Пол Томпсон - Королевская кровь

Он остановился на том месте, где заканчивался заросший травой берег и начиналась илистая отмель.

— Я могу вам помочь, — произнес незнакомец.

Слова его, сказанные вполголоса, были хорошо слышны Руфусу.

— Ты что, врачеватель? — уточнил кендер.

— Я могу вам помочь, — повторил эльф.

Высокий светловолосый незнакомец направился к Кагонести и взял у него из рук Верханну, затем повернулся и двинулся прочь от берега. Он без всяких усилий и с большой осторожностью нес крепко сложенную женщину-воина.

— Ты куда пошел? — окликнул его кендер.

Он протолкнулся через толпу Кагонести и зашлепал по грязи, пока не оказался у ног высокого эльфа.

Кивинеллис остался разговаривать с Кагонести. У кустов акаций, окаймлявших поросший травой берег, незнакомец опустил Верханну на землю.

— Ее укусил гоблин, — тяжело дыша, пояснил Руфус. — Рана отравлена.

Длинные пальцы незнакомца ощупали плечо Верханны. Когда он коснулся самой раны, девушка судорожно вздохнула. Опустившись на корточки, высокий эльф сосредоточенно разглядывал ее.

— Чего же ты ждешь? Сделай припарку. Произнеси заклинание! — Кендер засомневался в том, что этот парень — лекарь.

Незнакомец поднял руку, успокаивая нетерпеливого Руфуса. В свете звезд и двух ярких лун Кринна кендер увидел, что пальцы эльфа были темными, словно испачканными в чернилах. Острый глаз разведчика приметил также, что чернила эти зеленые.

Зеленый. Зеленые пальцы. В тот же миг Руфус припомнил чудную историю Дивироса о молнии, расщепившей дуб, и о взрослом эльфе, появившемся из обломков дерева, — взрослом эльфе с зелеными ладонями.

— Так это ты! — воскликнул кендер. — Тот самый, из расколотого дерева! Зеленые Руки!

— Я ждал вас, — ответил Зеленые Руки. — Все эти дни кровавого дождя и палящего солнца.

Он наклонился и обхватил Верханну. Обняв ее безвольное тело, Зеленые Руки приложил правую ладонь к уродливой вспухшей ране на ее плече. Руфус увидел, как мышцы на его шее напряглись, когда он прижал Верханну к себе сильнее, словно в любовном объятии.

— Что ты дел…

Девушка простонала, затем закричала от мучительной боли — незнакомец погрузил свои странные пальцы цвета травы прямо в ее рану. Глаза Верханны широко распахнулись, и она уставилась через плечо эльфа на Руфуса. Что было в ее взгляде? Ужас? Удивление? Кендер не мог сказать. Она издала долгий, надрывающий душу крик, и Зеленые Руки неожиданно тоже закричал. От их вопля сердца присутствующих сжались, словно в агонии, — слышать это было невыносимо.

Дочь Кит-Канана медленно опустила дрожащие веки. Зеленые Руки осторожно положил ее на землю и отошел прочь. Руфус поспешил к своему капитану.

Грудь девушки ровно поднималась и опускалась. Она спала. Под грязными лохмотьями, когда-то бывшими льняной рубашкой, правое плечо Верханны оказалось гладким и ровным, словно щека младенца.

Кендер взвизгнул от восторга, подпрыгнул и взглянул вслед Зеленым Рукам, который удалялся.

— Погоди, эй! — завопил Руфус.

Не пройдя и десяти шагов от того места, где лежала Верханна, Зеленые Руки упал на землю. Кендер и эльфы бросились к нему.

— С тобой все в порядке? — окликнул Руфус, подбежав к эльфу.

Кивинеллис уже опустился на колени рядом с незнакомцем. Именно он заметил перемену.

— Взгляните на его руки! — выдохнул мальчик.

Правая рука высокого эльфа, та, которой он излечил рану Верханны, была разрублена. Длинная, глубокая рана, из которой сочилась кровь, тянулась вдоль ладони. Засохшая черная кровь облепила зеленые пальцы, и в воздухе ощущался отвратительный запах гноящегося укуса гоблина.

— Это талмаат, — с глубоким благоговением произнес один из Кагонести.

— Что это значит? — переспросил Кивинеллис, незнакомый с древним наречием.

Руфус перевел взгляд с окровавленной зеленой ладони высокого незнакомца на фигуру мирно спящего капитана.

— Это означает «посланец богов», — медленно пояснил кендер. — Действительно, он прислан богами.

По сухим мостовым Квалиноста барабанил дождь — дар богов после трех суток непрерывной жары. Горожане, которые недавно так брезгливо прятались от багрового ливня, высыпали на улицы, блаженствуя в потоках чистой, освежающей воды. Широкие изогнутые улицы были полны народа.

Когда дождь утих и стал лишь слабо накрапывать, а над столицей пронесся прохладный ветерок, Кит-Канан верхом выехал на оживленные улицы в сопровождении сенатора Иртении и Кемиана Амброделя. Пророк Солнца осматривал столицу, чтобы узнать, насколько пострадал город после трех дней жары. К облегчению правителя, палящее солнце не нанесло Квалиносту большого ущерба.

Подданные заметили Пророка, ехавшего среди толпы. Они дотрагивались до шляп и кланялись, когда он скакал мимо. То там, то тут Кит-Канан замечал бригады садовников, убиравших деревья или кусты, ставшие жертвами беспощадной жары. Поблизости от садовников ожидали жрецы Астры, готовые вырастить новое дерево на месте погибшего. Нет, Квалиносту не причинили большого вреда.

На рынке было не так оживленно. Кит-Канан ехал впереди своих спутников по почти опустевшей площади и замечал все пустые ларьки и испорченный товар, лежавший растоптанным на мостовой. Один торговец, дородный человек в кожаном фартуке, подметал гнилую картошку, когда Кит-Канан приостановился, чтобы побеседовать с ним.

— Привет тебе, друг мой, — окликнул его Пророк. — Как идут твои дела?

Человек не поднял глаз от работы.

— Погнило! Все погнило! Что, по-твоему, делать человеку с пятью бушелями засохшей, расколовшейся, гнилой картошки?

Иртения и Кемиан подъехали поближе к Кит-Канану.

— Так солнце уничтожило твой урожай? — сочувственно спросил Пророк.

— Вот-вот, солнце, тьмища, молнии или кровавый ливень. Мне дела никакого нет — отчего. Погибло, и все. — Человек сплюнул на мокрые камни.

Их разговор услыхала эльфийская женщина с корзиной увядших цветов на руке. Торопливо поклонившись монарху, она спросила:

— За что боги нас так карают? Какой грех мы совершили?

— Почему ты думаешь, что боги кого-то наказывают? Необычные явления, возможно, предвестия какого-то великого чуда, — предположил Кит-Канан.

Человек, присевший на корточки, чтобы собрать в корзины свой негодный картофель, проворчал:

— Говорят, это потому, что Кит-Канан заковал в цепи собственного сына, чтобы тот помогал строить крепость Пакс Таркас. — Он по-прежнему не понимал, с кем разговаривает.

При этих резких словах эльфийская женщина покраснела, а Кемиан Амбродель шумно прочистил горло. Человек поднял голову.

Хотя Пророк не был облачен в роскошные позолоченные придворные одежды, человек узнал его.