Патриция Бриггз - Удар Ворона

Голос ее при упоминании этого страшного священника дрогнул, хотя Джес видел, что она старается сохранить хладнокровие. Священнику повезло, что он мертв.

Должно быть, она почувствовала его реакцию, потому что торопливо продолжила:

– Я сделала это, потому что мне казалось, что это лучший способ спасти свой народ. И я поступила бы так снова. Я не твоя мать, Джес, которая предпочла семью своему долгу. Я прежде всего Ворон – а Вороны не бывают хорошей парой. Сильные эмоции для нас почти так же опасны, как для Защитника. Я предпочла не любить, Джес. Никогда. Я не могу позволить себе это. А ты заслуживаешь того, чтобы тебя любили.

Защитник схватил ее, но она упорствовала, даже когда он положил одну руку ей на шею, вторую – на плечо, чтобы удержать девушку на месте. Наклонился и поцеловал ее – вначале мягко и осторожно, хотя ему это не свойственно. Потом, когда ее плечи под его рукой обмякли, а губы распахнулись, позволил Джесу вернуться и взять на себя контроль над поцелуем.

Джес наслаждался прикосновением, но отстранился раньше, чем эмоциональный всплеск Хенны не сделал положение еще более сложным.

Он не смотрел на нее, не пытался прочесть ее чувства. И не знал, какие чувства она читает в нем, потому что сам был в них не уверен.

Отец сказал бы, что их разговор закончился неоднозначно. И добавил бы, что иногда это лучший результат, на какой можно надеяться. Джес был уверен, что это как раз один из таких случаев.

Он ничего не сказал, отступил и позволил Хенне вернуться туда, где ждал клан. А сам пошел за ней, чтобы быть уверенным, что с ней ничего не случится.

Таер нервничал, потому что, расставшись с Бенрольном и его кланом, они двигались медленнее: Сэра настаивала на частых остановках, чтобы у Таера отдохнули колени. Брюидд как Целительница не была такой строгой. По вечерам Сэра и Хенна долгие часы проводили в иллюзорном доме одного из колдунов Колосса, как делали вместе с Брюидд раньше, когда вышли из Таэлы. Они пользовались мермори Сэры – домом, который когда-то принадлежал Изольде Молчаливой.

Таер уже много лет знал о мермори, но обычно Сэра только поглядывала на изящные серебряные предметы, которые напоминали Таеру кинжалы. Раз или два он видел дом Изольды, но это не делало неожиданное появление дома посреди дороги менее фантастическим.

Женщины искали способ освободить ордены, которые Путь привязал к камням.

– Было бы легче, – сказала ему однажды вечером Сэра, – если бы Путь действительно сделал то, что собирался. Если бы он сумел полностью отделить орден от убитого колдунами Странника, камень, вероятно, можно было бы просто уничтожить и тем освободить орден.

– Но сейчас ты не знаешь, как это сделать.

Сэра передвинулась рядом с ним, укладываясь удобнее. Он не сказал ей, что она локтем уткнулась ему в грудную клетку, где все еще побаливают ребра, – не сказал, потому что тогда она совсем бы от него отодвинулась. Прежде чем уснуть, она еще немного поворочалась.

– Нет, – сказала она, зевая. – Брюидд говорит, что в мире всегда существует определенное количество орденов. Когда носитель ордена умирает, орден очищается и переходит к новому носителю. Но из-за вмешательства Пути эти ордены не очищены.

– Что это значит? – спросил он. Ему не хватало этих ночных разговоров. Когда они только выехали из Таэлы, он слишком уставал за день и вечером сразу засыпал. Сегодня он тоже устал, но не настолько, чтобы впадать в забытье, как только кончается движение.

– Большинство камней не действуют правильно, – ответила Сэра. – Что происходит, когда камень попадает в руки колдуна и тот начинает пользоваться его силой, как носитель, у которого его украли? Брюидд считает, что орден забирали слишком поспешно: он не успевал очищаться после смерти прежнего носителя.

– Значит, камни сохраняют след прежнего владельца? – спросил Таер.

Сэра кивнула.

– Так мы предполагаем. Волис говорил, что ни один из камней Целителей не действует нормально.

– А если разломать камни, освободятся ли ордены? Сэра пожала плечами.

– Возможно. Но в них все равно сохранятся остатки опыта прежних носителей, может, даже часть их личности. Брюидд считает, что это помешает ордену связаться с новым носителем или, что еще хуже, он будет действовать как тронутый тенью. – Она глубоко вздохнула. – Может, как орден Защитника.

– Понимаю, почему ты не можешь просто уничтожить камни, – сказал Таер, приглаживая ее волосы.

– Может, со временем придется, – сказала Сэра. – Но пока я еще не готова рисковать.

«Горы – две стороны медали, – думал спустя несколько дней Таер. – Их появление означает, что путники приближаются к дому. Но в то же время передвижение замедляется».

Лер и Джес обычно уходили вперед, искали добычу, следили за возможными грабителями, предоставив женщинам плестись с калекой и его старым боевым конем, как думал о себе и Скью Таер. Путешествуя с кланом Бенрольна, он привык ехать верхом, пока остальные идут пешком, но теперь, когда его спутницами были только женщины, это его мучило.

Когда они вышли на относительно ровный участок дороги, Таер со стоном спустился на землю.

– Что ты делаешь? – Сэра, подбоченившись, хмуро посмотрела на него.

– Хочу немного пройтись, – ответил он, сопровождая слова соответствующим действием.

– Брюидд велела тебе беречь колени. Сэра взяла его под руку и пошла рядом.

– Это было неделю назад, – сказал Таер. – Я буду идти, только пока дорога ровная. Скью должен отдохнуть.

– Нет, не должен, – упрямо сказала она. – Таер… – Она замолчала. Потом продолжила мягче: – Я знаю, что слишком тревожусь. Но мне это ненавистно. Ненавистно то, что ты ранен. Ненавистно потому, что я не принесла в жертву людей, которые это сделали: они просто умерли.

Он погладил ее локоны и наклонился, чтобы поцеловать.

– Ты не отвечаешь за все, что происходит, мой Ворон. Не можешь избавить нас от боли и тем более смерти. Это не в твоих силах. Тебе лучше принять это, любимая.

Она ничего не ответила, только плотнее прижалась к нему на ходу.

– Но это трудно, – сказала она, когда ровный участок кончился и Таер остановился, чтобы сесть верхом.

– Что трудно? – спросил он с гримасой боли. Идти было достаточно тяжело, но садиться верхом вообще ужасно. Колени не сгибались, он не мог продеть ногу в стремя, а правое колено особенно болело, потому что на него пришлась вся нагрузка. Таер терпел, он сумел сесть в седло, но с огромным трудом.

Сэра ждала, пока он не сел, потом ответила на его вопрос:

– Моя задача – обеспечивать безопасность других. Для этого я выросла, и отчасти это и значит быть Вороном.

Он удерживал Скью на месте, сверху вниз глядя на жену. Она крепка и, боги знают, сильна. Он это знал, но в глубине души видел, как легко причинить ей боль и сколь непрочна ее плоть. Он видел женщину, которая весила меньше его самого и любого из его сыновей.