Павел Миротворцев - Возвышение Хиспа

Вынырнув из своих невеселых мыслей, я тяжко вздохнул, после чего поднялся на ноги. Сбросив с себя всю одежду, я достал чистые штаны и натянул их на себя. Спать голым с полуголой эльфийкой? Это чревато последствиями. Завалившись в кровать, я осторожно вытащил из-под Солины одеяло, только все равно ее разбудил. Открыв сонные глаза, она что-то пробормотала маловразумительное и, перевернувшись на другой бок, скатилась мне прямо в объятия. Опять что-то пробормотав, она почти сразу умиротворенно засопела мне куда-то в шею. Накрыв нас одеялом, я обнял эльфийку и закрыл глаза. Вопреки всему, уснул почти сразу: видимо, усталость была больше, чем я предполагал.

– …мать вашу!!! – уже третью минуту подряд вдохновенно орал я на близнецов. Орал, правду сказать, на чистом русском, поэтому они лишь усиленно делали вид, как им страшно, а глаза же заинтересованно блестели. Понимали, что, ясно дело, я им не стихи читаю, но ведь интересно, как же именно их оскорбляют. Поэтому, пока я срывал на них свою злость, они пытались продвинуться в познании такого искусства, как русский мат.

Все началось с того, что я упал с кровати не на ту сторону. Упади я на правый бок, было бы менее болезненно, тем более, при падении на левый я умудрился выбить себе руку из сустава. Проснувшаяся Солина в недоумении смотрела, как я в бешенстве долблюсь плечом об стену. Когда же рука встала на место, от раздавшегося щелчка прибежала стража, стоящая метрах в двадцати от моей комнаты. Они подумали, тут кто-то из арбалета стреляет Потом пришел хнычущий Канд, жалобно просящий достать ему где-нибудь крови, а то, как выяснилось, свиней в самом дворце нет, а у других животных кровь брать нельзя. Когда я ему предложил своей, он почему-то обиделся и пожаловался на мой склероз. Я же возмутился и сказал, что прекрасно помню, как он не совсем лицеприятно отзывался о моей бесценной красной жидкости. На это он лишь фыркнул и прозрачно намекнул, чтобы я больше ему своей бесценной жидкости не предлагал. Прозрачный намек звучал примерно так: «Эту гадость оставь себе, а я хочу крови!» Сказав это, Канд вперился взглядом в Солину, которая притащила свои вещи в мою комнату. Вампир обиделся еще сильнее, когда я показал ему кукиш и отправил искать крови где-нибудь в другом месте, только предупредив, чтобы через полчаса он был в моей комнате со своими вещами.

Канд ушел от меня в не самом лучшем расположении духа, но пообещал быть в срок. Вот только явился он даже раньше, чем я сказал. Собираясь сходить за близнецами, я едва не врезался в вампира при выходе из комнаты. Тот прошмыгнул мимо меня со своими вещами в руках, но со странно скромным, покаянным видом и виновато бегающими глазами. Едва я успел спросить, что с ним такое, как в комнату ворвался разъяренный Вард (едва не разбив мне голову створками дверей). Оказалось, мой зубастый друг не нашел ничего лучше, как подойти к первой попавшейся служанке и попросить у нее крови. Служанка такой просьбы не оценила и, посмотрев на милую улыбку вампира, грохнулась в обморок. Канд же, предполагая такое развитие событий, поступил как истинный джентльмен: сделал вид, что ничего не произошло. Спокойно пошел в свою комнату собирать вещи. Вот только очнувшаяся девушка первым делом сбегала к своему господину (Гротену) и поведала душещипательную историю, как она еле отбилась от проникшего во дворец кровососа. Учитывая, что вампир на весь Хогарт был только один, лорду не понадобилось много времени, чтобы найти его. В процессе выяснения всех подробностей до меня дошло, что Вард просто хочет на кого-нибудь вдоволь поорать, поэтому я «умыл руки» и со спокойной душой пошел за близнецами. Вот только, чтобы найти их, мне понадобилось почти полтора часа. Настроения мне это отнюдь не прибавило, тем более, придумать достойного объяснения своему отсутствию они не смогли.

