Фабрис Колен - По вашему желанию

Один за другим живые мертвецы застыли в священном ступоре и опустились на колени перед крохотным силуэтом маленького зверька. Они уткнулись лбами в землю.

Грифиус бесстрастно наблюдал за ними. Какой-то зомби осторожно поднял голову, ровно настолько, насколько это требовалось.

— Ваше Величие, — трепетно произнес он.

Судя по его виду, монстр прекрасно знал, что делает.

— Поднимитесь, — сказал дракон, потом повернул голову в мою сторону: — А ты что здесь выжидаешь?

— Но я…

— Не бойся, — оборвал меня маленький зверек голосом, который я от него еще не слышал: более важным и более низким. — Я уж слишком стара, чтобы пускаться одной в рискованные мероприятия.

— Может быть, но…

— Иди, освободи моих сестер, — приказала Смерть, так как, черт подери, на данный момент в драконе находилась именно она, уж зомби-то это прекрасно чувствовали. — Иди, пока еще не поздно, вырви их из когтей Мордайкена. Ты же сам решил, что сделаешь это один. А я, я останусь с ними.

Живые мертвецы теперь составляли ее свиту. Стоя полукругом на коленях, они источали в сторону Смерти безграничное обожание. Смотреть на это было очень забавно, особенно мне, так как я, в принципе, был знаком с зомби, но такими их, конечно же, еще не видел.

Усадьба мрачно возвышалась передо мной.

В словах Смерти был смысл. Мне нужно туда. И впервые за долгое время я почувствовал себя на своем месте. Не знаю, существовала ли на самом деле Леонор, и не понимаю, кем именно она была в действительности, но это не играет особой роли. Она говорила со мной, верила в меня. Фантом, ну и что с того? Своего рода предзнаменование.

Туманное послание, которое, вполне возможно, и исходило-то именно от меня. Леонор пыталась мне что-то сказать. Доверься своим чувствам. Значит, кроме меня, этого никому не понять.

Я провел рукой по лицу. Святые угодники, какая странная ночь!

Вот она, настоящая жизнь.

— Хорошо! — воскликнул я и улыбнулся так, как еще ни разу не улыбался. — Уже иду.

— Выполняй! — крикнул мне в спину маленький дракон.

— Как пожелаете, — не оборачиваясь, ответил я.

Очень миленькое дельце, подумал я, изучая заднюю часть усадьбы. И с чего прикажете начинать?

Передо мной находилось окно с цветными стеклами, которые наполовину были разбиты, а рядом с ним расположились буйные заросли пышных растений. Какая-то закрытая небольшая пристройка. Не слишком прочная у нее дверь, стоило ли запирать? А дальше ряд окон, с балконами, балюстрадами и уткнувшими в пустоту носы изогнутыми горгулиями, оскалившимися угрожающими клыками. Ужасные каменные гримасы. А далее еще один ряд освещенных маленьких окошечек, уже на втором этаже. На их бортиках скопился снег. И, наконец, третий этаж. С покосившимися башенками, бельведерами, крутыми балконами и несуразными печными трубами.

Насколько я знал, здесь должен еще быть и подвал, раскинувший под землей свою обширную сеть до самого сада и уж, наверное, до старых кипарисов на кладбище. А под такой изогнутой неправильной крышей, над которой возвышаются турели, определенно должен находиться обширный чердак. Но как узнать, где находятся Ориель и Глоин, если, конечно, они еще тут. Вдруг мы прибыли сюда слишком поздно или ошиблись с самого начала?

Ядовитой змеей в потаенных уголках моей души начали шевелиться неприятные сомнения. Я понял, что даже не вооружен. А Грифиус остался там, вместе со своей свитой из живых мертвецов… Отсюда наше положение казалось не таким уж и благоприятным.

Отложив дебаты на более позднее время, я направился к маленькой пристройке.

Дверь, как и предполагалось, закрыта. Здесь все двери оказываются закрытыми. Вздохнув, я прошелся вдоль окна с цветными стеклами. Было слышно только слабое похрустывание снега у меня под ногами. Я прижался лбом к окну и, прищурив глаза, начал вглядываться в темноту. У меня не получилось разглядеть ничего особенного. Но зато обнаружилось, что можно забраться на балкон, который нависал над окном. Кто-то подготовил мне легкий доступ?

— Во всяком случае, — громко сказал я, чтобы несколько себя успокоить, — для этого не потребуется больших усилий…

Я встал на подоконник одного из окон, ухватился за водосточный желоб и изо всех сил оттолкнулся ногой. Хе, хе. Крыша была скользкой, но если действовать осторожно, то на нее вполне можно взобраться.

Однако при попытке влезть туда моя нога скользнула в сторону. Осколки стекла со звоном упали на землю и разлетелись на тысячи кусочков. Ты очень осторожен, Джон, браво! Затаив дыхание, я на некоторое время застыл и прислушался. Нигде ничего не зашевелилось.

— Проклятье, — прошептал я, вытаскивая ногу из дыры, в которую она попала. Еще один упущенный шанс. Может, стоило подумать о том, чтобы сразу попробовать закинуть ногу на крышу, заметил я сам себе. Но как раз в этот момент окно под тяжестью моего веса рухнуло. А вот теперь провал был полный. Я почувствовал, что падаю назад, очень медленно, мой путь освещало облако звезд. Такое плавное падение, словно во сне, может длиться целую вечность, еще, еще, еще… только вот в конце сна ты врезаешься в ветви совершенно черного дерева. И никто во сне не барахтается настолько забавным образом.

— О, проклятье, чтоб тебе пусто было! — выругался я, стараясь выбраться из зарослей.

Ветви цеплялись мне за одежду. С большим трудом мне удалось высвободиться и, наконец, отчаянно и бессмысленно жестикулируя, рухнуть на землю. В результате я оказался сидящим, прислонясь к толстому стволу дерева, мое пальто было покрыто мелкими блестящими осколками и продолговатыми листьями, которые, в отличие от стеклянной крошки, выглядели почти черными.

Я повернулся к дереву:

— Большое спасибо.

И тут дверь около окна с разноцветными стеклами открылась и ко мне приблизилась огромная тень с факелом в руке.

— Так, так, так, — сказал голос, который никак не ассоциировался с чем-то приятным. — Прямо в волчью пасть.

Ко мне приближался здоровенный тип, одетый во все черное, на ходу натягивающий перчатки. Хотя у него теперь не было ни шляпы, ни усов, я его немедленно узнал. Барон Мордайкен.

Великолепно сыграно, подумал я. Лучше не придумаешь.

Барона окружали трое слуг, насколько можно судить по их росту, два гоблина и огр.

У огра была внушительная борода, и он старался все время держаться в тени. Я поднялся и прижался спиной к дереву.

— Пожалуй, мне пора домой.

— Так, так, — покачал головой барон. — Наш дорогой Джон Мун. Очень мило с вашей стороны зайти навестить меня. Мы сбились с ног, пытаясь отыскать вас. Собачье ремесло. Уверен, что вы это проделали нарочно.

— Послушайте, — сказал я, пощипывая переносицу и прищуривая глаза, — полагаю, что вы ошиблись в выборе нужного вам объекта, вам… э-э-э… так не кажется?