Норман Сеймон - Угроза

"Я скорблю, Мешш."

"Мне приятно это слышать, Олаф-сотник," - ответил паук и дал понять, что не хочет больше разговаривать.

- А ты скоро уже поправишься? - чивиец присел возле атамана.

- Скоро, очень скоро! - уверил его джет. - Я посылал эту добрую женщину наружу, и она нашла наши арбалеты. Ваус обещал послать людей за нашими тюками, особенно за шарами и ядом. Думаю, все утроится… Что это все время стучит по потолку?

- Стрекозы швыряют сверху камни, надеются пробить крышу. Напрасно, здесь своды как в пещере.

- Главное, чтобы не засыпали, они - упорные твари. Так вот будут носить по камушку, по камушку… Если бы у нас было сто шаров, и на каждом по три арбалета, мы очистили бы всю степь. Правильно я говорю?

- Не уверен, - усмехнулся сотник. - Хотя… Надо подумать.

К ним подошел Люсьен, стражник хмурился.

- Не обижайся, Олаф. Чалвен - старый человек, его не переделаешь.

- Я не обижаюсь, - покачал головой сотник. - На хороших людей никогда нельзя обижаться. Он хочет, чтобы в Хаже никогда не было короля, а Тулпан вечно оставалась девочкой. Вполне понятное желание, на мой взгляд. Вот еще бы не было стрекоз и людей Фольша…

- Да, ты прав… - Люсьен невольно втянул голову в плечи, когда наверху раздался особенно тяжкий дар. - Ты прав, со стрекозами надо что-то делать. Как ты думаешь, что они предпримут теперь?

- Вот уж не знаю! Но уверен, что мы их не победили. Летучки просто не знали, что в Хаже появятся смертоносцы… И стрелы, отравленные стрелы, которые убивают их наверняка. Речники погибли не все, в степи стрекозы могут остановить их и опять пригнать сюда, построить новый мост… Наверное, мы с Сайкой опять поднимемся в воздух.

- А что? - подскочил атаман. - Кончено! Там же бегать не нужно, сиди как на троне! Да и Мешш с нами полетит, это же он может управлять этим червяком в шаре.

"Могу," - отозвался смертоносец. - "Я могу сражаться в воздухе!"

- Боюсь, летучки быстро догадаются, что шар достаточно один раз повредить, - покачал головой Олаф. - Не рассчитывай на быструю победу. Стрекоз много… Но мы знаем, где находится их город, это очень хорошо.

- Рассказывай, - потребовал Люсьен. - Что ты задумал?

- Повелитель Чивья сказал мне мудрую вещь: стрекоз можно победить только на земле. Ведь их потомство в городе… Летучки не поднимаются в воздух в темноте, а шару со смертоносцем это не помеха. Когда пройдет несколько дней, когда станет ясно, что у нас появилась передышка, можно устроить неплохую вылазку.

- Мы сожжем их город! - закричал Сайка, пугая других раненых.

- Этого не получится, стрекозий город - норы в земле, на крутом берегу Хлои. Но если ворваться внутрь… В темноте смертоносцы натворят там дел. Главное - прорваться в камеры, где твари хранят яйца, выращивают личинок. Правда, там живут и люди… - Олаф поморщился. - У них там все устроено на стрекозий манер, отдельно девушки, отдельно матери с малышами, свои камеры у детей. Но…

Они помолчали, каждый понимал, что произойдет, когда в этих камерах окажется смертоносец. Темнота ему не помеха, спрятаться от паука не сумеет никто. Окровавленная, заваленная разорванными телами земля, которую они недавно видели, лучше всего иллюстрировало будущее людей стрекоз и их детей.

- Они наши враги, - первым заговорил Люсьен. - Кроме того, они предали степь. Предатели должны быть наказаны, так, как сегодня это случилось с речниками.

- Кстати! - Олаф вспомнил слова Чалвена. - Старик говорил, что тот малый, а Аль, привел пленного! Он жив?

