Константин Бояндин - Куда уходит вчера

Руины Храмов тщательно охранялись, доступа туда не было. Чтобы осмотреть их, необходимо разрешение одного из министров.

Мысли Ривллима смешались, когда двери заведения отворились, и внутрь вошла стройная молодая женщина, по виду — уроженка запада. Шум голосов в трактире немедленно смолк и все взгляды — примерно одного рода — устремились на вновь вошедшую. Видно было, что дама — не знатных; из присутствующих пришелица удостоила кратким взглядом лишь Ривллима да нескольких остальных. Воин не сразу догадался прикоснуться к ножнам Листа, а когда прикоснулся, то увидел, понятное дело, Фиар. Вид у девушки был утомлённый. Она едва заметно кивнула воину и перестала обращать на него внимание.

Ривллим, поглазев из солидарности с остальными, вернулся к ужину. После, удостоив прекрасную незнакомку (возле которой боров — хозяин, ощущая себя прекрасным павлином, уже распускал хвост) учтивым поклоном, покинул общую комнату. Добрался до лестницы, ведущей в свою комнату и, подозвав служанку, велел подать бадью с горячей водой.

Смывать с себя грязь и вонь Эриггвена оказалось занятием божественно прекрасным. Ривллим добрые полчаса отмокал в чудесной горячей воде, после чего позволил прислуживавшим девушкам хорошенько оттереть себя. Странное дело. Там, за холмами, он никак не мог предположить, что всего один лишь день в этом городе произведёт такое впечатление.

…Когда он немного остыл и отошёл от окна (глядеть там было решительно не на что), бадья уже исчезла, а у двери стояла, ожидая распоряжений, привлекательная девушка лет двадцати — достаточно умело и со вкусом раздетая. Обслуживание на высшем уровне, подумал Ривллим и незаметно для неё усмехнулся. Нет… только не это. Не при таких обстоятельствах. По глазам девушки было видно, что этот не вполне обычный постоялец ей и в самом деле нравится больше, нежели прочие постояльцы, но… Ривллим ощутил гадливость, перебороть которую был не в состоянии. Но отправить девушку просто так — значит, неминуемо породить массу разговоров. Рискнём. Там, у Шести Башен, его скромных познаний в храмовой магии хватило, чтобы вернуть пленникам часть здоровья и надежду. Он подозвал девушку к себе и, глядя ей пристально в глаза, левой рукой незаметно сделал магический знак, а правую положил на её плечо.

После чего перед глазами его пронёсся вихрь видений — видений того, что, надо полагать, должно было произойти. Слегка, так скажем, подправленных. Устроим себе небольшую рекламу… Когда он отпустил девушку, в глазах её, подёрнутых дымкой, отражалось «пережитое», а лицо стало по — настоящему прекрасным.

Магия действует! Как странно… Хранительница дала понять, что принимает его отставку — нет Меорна, нет должности сайира , ничего нет…

Ривллим подмигнул девушке, осторожно пересыпал в её ладонь пригоршню серебряных монет и вежливо выпроводил, приказав разбудить его, как только начнёт светать. На пороге девушка обернулась и от её взгляда Ривллим почувствовал себя так, как, наверное, ощутил себя «боров» за стойкой, когда Фиар обратила на него задумчивый взор…

После чего Ривллим позволил себе растянуться на простынях (насекомых нет, надо же!) и сдаться подкравшейся сонливости. Устал так, словно весь день таскал тяжёлые мешки.

Он очнулся от того, что в комнате появился кто — то ещё. Была ночь. Небо, затянутое тучами, не пропускало лунный свет, и воин заметил только силуэт, притаившийся у двери.

Он стремительно уселся в постели и в руке его зелёным пламенем блеснул Кошачий Глаз. Камень — зрачок на рукояти раскрылся и подозрительно уставился в темноту. В комнате словно посветлело, но силуэт оставался только силуэтом, тенью.

— Спокойно, сайир , — услышал он знакомый голос и звук задвигаемого засова. — Все давно уже спят… — тихий смешок.

Воин пошевелил носом. Благовония. Ну да, разумеется, она же знатная дама. Который сейчас час?

— Дверь же была заперта, — произнёс он вслух.

— Какие мелочи, — Фиар снимала с себя всевозможные украшения, оставляя их, где придётся. Что за странные манеры! Затем осуждающе спросила:

— Здесь только одна кровать?

— Я путешествую один, — напомнил воин. Ему страшно хотелось спать, но у Фиар явно было, что рассказать. — И мы с тобой не знакомы, правильно?

— Тогда подвинься, — он заметил, что девушка успела избавиться от чёрной одежды и стоит у кровати, глядя ему в глаза. Ривллим повиновался, несколько ошарашенный. Хоть на пол не прогнала, мелькнула мысль. Фиар скользнула под одеяло. Он повернулся в сторону девушки и та сразу напряглась.

— Следи за руками, сайир . Иначе…

— Понял, — ответил Ривллим, борясь со смехом. Со стороны вся сцена должна казаться необычайно смешной. — Останусь без глаз. Не беспокойся, кровать большая. Ну, как у тебя дела?

Фиар с наслаждением вытянулась во весь рост и, глядя в потолок, произнесла:

— Утомительный вы, мужчины, народ. Впрочем, у здешних аристократов желания очевидны, а фантазия беднее, чем у малого ребёнка.

— Кого ты нашла?

— Министра Виркхана, — девушка сладко зевнула и вновь потянулась. — Он тут торговлей распоряжается. Только что от него. Прощай, мой дорогой, свиданье наше тайно завершилось…

— Что?! — Ривллим приподнялся на локте. — Ну, знаешь…

— О, да ты ревнуешь! — Фиар негромко рассмеялась. — Я это запомню. Да не переживай ты так. За кого ты меня принимаешь? Здесь конюхи куда приятнее и чище, чем эта свинья. Наш дорогой советник весь вечер купался в иллюзиях… и сейчас видит прекрасные сны. С моим участием…

— Ясно, — Ривллим вновь повернулся на спину. — И что он рассказал?

— О, много чего, — девушка неожиданно посерьёзнела. — Времени в обрез, сайир . Заирри прибывает этой ночью и немедленно выступает на север, во главе гвардии. Уж не знаю, что он затеял. Попутно он уничтожит святилище — там будет воздвигнут Храм Хаоса. Немного отдохнём — и за дело. Кстати, — добавила она сонным голосом. — Как ты нашёл такую чистую комнату в этом хлеву?

Не дождавшись ответа, она уснула.

Проснулся Ривллим за полчаса до того момента, когда в дверь тихо постучали снаружи. Фиар прижалась к нему, обняв за плечо, и воин некоторое время лежал, наслаждаясь жарким прикосновением и непостижимым слабым запахом грозы, который исходил от девушки. Приходилось немало напрягать волю, чтобы справиться с тем древним, мелким, но могучим демоном, что просыпался внутри от прикосновения к девушке.

И всё равно он позволил себе полежать четверть часа. Самые приятные четверть часа за истекшие сутки. Потом осторожно прикоснулся к горячей кисти (осторожно, поскольку насчёт глаз она, скорее всего, не шутила).

— Пора, — шепнул он и ощутил, как её ладонь на миг стала обжигающе горячей. После чего Фиар пошевелилась, что — то невнятно произнесла и открыла глаза. И лежала, не отпуская Ривллима, не шевелясь — глядя куда — то в пространство.