Патриция Бриггз - Удар Ворона

– Жаль, – негромко сказала Сэра.

– Он мертв, – объяснил ей Форан.

– Спасибо, – ответила она. – Но я сделала бы его смерть более мучительной.

Форан слегка поклонился ей.

– Следующего сберегу для тебя. Я не мог с ним задерживаться, потому что Ринни была у Виллона. – Он пожал плечами. – Не очень-то я и помог. Мы обменялись несколькими словами, и он сбросил меня с башни. Таер повернулся и взглянул на башню.

– С утеса тоже? Ты неплохо выглядишь для человека, упавшего с высоты в несколько сотен футов.

– Спасибо, – ответил Форан. – Я себя хорошо чувствую – относительно, конечно. – Император наклонил голову и с улыбкой посмотрел на Ринни. – Думаю, меня спасла Ринни, но мы были слишком заняты, чтобы остановиться и обменяться своими историями. Вместо того чтобы разбиться у основания, я просто лежал на земле – только дыхание перехватило, и Ринни была рядом.

– Меня вслед за тобой сбросила с башни Память, – сказала Ринни.

– Что? – Глаза Форана сверкнули, и он потянулся за мечом. – Она так сделала?

Таер тоже чувствовал, что готов убивать. Ринни улыбнулась – сначала отцу, потом императору. Она вполне пришла в себя и выглядела как всегда.

– Я пряталась у лестницы, а она схватила меня, сказала: «Лети, Баклан!» – и бросила. Думаю, если бы она это не сказала, я бы упала прямо на тебя. Во всяком случае, я скоро оказалась возле тебя. Ты не дышал, и я подумала, что ты умер. Потом ты сел, выпучил глаза, из них текли слезы… я даже подумала, что ты ходячий мертвец, как те, что приходили прошлой ночью. Но нет, ты начал дышать и схватил меня, даже не поблагодарив.

Все на одном дыхании, подумал Таер. Ему стало смешно, и смех одолел ужас при мысли о том, что его дочь сбросили с башни. Помогло и то, что Ринни не пострадала.

Форан поклонился.

– Благодарю, миледи. Я допустил большую ошибку, не поблагодарив тебя сразу, но поверь, тогда я больше боялся за твою жизнь, и это было главное.

Ринни выглядела довольной. Она сказала:

– Не могу дождаться, когда вернусь домой и буду всем рассказывать, что спасла жизнь императора.

Лер улыбнулся ей.

– Тебе никто не поверит, надоеда.

– А где Хиннум? – спросила Хенна.

– Черный идет, – сказал Джес, снова сменивший облик волка на горную кошку. – Хиннум ранен, но не позволяет мне идти.

– Кстати, а не пойти ли нам? – спросил Форан.

– Нет, – ответила Хенна. – То, что мы можем сделать, сделаем здесь так же, как в любом другом месте. Сэра, сейчас самое подходящее время проверить, сработает ли для тебя кольцо. Форан, где имена из храма Совы?

– Виллон их сжег, – сказал Тоарсен. – Он сказал, что закрыл храм, и больше в него никто не войдет.

– Я помню одно из них, – сказал Форан. Хенна удивленно посмотрела на него.

– Ты умеешь читать на языке Колосса? Он улыбнулся ей.

– Я не просто пьяница, миледи. Я образованный пьяница. Карты я не могу разобрать, но алфавит тот же, что старый осландский, а я его я знаю. Если у Тоарсена сохранился кусок угля, я мог бы написать на камнях.

Тоарсен порылся в поясной сумке и протянул Форану обгоревшую палочку. И тот на земле начертил несколько необычных линий, которые могли бы быть буквами.

– Ты знаешь, кому какое имя принадлежит? – спросил Таер.

Хенна покачала головой.

– Не помню.

– Ну ничего, – сказал Таер. – Я думаю, любое сработает. Так что же нам делать?

– Мы вшестером – ты, Джес, Сэра, Лер, Ринни и я – должны взяться за руки. Потом ты произнесешь имя бога – я тебе скажу, как его произнести. – Хенна невесело вздохнула. – А в остальном придется импровизировать. Не знаю, что произойдет. Ордены не боги Колосса.

– Надо подождать, пока Виллон не окажется ближе? – спросил Таер.

Хенна кивнула.

– А я могу что-нибудь сделать? – спросил Тоарсен. – Он не выживет. – Он положил голову Кисела себе на колени и притронулся к его лбу. – Слишком много крови потерял. Я должен принять участие в гибели того, кто его убил.

Таер склонился к рослому охраннику и приложил ладонь к его слишком холодной щеке. Посмотрел на Сэру, та кивнула.

– Не списывай его, – сказал Таер Тоарсену. – Кисел и не такое выдерживал, а у нас есть Жаворонок, чтобы помочь ему.

– Я не допущу, чтобы Черный убил еще кого-нибудь из нас, – сказала Сэра.

– Вот и хорошо, – сказал Форан. – Сэра сказала, и Кисел не посмеет не послушаться ее.

На лице Кисела появилась слабая улыбка.

– Видите, – сказал Таер. – Ни одни мужчина не устоит перед капризами моей жены. Выживешь, парень. – Он посмотрел на Тоарсена. – Думаю, битва будет вестись не сталью, но не возражаю, если твой меч будет наготове и ты сумеешь пустить его в ход.

Тоарсен серьезно кивнул.

– Сэра, – сказал Таер. – Если ты готова, Кисел, конечно, постарается продержаться, но помощь ему не помешает.

Сэра надела на палец кольцо с тигровым глазом, закрыла глаза и попыталась почувствовать какую-нибудь перемену. Однако все было как обычно. Как и несколько минут назад, когда она пыталась помочь Гуре.

Она взглянула на молодого человека, который сражался рядом с ней в ту ночь в Таэле. Когда она села рядом с Киселом, Тоарсен взглянул на нее с гостеприимством суки, охраняющей своих щенят от чужака.

– Я не причиню ему боли, – пообещала она, хотя сама не была в этом уверена.

– Мне сейчас мало что может причинить боль, – неожиданно прошептал Кисел с юмором, который всегда любил. Особенно ему нравилось, когда слушатели не могли понять, говорит ли он серьезно или шутит.

– Рада слышать, – ответила Сэра; она не знала, что он в сознании.

Она попыталась вспомнить, что делала Брюидд, когда лечила раны Таера, но тогда ее многое отвлекало и она не обращала особого внимания на действия Целительницы.

– Лер.

Он присел рядом с ней на корточки.

– Что нужно, мама?

– Ты когда-нибудь видел, как действовала Брюидд?

– Она Жаворонок, мама. Разве Вороны тоже могут лечить?

Сэра подняла руку, чтобы он увидел кольцо на ее пальце.

– Сегодня я тоже Жаворонок. Но мне нужна твоя помощь.

– Кольца Жаворонка не действуют, – сказал Джес. – Сначала вам с Хенной нужно его очистить.

Сэра повернулась и посмотрела на него.

– Виллой убил Мехиллу, чтобы украсть ее орден, Джес. Много лет назад. Что-то в этом кольце знает меня, и я верю, что этот орден когда-то принадлежал Мехилле. – Она помолчала. – Мне нужно сегодня быть Жаворонком, но даже если в кольце орден Жаворонка, я не могу использовать его, чтобы стать Жаворонком – как Волис не мог стать Вороном, когда у него был камень Ворона. Мне нужно знать, поможет ли тот, кто живет в этом кольце – Мехилла или кто-то другой, – помочь мне стать Жаворонком – только на сегодня.

– Попытайся приложить руку к его ране, – предложил Лер. – Нам придется снять повязку.