Патриция Бриггз - Удар Ворона

Таер лежал, но не мог уснуть. Достаточно ли он сказал Джесу? Или слишком много? Он недостаточно знает об ордене Защитника – впрочем, по словам Сэры, этого никто не знает.

Он слышал, как мечется и ворочается внизу Лер. Лер тоже его тревожит. Он не безрассуден: рискнет, только если нет другого выхода. Если бы Леру предстояла встреча с полудюжиной разбойников, Таер не нервничал бы так. Но против чумы осторожность и мастерство – недостаточное оружие. Придется довериться мастерству Охотника и верить, что Лер благополучно доберется до клана Бенрольна, а искусство Брюидд убережет его от чумы.

Ему не давало покоя то, что ради него сын рискует жизнью. Казалось, должно быть наоборот. Отец готов отдать жизнь для защиты семьи – и не должен при этом рассчитывать на сына. Но он уже побывал во власти Пути, когда думал, что не вернется домой, и тогда решил, что без него его семья чересчур уязвима. Через пять лет это уже не будет так очевидно, но сейчас семья в нем нуждается. Несмотря на все усилия Сэры, он чувствовал, что с ним далеко не все ладно.

Пребывание во власти Пути причинило ему не только физические раны: он был уверен, что потерял не только способность петь. Сэра часто говорила ему, что орден не просто фасад, который легко отделить от человека; это такая же его часть, как правая рука. И он опасался, что колдовство мастеров Пути повредило его орден и теперь не остановить уходящий поток жизни.

Сэра подкатилась к нему, отыскала руку и прижалась носом – заняла свою любимую позу для сна. И снова расслабилась во сне усталости, но тепло ее дыхания на его руке действовало успокаивающе.

Он задремал, ожидая возвращения Джеса. Только когда соберется все семья, он сможет спокойно уснуть.

Заскрипела дверь, и Джес сказал:

– Папа, у нас в гостях император.

Форан заметил, что пять таких комнат, как главная комната в доме Таера, уместятся в его гостиной во дворце. Он сделал несколько шагов внутрь вслед за Джесом, и охрана последовала за ним.

– Джес? – послышался сбоку сонный голос. Потом резко и отчетливо: – Император?

Разум подсказал, что это младший сын Таера, Лер, хотя в темной комнате Форан мог различить только очертания сидящего человека.

На чердаке зажгли лампу, ее свет пробивался сквозь щели.

– Форан?

Мелодичный голос Таера прозвучал как колокол. Форан почувствовал, как страх, сопровождавший его на всем пути из Таэлы, отступает.

Держа в одной руке лампу, Таер спустился с чердака; он широко улыбался.

– Я не ожидал увидеть тебя, мой император. – Он поднял лампу и посмотрел на четверых охранников, стоявших за Фораном: бывшие Воробышки Тайного Пути, ставшие его личной гвардией. Таер хорошо знал их всех. – Добро пожаловать Кисел, Тоарсен, Руфорт и… – он выше поднял лампу, – а, Иелиан, верно? Добро пожаловать в мой дом. Что привело вас сюда?

– Это долгая история, – ответил Форан. – Если не возражаешь, я бы отправил своих людей ночевать в амбар. Мы ехали так быстро, как выдерживали лошади, и очень устали.

– Конечно, – сказал Таер. – Джес, отведешь их в амбар? Там есть брезент, которым можно накрыть сено на чердаке. Лошади… сколько жеребцов, Форан?

– Два.

– Тогда поставь Скью и новую кобылу в меньшее стойло. Жеребцов в стойла с перегородками, а остальных лошадей – в загон.

– Прошу прощения, ваше величество, – сказал Иелиан. – Рядом с вами должна быть охрана.

Форан подавил раздражение. Легче согласиться, чем спорить, а Тоарсен и Кисел знают все, что он собирается сообщить Таеру.

– Хорошо, – сказал он. – Тоарсен, оставайся со мной. Кисел, помоги Джесу разместить лошадей, потом вы все должны поспать. Это может занять какое-то время.

Он подождал, пока Джес с тремя охранниками не вышли, потом повернулся к Таеру.

– Прости, что доставляю тебе хлопоты, – сказал он. – Но ты единственный, о ком я мог подумать, кто способен решить мои проблемы.

– Путь? – спросил Таер.

– Путь – только часть, – сказал Форан. – Подождем возвращения Джеса – не хочу рассказывать дважды. Вероятно, Сэра тоже должна это услышать.

– Приготовлю чай, папа, – сказал Лер, одеваясь.

Он быстро скатал постель и сдвинул кровать, которая превратилась в широкую доску на двух скамьях. Таер взял один конец скамьи, Тоарсен другой, и они вдвоем отнесли скамью к большому столу у очага. Когда Лер взялся за вторую скамью, Форан поднял второй ее конец и помог поставить скамью по другую сторону стола.

Пока Лер готовил чай, Таер поднялся на чердак, чтобы разбудить жену.

– Может потребоваться время, – объяснил Лер. – Мама сегодня вечером очень устала. У нас были свои неприятности.

– Надеюсь, ничего серьезного, – сказал Тоарсен. – Если септ может помочь…

Септ Легея, управляющий этим углом империи, старший брат Тоарсена.

Лер покачал головой.

– Не такие неприятности. Я утром отправляюсь на поиски клана Бенрольна.

Значит, магия. Форану не хотелось добавлять забот Таеру, у которого, выходит, своих хватает, но Таер единственный, кому он верит. Расхаживая, Форан старался не прислушиваться к голосам на чердаке.

Из амбара пришел Джес. Если бы Форан не знал его лучше, то принял бы за умственно отсталого, но он видел, что делал Джес в сражении с Путем.

Форан видел разницу, когда сражаются с грубой силой и когда применяют ум и хитрость. Он заметил также, что никто из Странников не удивился, что этот парень может быть ответственным за ужасную смерть мастеров Пути. Он не был виновен в этих смертях, но Странники считали, что мог их причинить.

Таер рассказал ему, что Джес наделен особой магией, свойственной только Странникам. Форан чувствовал, что это страшный дар.

– Лошади размещены, – сказал Джес, глядя себе на ноги, а не в глаза Форану. Форан помнил эту его привычку с первого знакомства со старшим сыном Таера. – Я дал жеребцам зерна побольше, потому что серый тревожился в незнакомом месте.

– Спасибо, – сказал Форан. – Этот серый может стать проблемой. Надо было ехать без него.

– Джес знает лошадей, – сказал Лер, зажигая дополнительные лампы. – Он умеет обращаться с животными.

– А там кто? – спросил Форан, впервые обратив внимание на занавеску в дальнем конце комнаты.

– Хенна… она тоже Ворон-Странница, как мама, – сказал Лер. – Ты ее видел, но тогда было много новых людей. И мог ее не запомнить. Там также моя сестра Ринни. Ей десять лет.

Форан помнил Хенну, а дочери Таера можно доверять. На чердаке стало тихо, и Таер спустился. Он хромал заметней, чем когда выезжал из Таэлы.

За ним последовала Сэра. Когда она повернулась и лампа осветила ее лицо, Форан понял, что Лер не преувеличил. Сэра выглядела так, словно не спала неделю.

– Жаль тревожить тебя, – сказал Форан.