– В общем, так, через две минуты чтобы оба были в моей комнате со своими вещами. Ясно?

– Ясно, – хором ответили близнецы и, обогнув меня, пошли в мою комнату.

Я уже было собирался опять на них наорать, хорошо хоть вовремя успел прикусить язык. Вспомнил маленькую, но немаловажную деталь. Их вещи еще со вчерашнего дня были у меня в комнате, сам у них отобрал. Войдя в комнату, я прямо с порога огорошил всех присутствующих своей новостью:

– Хватаем вещи и за мной! – Последовав своему же совету, я подхватил мои и Солинины вещи, после чего бодрым шагом направился к выходу из дворца.

На запоздалый вопль Канда:

– Куда?!!

Я в ответ проорал малообъясняющее:

– Домой!

Все уже давно поняли – если я болтаю, лучше смириться и слушать, а если молчу, можно даже ничего не спрашивать. Пока сам не захочу, ничего не расскажу и не объясню. Поэтому, когда догнавший меня Канд опять было собрался потребовать ответа, только более полного, он наткнулся на мой ненормальный взгляд и многозначительную ухмылку. Зубастый в большинстве случаев дураком не был, поэтому спрашивать больше ничего не стал. Послушно поплелся следом за мной. Догнавшим нас близнецам было, в общем-то, безразлично, куда мы направляемся, главное – со мной, а Солина просто верила мне. Когда мы вышли через главный вход из дворца, Линф и Двон уже ждали нас. Усевшись на ступеньки, они играли в кости, но, едва заметив меня, тут же подскочили и встали едва не по стойке смирно. Вообще, играть в кости на парадной лестнице во дворце – это все равно что прикуривать от Вечного огня на Красной площади. Видимо, стражники были осведомлены, чьи именно это люди. То-то мне показалось, больно уж злыми взглядами провожала нас дворцовая стража. Близнецы с Кандом забрались в одну карету, а мы с Солиной – в другую, но только я поставил ногу на подножку, собираясь залезть внутрь, как меня окликнул Двон. Линф тоже не слишком торопился занять свое место кучера. Заинтересованный, я отошел с ними в сторонку.

– Гос… ммм… Хисп, – неуклюже начал Двон, – все произошло, как ты и говорил.

Я на секунду нахмурился, вспоминая, о чем именно я им говорил. Говорил многое, а что конкретно имел в виду кучер, я не понял, поэтому вопросительно изогнул бровь. Двон тут же разъяснил:

– Вчера, когда я вернулся домой, ко мне подошли люди и вот… – Он запустил руку в карман и достал довольно ощутимый мешочек денег.

Взяв мешочек, я развязал тесемки на горловине и заглянул внутрь. Довольно неплохо, скажу я вам. За сотню серебреников не поручусь, но как минимум за восемьдесят точно.

– Тут девяносто монет, – подсказал кучер. – Я, как мы и договаривались, взял десять монет себе.

– И я, – вставил Линф и протянул точно такой же мешочек. – Ко мне вчера тоже пришли. Только, судя по всему, другие люди.

Я некоторое время изучающе смотрел на этих двоих. Ведь они действительно взяли только по десять монет и не медяком больше. Это для меня было так же ясно, как и то, что я есть я. Все-таки Дженус изменил не только тело, хотя спрашивать его об этом бесполезно. Мне больше было интересно, почему меня еще никто не предал, не подставил и даже не обманул. Столько народу уже встретилось на моем пути, и все (за редким исключением) стали если не моими друзьями, то союзниками точно. Хотя, если подумать, все они поначалу были только неожиданными союзниками или вовсе врагами, а теперь уже стали друзьями. Почему так? Должен же меня кто-нибудь предать или нет?! Чувствую себя чуть ли не обделенным. С главным злодеем обломали, предателя днем с огнем не сыщешь, хоть с любовью не бортанули, и на том спасибо.