой живот прижался к нему. – Мне очень жаль, малыш.