Пол Томпсон - Королевская кровь

— Они чего-то боялись, — сказала Верханна, понизив голос и задумчиво постукивая по подбородку. — Сначала я решила, что нас, но сейчас думаю, что они боятся Дивироса.

Кендер наморщил нос:

— С чего это им его бояться?

Верханна крепко сжала в кулаке поводья.

— У меня есть мысль.

И повернула назад, к лагерю барда.

— Приготовь нож и следуй за мной! — приказала она, вонзая шпоры в бока лошади.

Вороной жеребец вихрем пронесся через подлесок, громко стуча тяжелыми копытами. Озадаченный Руфус повернул своего неуклюжего коня и последовал за капитаном — сердце его сильно билось от волнения.

Верханна ворвалась на маленькую поляну как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дивирос заталкивает сына в одну из повозок. Бард резко обернулся, широко раскрыв встревоженные глаза. Он потянулся под повозку и вытащил копье с наконечником в форме древесного листа — вещь, малоподходящую для барда. Верханна прикрылась своим круглым щитом, чтобы отразить удар и отбросить копье прочь. Дивирос, как опытный воин, упер древко копья в ступню и дождался, пока верховые не ринулись в атаку.

— Окружай их, Малявка! — закричала капитан, пряча лицо за щитом.

Еще секунда, и Верханна с Дивиросом столкнулись бы, но тут мальчик, поднявшись в повозке, швырнул в отца глиняный горшок. Тяжелый сосуд со стуком ударил Дивироса в спину. Уронив копье, бард упал на колени, хватая ртом воздух. Верханна осадила коня и приставила к горлу Дивироса острие меча.

— Сдавайся, именем Пророка Солнца! — заявила она.

Голова Дивироса уныло поникла, и он раскинул руки по земле.

Руфус с цоканьем приблизился к телеге. Мальчик вскарабкался на кучу багажа и подпрыгивал перед кендером.

— Вы спасли нас! — радостно воскликнул он.

— Что здесь творится? — в явном смущении спросил Руфус и поднял взгляд на Верханну. — Капитан, что происходит, во имя тьмы?

— Наш друг Дивирос — работорговец. — Верханна ткнула пленника кончиком меча. — Верно?

Эльф не ответил.

— Да! — сказал мальчик. — Он вел нас в Эргот, чтобы продать в рабство!

Обеих женщин выпустили из повозки, куда Дивирос спрятал их, всунув кляп. Постепенно все выяснилось.

Гвардия Солнца по приказанию Кит-Канала настолько расстроила перевозку рабов из Сильванести в Эргот, что торговцы в обеих странах прибегали к уловкам, подобным этой. Небольшие группы рабов под видом переселенцев, охраняемые одним-двумя опытными стражами, отправлялись по разным маршрутам.

Верханна приказала связать Дивироса. Эльфийские женщины охотно выполнили это приказание. Как только бывший бард оказался беспомощным, Руфус приблизился к ней и спросил:

— И что же нам теперь делать, капитан? Мы же не можем преследовать Кагонести с пленником и тремя гражданскими на попечении.

На лице Верханны отразилось разочарование. Она понимала, что кендер прав, и в то же время горела желанием отдать коварных работорговцев Кагонести в руки правосудия.

— Мы можем закончить поход, — жестко произнесла она. — Их след ведет на запад, так что мы двинемся в этом направлении.

— А что там, на западе?

— Пакс Таркас. Там мы сможем передать Дивироса гвардейцам моего отца. О его пленниках там тоже позаботятся.

Она подняла взгляд к звездному небу.

— Мне нужны эти эльфы, Малявка. Они подстроили ловушку моим солдатам и выставили меня на посмешище со своим призраком из дыма. Я хочу, чтобы они предстали перед судом! — Она прижала к груди руку в железной перчатке.

Они поместили связанного Дивироса в одну из повозок и приставили к нему Дерамани, старшую из женщин. Младшая, Селенара, вызвалась править. Руфус впряг лошадь Дивироса в другую повозку и вскарабкался рядом с Кивинеллисом. Верханна, вскочив на лошадь, повела караван прочь с поляны на запад.

Эльфийский мальчик рассказал Руфусу и Верханне, что на самом деле он бездомный сирота из Сильваноста. Затем он засыпал их дождем вопросов о Квалинести, Квалиносте и Пророке Солнца. Он слыхал истории о его подвигах во времена Эльфийской войны, но с тех пор, как произошел раскол между Востоком и Западом, в Сильванести запрещалось даже произносить имя Кит-Канана.

Верханна поведала ему все, что он хотел знать, — кроме того, что знаменитый Пророк был ее отцом.

Затем Руфус обратился к Кивинеллису с вопросом:

— Слушай, а эта сказка про эльфа, родившегося из дерева, — правда?

— Не смеши кур, — вмешалась Верханна. — Дивирос все сочинил, он изображал перед нами барда.

— Нет, нет! — настаивал мальчик. — Это правда! Зеленорукий эльф появился именно так, как он рассказывал!

— Ну хорошо, а что с ним дальше случилось? — спросил кендер.

— Дивирос попытался напоить его своим зельем, чтобы лишить воли и похитить, а затем продать в Эрготе как раба. Но зелье на него не подействовало! Ночью, когда все мы спали, эльф с зелеными пальцами исчез!

Верханна пожала плечами и пробормотала:

— Я в это не верю.

Наступила полночь, и алая луна, Лунитари, клонилась к закату. Освобожденные рабы уснули в телегах, но Верханна с Руфусом продолжали бодрствовать, и караван двигался сквозь ночную тьму дальше, на запад.

— Разойдитесь, разойдитесь, вы там! Хотите в кашу превратиться? А ну с дороги! — орал Лугрим, гном-надсмотрщик, на одного из рабочих, которые толкали гранитный блок длиной десять футов, шириной восемь футов и высотой шесть футов.

Работу «ворчунов» отнюдь не облегчало то, что толстый гном стоял на вершине этого блока, добавляя к грузу свой собственный вес. Блок медленно скользил вниз по земляному склону. Остальные рабочие, мальчишки-люди и полуэльфы, прыгали перед камнем взад-вперед, лопатами и граблями отбрасывая с дороги грязь. Это было опасное занятие: остановить блок было уже невозможно, и, если бы кто-то из мальчишек споткнулся и упал, его раздавило бы. Подметальщиками работали только самые проворные. Ульвиан, втиснутый в массу потных, напряженных тел, голыми руками упирался в камень, утопая босыми ногами в грязи. Алый дождь прекратился только два дня назад. Его следы виднелись по всему Пакс Таркасу в виде малиновых луж, а теперь влажная почва сцементировалась, словно клей. Он находится в Пакс Таркасе уже пять дней. Пять дней смертельной усталости, тяжкого труда и страха.

— Пошевеливайтесь, вы, тюфяки неповоротливые! — понукал Лугрим. — Моя старая мамаша толкала бы это быстрее вас!

— Знаю я твою мамашу, — быстро откликнулся Дру, напрягаясь и уставив лицо в землю. — Она смогла бы своим дыханием скалу сдвинуть с места!

Надсмотрщик обернулся и свирепо уставился в сторону, откуда донесся голос. Коренастый даже по гномьим меркам, он не видел, что творится внизу, из-за своего толстого, закутанного в меха живота.