- Жив, - вспомнил Люсьен. - Сидел где-то во внутренних покоях. Стас тоже хотел на него посмотреть, но Сильда отговорила: очень Стас не любит речников. Снятся они ему после года в рабстве.

- Но мне-то ты разрешишь? - Олаф поправил меч. - Я-то ведь речников люблю.

- Пойдем вместе, - предложил стражник.

Проталкиваясь сквозь бродящих по дворцу хажцев, воины отправились искать пленного. Иржа почему-то не убил Арье, и он просидел всю битву в крепости. Теперь речник старался не раздражать своих разгоряченных боем охранников. Увидев Олафа, речник побледнел и поднялся. Все бывает в жизни, даже смертоносец может тебя пощадить. Но только не Олаф-сотник.

- Арье?.. - чивиец медленно вытянул меч, но тут же опустил оружие. - Арье. Как же так, господин Арье? С чего бы тебе заниматься воинским делом?

- Приветствую тебя, Олаф-сотник, - речник сглотнул, глядя на меч. - Прошу быстрой смерти.

- За что тебе такая милость? - нехорошо сощурился сотник.

- Вы одержали славную победу, многие мои друзья и родные полегли. Я ничем больше не могу быть тебе полезен, Олаф. Пожалуйста, подари мне быструю смерть. Тогда, на Хлое, когда вы со Стасом причалили у нашей деревни, я хотел убить тебя, но не стал бы мучать.

- Вот оно что? - чивиец сунул меч в ножны, присел на выдолбленную в скале скамью и похлопал по ней ладонью. - Садись, Арье. Познакомься, Люсьен, это тот самый речник, из-за которого мы со Стасом едва не сложили головы. Речники в его деревне, совсем рядом со стрекозьим городом, так подружились с летучками, что даже подавали им сигнал дымом. Мол, вот они, ловите их, мы сами не смогли! Было, Арье?

- Да, мы поладили со стрекозами… Сначала. Но речники уже наказаны за это. Сначала летучки заставили нас прийти сюда, сожгли лодки непокорных, а теперь вы убили большую часть наших воинов. Хлоя обольется кровавыми слезами, сотник. Прошу быстрой смерти.

Олаф задумался. Шар Фольша утверждал, что речнику и в самом деле стыдно, что он сожалеет о предательстве смертоносцев.

- Скажи мне, Арье, а что случится, если я тебя просто отпущу?

- Отпустишь? - речник даже встал со скамьи, потому что от сотника такого услышать ожидал меньше, чем от Иржи. - Куда?

- Домой, наверное. Скажи, Арье, ты будешь испытывать ко мне хоть немного благодарности?

В душе речника поднялась самая настоящая буря. Он так долго сдерживал свои эмоции, надеясь достойно принять смерть, и вот теперь этот водопад сорвался наконец в пропасть. Люсьен видел только, как заблестели глаза пленника, Олаф чувствовал, как к стыду примешивается раскаяние, благодарность, потом недоверие.

- Меня Стас за тебя просил, - пояснил Олаф. - Недавно с ним вспоминали одного гада из речников, а Стас и мямлит: у него детишки. Есть у тебя детишки, Арье?

- Ты же знаешь, сотник! - речник весь дрожал.

- Что я знаю?.. Ах, да, есть детишки. Помню твоего старшего, хороший мальчонка. Да, пожалуй, Арье, я тебя отпущу. Вот только помни: Олаф-сотник тебя уже убил, и жизнь твоя у меня в кармане. Ты пойдешь домой, и постараешься попасть туда целым и невредимым, потому что я этого хочу.

- Я буду твоим шпионом? - спросил Арье.

- За кем шпионить будешь? За стрекозами? Боюсь, не успеешь добежать сюда, если они начнут что-нибудь затевать… - Олаф встал, похлопал речника по плечу. - Иди домой Арье. Но если ты мне понадобишься, то вспомни, что на самом деле ты уже убит.